Воронеж. 10.02.2015. ABIREG.RU – Эксклюзив – Большинство участников нашего рейтинга – люди публичные, вниманием не обделенные. Как говорится, «в тусовке»: лица мелькают на телеэкранах, цитаты расходятся по страницам газет. Однако есть и такие, кто умеет обходиться без лишнего «шума» и предпочитает выполнять свою работу «тихо». Так, например, о председателе Арбитражного суда Воронежской области Александре Кочеткове обыватель, вероятнее всего, слышал лишь раз – когда в 2012 году уроженец Тамбова сменил на высоком посту прежнего руководителя-«тяжеловеса» Виктора Анохина. Между тем подобная «безызвестность» не помешала господину Кочеткову всего за несколько лет существенно подтянуть эффективность воронежского экономического судопроизводства. Очевидно, влиятельность не всегда измеряется в децибелах.
- Александр Викторович, Воронеж для вас город не родной. Однако здесь вы работаете уже почти три года. Что можете сказать о городе спустя это время?
- Первые два года я чувствовал себя тамбовчанином, волею судьбы направленным работать в Воронеж. Сейчас же в полной мере ощущаю себя жителем Воронежского края. Переживаю за него, радуюсь его успехам. Естественно, слежу и за статистическими показателями. Цифрами грузить не буду, отмечу только, что Воронежская область является одной из наиболее динамично развивающихся в России. И вытекает это не только из сухих цифр статистики - видно, что называется, невооруженным глазом.
- И все же ваше мнение о городе должно быть не так замылено, как у коренных жителей. Со стороны: в чем главная проблема Воронежа?
- Главной проблемой города, не претендуя на оригинальность, назову транспортную. Мне кажется, что по пробкам Воронеж уже сопоставим с Москвой. При этом по культуре вождения ей даже уступает. Я разделяю мечты горожан о метро и думаю, что соответствующие планы руководства города в случае их реализации послужат во благо. Также хотелось бы видеть город более чистым и благоустроенным. Некоторый прогресс в этом отношении уже есть.
- Вы упомянули низкую культуру. Все-таки «жлобы»?
- По поводу воронежской ментальности мне сказать что-либо сложно, так как в силу специфики должности я серьезно ограничиваю свою коммуникацию. Круг моего общения исчерпывается коллективом суда и семьей, что не позволяет делать однозначных выводов.
По моему субъективному мнению, никаких проблем с воронежской ментальностью нет. Тем более нет никакого «жлобства». Воронеж во всех смыслах очень светлый город. Это бросается в глаза при знакомстве с его улицами, парками, людьми. Здесь большое количество молодежи со всего Черноземья (да и других регионов), поскольку Воронеж является одним из самых крупных образовательных центров России. Весьма насыщена культурная жизнь: Платоновский фестиваль, «Джазовая провинция», ряд других мероприятий федерального масштаба.
- Три года на посту руководителя – срок не маленький. Особенно когда дело касается судопроизводства. Что считаете своим главным достижением?
- Не секрет, что бывают случаи, когда новые руководители «со стороны» начинают «наводить порядок». Обычно это ведет к разрушительным последствиям. Поэтому моей первой задачей после назначения на руководящую должность было сохранение уже достигнутого. Затем, основываясь на этой базе, нужно было двигаться вперед, совершенствовать организацию работы. Своим главным достижением я считаю как раз то, что мне удалось сохранить все положительное в Арбитражном суде Воронежской области, а также обеспечить слаженную работу коллектива – как судей, так и сотрудников аппарата.
- А если конкретнее? Изменилась ли при вас производительность суда, его эффективность?
- Самым важным индикатором эффективности экономического правосудия считается процент отмен судебных актов вышестоящими инстанциями. В 2010 году апелляционными судами было отменено (или изменено) 2,4% от общего числа рассмотренных Арбитражным судом Воронежской области дел, в 2011 году – 2,3%, в 2012 году – уже 1,6%, в 2013-м – 1,5%. В 2014 году этот показатель составил всего 1,2%. Для сравнения, по России в указанные годы в среднем отменялось 2,5 – 2,7% от общего числа дел.
Аналогичная динамика наблюдается и с кассационной инстанцией. В 2010 году в кассации было отменено 1,9% от общего числа рассмотренных Арбитражным судом Воронежской области дел, в 2011 году – 1,8%, в 2012 году – уже 0,5%, в 2013 и 2014 годах – по 0,6%. При этом по России в среднем отменялось 0,7 – 1,1% от общего числа дел.
Таким образом, очевидно, что качество отправления правосудия в Арбитражном суде Воронежской области стало выше, чем в среднем по арбитражной системе страны. Также из этих показателей следует, что в 2012-2014 годах из каждых 100 решений, принятых Арбитражным судом Воронежской области, отменялось вышестоящими инстанциями только два. Этим я, безусловно, горжусь. Но это достижение всего коллектива.
- Вы скромничаете? Или любой другой на вашем месте смог бы так же?
- Конечно, суд мог бы достичь подобных результатов и при другом руководителе. В нашей системе много блестящих юристов, глубоких аналитиков и хороших организаторов. В то же время превысить достигнутые показатели было бы крайне сложно. Так, бывают ситуации, когда после вынесения решений изменяется судебная практика. Или стороны заключают мировые соглашения в судах уже вышестоящих инстанций. Встречаются ситуации, когда вышестоящие судьи просто иначе оценивают обстоятельства дела и доказательства по нему.
Другими словами, отмены наших решений могут быть и без допущенных судьями ошибок. Поэтому какое-то количество отмен судебных актов будет всегда. В таких условиях 2% отмен апелляцией и кассацией суммарно – весьма амбициозная задача. И где-то рядом с этим показателем и находится тот «потолок», который реально достижим для арбитражного суда первой инстанции.
- Каким принципом руководствуетесь на работе?
- Я считаю, что руководителей условно можно разделить на два типа: руководителей-«политиков» и руководителей-«технарей». Первый тип – это активный, жесткий, доминирующий, смелый и харизматичный лидер-вождь. Второй тип – это осторожный, прагматичный руководитель, который отрабатывает свой функционал. К руководителям второго типа я и принадлежу.
Другими словами, речь идет о своеобразном «тихом лидерстве». Я стараюсь не демонстрировать власть напоказ, а создавать коллектив сотрудников, способных к творческому подходу, умеющих много и продуктивно трудиться и готовых подставить товарищу плечо, а не ногу.
- Прямо «идеальный босс». За что тогда вас могут недолюбливать или критиковать подчиненные?
- Тут мне остается только строить предположения, поскольку я являюсь противником того, что называется «стучать». Может быть, я суховат в общении. Может быть, став председателем суда, я стал больше организатором, чем правоведом. А может быть, мне не хватает «хозяйской жилки». В целом я знаю свои недостатки и стараюсь их компенсировать. Например, я стал чувствовать, что постепенно деквалифицируюсь как юрист из-за того, что в течение рабочего дня основное время занимает разрешение организационных вопросов. Борюсь с этим. В 2014 году, например, мне удалось несколько поднять свои судейские показатели и разрешить по существу 233 дела.
- В профессиональных вопросах вы достаточно щепетильны. А что серьезнее всего влияет на работоспособность?
- Думаю, это ситуации, когда болеет ребенок. В этом случае и на работе не очень-то работается, и дома ничего не нужно – лишь бы дочь скорее выздоровела.
- Выходит, семья на первом месте?
- Мне бы не хотелось их противопоставлять. С одной стороны, главное – чтобы было сделано дело. Работа имеет безусловный приоритет. С другой стороны, мы работаем не только из патриотических побуждений и для реализации своего потенциала, но и для обеспечения своей семьи. Кроме того, справедливости ради хочу отметить, что последние год-полтора я с делами укладываюсь, как правило, в рабочее время. И это впервые с начала моей профессиональной карьеры. Главная причина – хорошая организация работы в суде.
- Где проводите свободное время? Где отдыхаете?
- Свободное время предпочитаю проводить с семьей. В целом я всегда был домоседом, но в последнее время (буквально в последний год) появилось желание путешествовать, в том числе в целях расширения кругозора у ребенка. Речь идет прежде всего об экскурсионном отдыхе. Причем до нормализации Западом отношений с Россией путешествовать планирую именно по нашей стране. Хотя, может быть, съезжу в Белоруссию или Абхазию.
- Александр Викторович, возникает ощущение вашей всепроникающей «правильности», если можно так сказать. Давайте попробуем его развеять: ваш самый безумный поступок?
- Я к ним не склонен. Хотя на память приходит поступок, который многие не поняли. Это когда после развода я решил оставить бывшей жене все совместно нажитое имущество. Но я бы не назвал его безумным, ведь поступок был сделан осознанно и связан был с моей старшей дочерью.
- Развеяли, ничего не скажешь. Кем себя видите, если не руководителем арбитражного суда?
- Я преподаю уже 19-й год: сначала в Тамбовском государственном университете им. Г.Р. Державина, а после переезда – в Центральном филиале Российского государственного университета правосудия. В том числе в течение 12 лет (вплоть до отъезда) я был заведующим кафедрой теории государства и права Тамбовского государственного университета. Поэтому после отставки (надеюсь, это будет нескоро) я бы хотел еще поработать профессором или заведующим кафедрой. Это один вариант. Другие варианты также вытекают из моего предыдущего опыта и, можно сказать, апробированы.
Например, в Тамбовской областной Думе я занимался непосредственно написанием проектов законов области и проектов постановлений областной Думы. Правотворчество, как и работа судьей, - это высший пилотаж в юридической профессии. Работа в органах юстиции была не менее интересной, хотя о ней у населения имеется очень смутное представление. Проведите опрос: чем занимаются органы юстиции? Вряд ли вы услышите внятные ответы. А между тем это чрезвычайно важная сфера правовой жизни. Правда, в настоящее время имеющиеся у территориальных органов Минюста России полномочия не позволяют им действенно влиять на состояние дел в сфере юстиции.
- Какое самое необычное дело за время работы в Воронеже вам попадалось? Самое сложное или смешное?
- Необычное - видимо, о привлечении к административной ответственности «Макдональдса». Из сложных было несколько дел, связанных с привлечением к административной ответственности конкретных арбитражных управляющих. Фамилии называть не буду. А смешного в нашей работе мало. Вот студенты могут повеселить. Например, на экзамене на вопрос о том, какой в России высший орган исполнительной власти, студент ответил: «Милиция». А как-то другой студент уверял, что закон действует во времени, в пространстве и среди лиц в кругу.
- Чем увлекаетесь помимо работы и преподавания?
- Увлекаюсь историей, в том числе и современной. Кстати, актуальная для нас проблема экономических санкций живо напоминает мне один исторический сюжет. Дело в том, что со второй половины 1940 года США последовательно применили против Японии целый ряд экономических санкций. Так, был запрещен экспорт в Японию стали и железа, различных минералов и химикалий, еще ряда металлов, руды, промышленной продукции. Но главный экономический удар был нанесен в июле 1941 года, когда был наложен секвестр на японские активы в США и запрещен экспорт нефти в Японию. При этом перед страной были поставлены заведомо невыполнимые условия, которые лучше всего отражены в знаменитой Ноте Хэлла. В частности, от Японии требовалось вывести войска из Китая и Индокитая, отказаться от экстерриториальных прав в Китае, признать правительство Чан Кай-ши.
Принять американские требования правительство Японии не могло. Это означало бы потерю лица и добровольный переход из авторитетной державы в разряд третьестепенных стран. Любой премьер-министр, который бы с этим согласился, был бы практически наверняка убит. Близость экономического краха также серьезно лимитировала его временные возможности по ведению переговоров. Оставался только один вариант – война. Причем и в правительстве Японии, и в Императорской армии, в Императорском флоте прекрасно понимали, что имеется существенный дисбаланс в силах и особенно в национальном потенциале противоборствующих сторон. Именно поэтому и был выбран такой вариант начала боевых действий, как внезапный удар по американскому флоту, чтобы получить хотя бы минимальные шансы на успех в войне.
Видимо, история ничему не учит американских партнеров. Хотя я все же надеюсь, что у них хватит ума и чувства самосохранения, чтобы не доводить ситуацию до той критической черты, после которой возникнет вероятность ядерного Перл-Харбора.
