Воронеж. 07.08.2015. ABIREG.RU – Эксклюзив – PricewaterhouseCoopers – международная сеть компаний, существующая более 160 лет и входящая в так называемую большую четверку лидеров, оказывающих услуги в области консалтинга и аудита. Штаб-квартира сети находится в Лондоне. В России фирма впервые появилась еще в 1913 году, а в 1989 году возобновила свою деятельность. Воронежскому офису фирмы PricewaterhouseCoopers (PwC) в России всего три года. Но руководитель офиса Михаил Фролов утверждает, что PwC аудирует уже более 50% выручки крупнейших компаний Черноземья.
- На открытии воронежского филиала присутствовал губернатор Алексей Гордеев, не всем так везет. Но вы частная компания. При чем тут Гордеев? Вы как-то взаимодействуете с облправительством? Есть какие-то общие проекты?
- К нам обращаются по каким-то единоразовым вопросам, в решении которых мы стараемся помочь. Но есть и крупный проект по разработке гида по Воронежской области для инвестора. Наша работа в рамках этого проекта направлена на привлечение крупных российских и иностранных инвесторов, которые хотели бы потенциально инвестировать где-то в России. Задача PwC – показать Воронежскую область с лучшей стороны.
Выступая на открытии воронежского офиса PwC, Алексей Васильевич сказал, что, если раньше считалось, что открылся «Макдоналдс» - значит, все хорошо у этого региона, сейчас таким знаком можно считать открытие офиса PwC. Это приятно было слышать. И это так. Если наша компания открыла здесь офис - значит, в этом регионе у бизнеса есть перспективы.
- И каковы же эти перспективы? За три года работы в регионе у вас, наверное, сложилось некое представление о том, что вообще сейчас происходит в экономике? Не называя конкретных компаний, можно же тенденции какие-то назвать - какие отрасли растут, какие отрасли падают?
- Сельское хозяйство однозначно растет. Это происходит в силу очевидных факторов - эмбарго, государственная поддержка отрасли. Растут те производства, у которых цена на продукцию каким-то образом привязана к доллару, кто экспортирует свою продукцию.
- А есть среди ваших клиентов, наоборот, такие, кто взял кредит в валюте и теперь им приходится отдавать гораздо больше?
- Есть и много. Но, вы знаете, мы работаем со средним и крупным бизнесом. И никто из наших клиентов, несмотря ни на какие трудности, на грани банкротства не стоит.
- Кто ваши крупнейшие клиенты?
- Вот я пользуюсь каждый день вашим ресурсом и вижу, что вы пишете про топ-100 крупнейших компаний в Черноземье. И если смотреть не по количеству, а по объему выручки, то, получается, мы аудируем более 50% этих компаний. Например, «Металлоинвест» в Белгородской области, НЛМК в Липецкой, многие другие. Кроме Черноземья, мы охватываем также Пензу, Саратов, Брянск.
- А зачем таким крупным компаниям прибегать к помощи региональных аудиторов? Им ровня такие же федеральные компании. Почему не идут в ваш головной офис? Или у вас услуги просто дешевле, чем в Москве?
- Все зависит от конкретного клиента. Да, в регионе наши услуги стоят немного дешевле. Здесь аренда ниже, зарплаты чуть меньше московских. По-разному бывает. Есть региональные компании, которые хотят аудитора из Москвы. А бывает так, что крупной, вроде бы федерального уровня компании проще вести диалог с земляками. Мы лучше понимаем друг друга. А я и все наши сотрудники – воронежские. Например, наши клиенты – такие крупные компании, как россошанские «Минудобрения», в Белгороде - «Мираторг», «Русагро».
- Но вы же не единственные у них аудиторы?
- Мы аудируем их отчетность по международным стандартам и иногда – по российским. Иногда компании используют комбинацию, то есть используют международного аудитора для международной отчетности и местного аудитора для местной отчетности.
- На сайте PwC сказано, что вы предоставляете не только аудиторские услуги. У вас довольно широкая линейка в Москве – сопровождение сделок, выход на международные рынки капитала, управление персоналом, форензик (финансовые расследования). Почему воронежский филиал их не оказывает? Нет спроса?
- Эти услуги на самом деле востребованы и в Черноземье. В структуре выручки PwC около половины - от аудита, а другая половина - от всех остальных наших услуг. Но, понимаете, как правило, это удовольствие недешевое. И поэтому малый бизнес редко пользуется нашими услугами. Мы для них дорогие. Тем не менее у нас здесь несколько клиентов, крупных компаний, которые пользуются, например, налоговыми услугами. Ведь даже аудит бывает разный. Наш нужен в первую очередь для каких-то конкретных целей. Например, для того, чтобы выйти на биржу. Раньше это было очень популярно среди крупных компаний - например, «Русагро» размещались в Лондоне. Сейчас немножко спрос на это снизился. Но мы очень надеемся, что в будущем он восстановится. Также аудит может быть актуален для привлечения банковского финансирования или для размещения облигаций, что востребовано в настоящее время.
Что касается каких-то антикризисных услуг, сейчас в связи с кризисом у нас появилась пара клиентов, которые хотят в этих условиях сэкономить, заказывая у нас консультации по оптимизации бизнеса, – так называемое «бережливое производство». Такая услуга пользуется популярностью сейчас, особенно среди сельхозпроизводителей. Этих клиентов часто привлекаем мы, но работа производится силами наших московских коллег.
- А чем вы отличаетесь от других компаний, работающих в этой же сфере в регионе?
- Аудит имеет один стандартизированный конечный результат - аудиторское заключение. Весь вопрос в том, для чего нужна эта отчетность. Если вы хотите больших инвестиций от серьезных инвесторов, доверие к нашему заключению у таких инвесторов больше, чем к малоизвестной региональной компании.
В обычной сделке, когда одна компания покупает другую, таких нюансов не требуется. Обычно просто нанимается консультант, чтобы помочь оценить приобретение. Но и здесь может быть риск. Или, предположим, компания выпускает облигации и таким образом привлекает, например, 20 тыс. инвесторов, часть которых – иностранные компании. Инвесторы денег, может, и дадут. Но если они увидят, что у компании неправильная отчетность, они могут и в суд подать.
- Вы работаете не только в Воронеже. Есть возможность сравнить, в каком регионе компаниям лучше живется, в каком хуже. Где-то, может, зажимают, не дают развиваться?
- Активнее других мы работаем с правительствами Воронежской и Белгородской областей. Хуже или лучше, не могу сказать. Но вот в Белгородской области крупный бизнес развивают локальные игроки. Иностранным компаниям лучше, наверное, в Воронежской области. Я был как-то в составе делегации во главе с Алексеем Васильевичем в одном из посольств. И видел лично, как он представляет Воронежскую область, стараясь привлечь инвесторов.
- Есть ли какие-то проекты, о которых можно сказать, что вы привели их в регион?
- Мы делали пару-тройку проектов для компаний, которые хотели купить здесь какое-то производство либо строить с нуля. Эти проекты сложились. Хотя, надо признать, что это не только наша заслуга. Один из проектов - приобретение предприятия в предбанкротном состоянии. Второй (вы о нем писали) - «Биотехнологии», которые в данный момент строят завод в Воронежской области.
Опять же есть много проектов, когда мы текущим клиентам помогаем получить финансирование. Банк не даст денег, пока не увидит отчетность. Таких проектов было 10-15. Не знаю, считается ли это привлечением инвесторов. Скорее, помогали уже присутствующим компаниям расширить свою деятельность.
- Бывало такое, что к вам приходит отчетность, а вы думаете: «Какой ужас!» И вам приходится делать из этого конфетку, чтобы банк дал деньги?
- Если к нам приходит ужасная отчетность и клиент, у которого все зарплаты в конвертах и так далее, мы вряд ли возьмемся за такую работу. Но, понимаете, если мы откажемся аудировать эту компанию, еще не факт, что банк не даст им кредит. Такое было в нашей практике.
- А каким образом у вас ставятся задачи? Проаудировать столько-то клиентов? К каким результатам стремитесь?
- Изначально, когда мы открывались в 2012 году, у меня был план: за пять лет, то есть к концу 2017 года иметь в штате около 40 человек и выручку за 100 млн рублей. Тогда у нас было 12 человек. Сейчас могу сказать, что в целом этих результатов мы достигнем. При том, что все, кроме аудита, даже если я привел клиента и помог заключить договор, считается выручкой Москвы.
- В нашем регионе есть еще представители большой четверки, кроме вас?
- Нет, только мы. В определенном смысле мы монополисты. И, поскольку мы аудируем больше 50% выручки, нашим конкурентам теперь сюда зайти сложнее. Но, надо признать, в Воронеж мы пришли уже со своей большой базой клиентов. Помогла Москва опять же. Наши конкуренты, скорее, в Москве - тут всего 500 км. Иногда даже бывает, что устанавливают цену ниже, чем у нас, лишь бы получить какой-то конкретный проект. Но, конечно, с точки зрения построения отношений с клиентами, в том числе потенциальными, мне проще, потому что я работаю здесь. Позвонили - я через полчаса на другом конце города или через три часа в Белгороде.
- А вообще для вашей компании выход в регионы оказался выгодным делом? Будет ли еще расширение?
- Безусловно, это выгодно и является частью долгосрочной стратегии нашей компании. Воронеж был девятым офисом, а после этого открылся в Ростове-на-Дону. В этом году мы открылись также в Уфе.
- Воронежский офис в передовиках?
- С Москвой и Питером сложно равняться. У нас еще довольно большие офисы есть в Казани и Екатеринбурге. Воронеж следом.
