Воронеж. 28.06.2012. Агентство Бизнес Информации (ABIREG.RU) – Эксклюзив - У совладельцев «Арт-отеля» Александра Муштаева и Павла Какалии один на двоих кабинет. Все демократично. Секретарей нет, водителей нет. На столах – сплошные чертежи и расчеты проекта новой гостиницы. В углу – многочисленные дипломы за «старую». Сыновья – управляют на ресепшне. Муштаев, сдувая пылинки, показывает очередную грамоту за «Арт-отель» и взахлеб рассказывает, как они «вот этими руками» вкалывали на стройке и «вошли в историю» с первой пятизвездочной гостиницей Воронежа. Александр (так, без отчества, он просит себя называть) - вообще просто кладезь жизненных историй.
- Если почитать мои комментарии пяти-шестилетней давности, я уже тогда говорил, что строительный гостиничный бум будет последним из объектов коммерческой недвижимости. Так оно и оказалось. Прошло не так много времени. Смотрите, сколько сегодня заявляется проектов. А «Арт-отелю» уже семь лет. Я считаю, у нас не очень большой опыт, всего-навсего семь лет управления пятизвездочной гостиницей, национальная премия «Гостеприимство» (2005 год), премия Сенкевича «Лучшая гостиница пять звезд» (2007 год). Как-то так…
- Как у вас это получилось с «Арт-отелем»?
- В 2006 году мы получили 6-й сертификат в стране пятизвездочной гостиницы. Причем мы открылись в июне, в июле вышла система сертификации, а в ноябре я был на конференции. Подошел к замминистра туризма РФ и говорю: «Мы хотим сертифицироваться». Она на меня посмотрела так удивленно и говорит: «Вы это серьезно?» Привожу ее слова дословно, она сказала: «Вы войдете в историю». В декабре 2005 года к нам приехала комиссия, а в феврале 2006-го уполномоченный орган РФ по туризму присвоил нам пять звезд.
А в начале 2006 года пришло сообщение на почту, что разыгрываются гранты американским правительством: какая-то программа поддержки гостиничного бизнеса. Я поехал в посольство. Набиралось в группу из бывшего постсоветского пространства 19 человек, пять из них из России. Был огромный конкурс, больше тысячи кандидатов. Я заполнил анкету, а мне говорят: «У вас большой минус – нет гостиничного образования». Спрашиваю: «А сколько в Америке нужно времени, чтобы без всяких сетей, без образования построить пятизвездочную гостиницу и сертифицировать ее по всем правилам?» Мне отвечают: «На это в Америке надо потратить одну жизнь». Я говорю: «А у меня ушло чуть больше половины». В общем, попал я в эту группу. Это была такая ознакомительная поездка, где-то около полутора месяцев. И там нам показали и рассказали, как работает гостиничный бизнес, как он развивается и т.д. Вот там я прошел такое обучение, стажировку.
- Она пригодилась?
- Да, конечно, пригодилась.
Сейчас много людей, которые хотят прийти из ниоткуда и – раз! – и бизнес. У нас все-таки было поступательное движение. Мы оба с партнером закончили строительный институт. У нас есть опыт в строительстве. В 97-м году мы открыли первый в Воронеже ресторан «Прага». Мы занимались и занимаемся мебелью. У нас магазины «Денди» в центре и Северном. А потом пришла идея построить гостиницу. Кроме того, вы знаете, что мы являемся совладельцами «Центра Галереи Чижова».
- Мне кажется, тогда было легче войти в бизнес. Считай, все ниши были свободны. А сейчас надо сначала все досконально изучить…
- Ну я бы так не сказал. Тогда были другие сложности. Их было намного больше. Каким образом, например, можно было заплатить деньги за импортную мебель?
- Ну, как? Безналичным расчетом.
- Это сейчас. А тогда возникало много разных моментов. Потому что, по сути, не было законов. А если и были… Приведу такое сравнение. Вы помните, еще пять лет назад все ехали через осевую сплошную? Помните? А теперь посмотрите, много ли людей выезжает через две сплошные? Прекрасно понимают, что это лишение прав.
Тогда были такие законы, что можно было и так, и эдак. Но если ты все делал буква в букву, то ты был не конкурентоспособен. То есть вы по правилам едете, но очень медленно. А я еду без правил. Я нарушаю, но я оказываюсь впереди. Вот примерно таким было то время. А сегодня свои сложности, сегодня конкуренция большая.
- К слову о конкуренции… Прошло время, ваши пять звезд актуальны до сих пор?
- Конечно, если сравнивать с отелями каких-то мировых цепочек, то понятно, что когда человек приезжает в гостиницу, где 200-300 номеров, там другие размеры, другие объемы. Это то же самое, если вы садитесь в какую-нибудь «хонду» или «роллс-ройс». Даже если это очень дорогая и с очень хорошими характеристиками «хонда», это не «роллс-ройс». Есть отели в Дубаях с золотыми светильниками, красивым мрамором и т.д. Почему в мировой цепочке цены такие дорогие? Потому что у них все правила кровью прописаны, десятилетиями работы.
В гостиничном бизнесе много нюансов, о которых посетители даже не догадываются. Но пять звезд – это комплекс услуг для клиента, которые мы должны предоставить. Мы предоставляем все услуги, положенные в пятизвездочной гостинице.
- А новая гостиница когда по срокам вырисовывается?
- Сейчас сложно сказать. У нас немножко затянулась вся процедура. Но так как у нас площадка в центре города, мы поставили задачу проектировщикам досконально проработать проект. Во многом мы перестраховались. Это повлияло на сроки, но зато придало больше уверенности. У нас кредитные деньги, и мы не хотим ими рисковать. Недавно получили положительное заключение экспертизы. Так что, в принципе, проект уже выходит на стадию строительства. Попросили льготы по налогам, поскольку гостиница выходит на нормальную работу только на третий год эксплуатации.
- А здесь, в «Арт-отеле», были заемные деньги?
- Да, были. Мы тоже хотели здесь получить льготы. Но хватились уже тогда, когда все уже было построено…
- Отбили здесь уже все, что занимали?
- Да. У нас успешный проект, мы тогда одни были на рынке.
- Наверное, очередь выстраивалась из посетителей?
- Очередей - нет, но гостиница была и есть заполнена. Со стороны кажется, что любой бизнес лучше, чем тот, что есть у меня. И я утверждаю, что гостиничный бизнес - это самый сложный бизнес. Если торговый центр можно как-то просчитать, то здесь действует единственное правило: если ты сегодняшнюю ночь не продал, то ты ее не продашь никогда. Это очень сложный ежедневный кропотливый бизнес.
- В чем еще хотите стать первыми?
- Мы взяли уже пятидесятилетний юбилей и ничего уже не хотим. Наша нынешняя работа нам интересна. Я к этому отношусь больше как к факультативу, хобби. Вот сегодня нет настроения, а завтра оно есть. Я не занимаюсь сегодня текущим управлением. Управляет гостиницей мой сын. Он приходит, спрашивает, я советую. Сын партнера тоже здесь работает. Им это нравится, нам это нравится.
- А вы, наверное, на рыбалку?
- И на рыбалку тоже. Вот недавно был на Кольском полуострове, наловил семги, первый раз, понимаете? Меня давно звал мой однокашник. А там такие места! Такая рыба! Нет, мы не так много позволяем себе, на самом деле. Отдыхаем два раза в год. А остальное – все-таки работа. У нас нет ни секретарей, ни водителей. Сами собираем каждую бумажечку. Месяцами, годами…
- Вы же говорите, что отошли от дел…
- Нет, я отошел от оперативного управления. А идеи, мысли – мы каждый день на работе. Вот тут два чемодана стоят – это у нас проект гостиницы новой. Два чемодана чертежей. Представляете? Их мы прикатили в экспертизу. А заключение по экспертизе, смотрите, всего-навсего на 60 листах.
- Вы с партнером уже очень давно вместе. Мне кажется, вас уже как сиамских близнецов воспринимают. Не надоели вы друг другу?
- Так сложилось у нас в бизнесе. Мы увлечены общей идеей. Мы не считаемся, кто что делает. Кто может, тот и делает. Но в жизни мы разные.
- Где вы еще были за последние полгода?
- Все стандартно. Люблю отдыхать, на горных лыжах кататься. И в Австрии, и во Франции, попадал в лавину лет 8-10 назад.
- И что делали? Расскажите.
- Что-что… Кричал: «Help!» Это было в Шамани во Франции где-то году в 2000-м. Я такого снега никогда не видел. Там есть стандартные скипасы, а потом есть подъемник, я его запомнил, называется «Гран Манье» - там только экстремалы ездят. И, такого я нигде не встречал больше, вот на этом подъемнике продают билеты. Тебя за 15 евро поднимают на самый верх, это больше 3,5 тыс. метров. Там необорудованный черный склон. Поехали с супругой. Один раз спустились, нам понравилось. А там висят везде такие желтые пленки заградительные. А нам интересно же, экстрим.
Я поехал еще раз. А когда высота больше 3,5 тыс. метров, погода меняется за 10 секунд. То есть все шло хорошо, а потом налетели облака, и сразу ничего не видно. А так как снега было очень много и лыжники кругом, а я не спортсмен, у меня средний уровень, и лыжи были короткие, не снежные, я решил, что надо по ровной поехать. А так как облака, немного взял поровнее, а оказалось, что там просто отвесный склон. Я падаю, открываю глаза, вижу, что я вместе с лавиной кувырком лечу. Думаю, главное – чтобы она остановилась. Она остановилась. И супруга метров на 300-400 наверху стоит. Я лыжу не могу найти одну, а без нее ехать не могу, все тонет сразу. И где-то минут 30-40 пытался два метра вверх пройти, но не получилось ничего. А потом она там наверху «хелп-хелп!» - и через какое-то время приехали спасатели. Повезло, в общем.
- А нет желания продать «Арт-отель» и уехать совсем?
- Желание такое иногда возникает. Но трезво оцениваешь обстановку: а кому ты там нужен?
Понимаете… У нас здесь все. У нас совершенно легальный бизнес. Возьмем гостиницу: 95% платежей у нас проходят через банковские карточки. Это не просто в кармане кто-то что-то привез. Я докладывал на экспертном совете в облправительстве 19 апреля: у нас налог на недвижимость только по одной «Галерее Чижова» в прошлом году составил почти 30 млн рублей. Только налог на имущество. Неважно, получили мы какой-то доход или нет, но мы должны заплатить налог на имущество. Мало того, он идет полностью в областной бюджет. Помимо этого еще есть НДС и т.д.
Вот, у нас на прошлом «Лидере» обсуждался кодекс бизнесмена. И председатель Борис Нестеров говорит: «Кто здесь собрался?» Не чиновники, не те люди, которые в свое время скупили акции, ничего не вложили, ничего не сделали, а потом эти фабрики разорились. Что касается конкретно нашей компании и всех тех, кто сейчас участвует в «Лидере», это те люди, которые все создали с нуля. Мне от государства достался только ваучер, который я вложил в какую-то компанию, которая в итоге разорилась. А все, что у нас есть, мы создали с нуля сами. Мы ничего не приватизировали. Если мы построили свой первый магазин, то мы участвовали как дольщики. Если мы купили магазин, где жили бомжи, мы его полностью перестроили.
- А почему у вас так получается, а у других нет?
- Мне кажется, это от воспитания зависит, что родители заложили. Ну, и собственное стремление к независимости. Вы знаете, когда я еще учился в шестом или седьмом классе, я уже работал дворником, мне хотелось заработать свои деньги. После восьмого класса я в Юго-Западном районе работал на хлебозаводе, это был какой-то ад. Я стоял на конвейере. Потом я работал на мясокомбинате на Ворошилова. Как сейчас помню, пять рублей в день. Завели меня в бытовку, я надел валенки, рукавицы, бушлат и шапку грязную. Привели меня в холодильную камеру, там лежали какие-то свиные головы. Дали мне лом и сказали: «Давай долби». Помню, приходила на комбинат соевая мука, импортная. По тем временам невидаль - представьте, 78-й год, импортные пакеты 20-килограмовые, соевая мука, которую в колбасу добавлять. Мы таких пакетов заграничных не видели. Мы ехали на станцию, из контейнера вытаскивали мешки, грузили их в фуру, привозили сюда. Помню огромные полчища крыс, которые бегали на этом комбинате, они ее не ели. Я после этого пирожки по четыре копейки перестал есть, когда увидел, из чего это все делается.
- А сейчас колбасу едите?
- Не часто. Нам в жизни повезло – мы с 97-го года находимся при ресторанах. До сих пор не спились. Есть, конечно, небольшой лишний вес, но вот все равно, видите как…
- А курили?
- Нет.
- Ну, вы правильный какой-то с самого детства. Не все так могут, наверное. И школу, наверное, с золотой медалью закончили?
- Нет. Школу – обычно. Дальше – закончил строительный и попал в армию. Хотел остаться там, потому что мне сильно понравилось. Это был 85-й год… Меня заметили и из Тамбова перевели в Ряжск, к Москве ближе. А через полгода позвали еще, считай, на две ступени выше. На должность, на которой я в течение года по закону получил бы квартиру в Москве. Помню, мне полковник сказал: «А не слишком ли рано вы хотите служить в Кремле?» Я говорю: «Ну, вы же в Кремле служите». Он взял карту и начал нервно тыкать пальцем - показывать, где он до этого служил. В общем, не получилось у меня занять ту должность.
Приехал в Воронеж, пошел работать в Домостроительный комбинат. Проработал с 86-го по 92-й год, получил там кооперативную квартиру и потом уволился на вольные хлеба. Но, честно признаться, каким-то бизнесом я занимался уже тогда. Помню, что приехал в ДСК на новой машине. Представляете, какой выскочка? От роду всего ничего, а уже на новой машине. Еще и зимой.
- Вот со многими разговариваешь, они говорят: все плохо, все кругом гады. А у вас позитивный настрой. Откуда он сохранился при нынешних реалиях? Я не могу понять.
- Просто нам нравится процесс. Видишь результат своего труда. Я иногда иду по этой гостинице и думаю: черт возьми, мы же уже 8-й год работаем. Ведь мы с партнером построили эту гостиницу, как я говорю, хаб-способом, то есть шабашным методом. Мы сами были прорабами здесь, мастерами, кладовщиками, стропальщиками и т.д. У меня сын два года работал здесь на отбойном молотке. Стучал молотком, потел, мама тут стояла с бутербродами и ругалась на меня, как я «издеваюсь» над ребенком. А теперь мне все говорят, какой у меня молодец Денис. Был такой момент, мне до сих пор приятно, Александр Кириллович Соловьев мне говорил: «Греф до сих пор вспоминает, что дети местных олигархов стоят в гостинице на ресепшене и говорят на английском языке». Были Дмитрий Какалия и мой Денис, и во время приезда к нам Грефа они минут 20 разговаривали с ним на английском языке, он все выспрашивал. Его кортеж стоял у дверей отеля и ждал.
- То есть младшие Какалия и Муштаев тоже вместе? Вы дружбу тоже по наследству передали?
- Получается, что так…
