Воронеж. 16.02.2015. ABIREG.RU – Эксклюзив – Прошлогодние санкции и обвал национальной валюты поставили государство перед необходимостью искать внутренние резервы для развития промышленности. Депутат Госдумы от Воронежской области Сергей Гаврилов, курирующий на федеральном уровне авиаотрасль, рассказал «Абирегу» о новых экономических реалиях, перспективах развития ВАСО и о текущей роли регионов.
- Как вы оцениваете развитие воронежского авиазавода в условиях текущего кризиса?
- Запланированная на 2014 год программа развития предприятия отработана на 100%. За год ВАСО приняло около 1 тыс. новых сотрудников. В текущих кризисных условиях работа на воронежском авиазаводе приобретает особую ценность – это гарантия оплаты труда, социальный пакет, перспективы развития и другое.
Люди будут приходить на предприятие и дальше. Однако одна из главных проблем на сегодня – нехватка серьезного конструкторского потенциала. Молодежи, которая приходит, нужно еще несколько лет для повышения квалификации по проектированию и конструкторских работам.
Отдельно отмечу, что Воронеж – единственный авиационный центр, в котором сохранились компетенции по строительству и эксплуатации широкофюзеляжных дальнемагистральных самолетов. В последующие годы будем наращивать производство Ан-148, а также планируем приступить к началу исполнения заказа по Ил-112 в грузовом, а в будущем и в пассажирском исполнении салона.
Сейчас очень важен содержательный диалог с федеральной властью, ведущими госкорпорациями и банками с госучастием. Следующие два-три года будут тяжелыми для экономики и отрасли, поэтому нужны государственные преференции и другие виды поддержки. Формирование совокупного спроса – функция государства, которая сейчас не исполняется.
- ВАСО в ближайшее время будет ориентировано в основном на внутренний рынок?
- Да, прежде всего на заказы Министерства обороны, ФСБ, Управления делами Президента РФ и других государственных ведомств. Вообще, необходимо больше работать на внутренний рынок, предлагать для региональных перевозок именно отечественную авиатехнику. Режим санкций продемонстрировал острый дефицит самолетов для региональных линий. Очень перспективным выглядит участие в проекте строительства высокотехнологичного пассажирского самолета МС-21. Вообще сейчас стране не хватает самолетов В-класса.
- Ранее вы говорили о том, что все-таки возможно совместное сотрудничество с рядом зарубежных стран. Как продвигаются переговоры?
- Хорошие перспективы у совместного с Китаем проекта строительства широкофюзеляжного самолета. Эту машину отличает высокий уровень безопасности и надежности. Строительство такого самолета позволит нам вернуться в тройку грандов мирового авиастроения вместе с американцами и европейцами. Однако просто сделать аппарат мало: важно, чтобы он еще был экономически выгодным.
Недавно этот вопрос обсуждался нами на переговорах с лидером КНР Си Цзиньпином, а также с руководством ведущих банков и инвесторами. Мы пришли к пониманию, что самолет нужно строить в равных долях. Сейчас авиарынок Евразии, СНГ, Восточной Азии, Китая, Кубы, Индии и некоторых других стран нуждается в сотнях самолетов. Эта ниша – будущее для Воронежа.
- Кооперация с западными партнерами закончилась?
- Да, причем печально. Санкции ударили по процессам модернизации производства, потому что часть необходимого оборудования была заказана и оплачена в западноевропейских странах – Швейцарии и Германии. Часть технологических решений мы не смогли получить опять же из-за введения санкций, а часть – из-за падения курса рубля. Соответственно, мы потеряли возможность получения современных технологий. Поэтому самая актуальная задача на сегодня – создание собственной отрасли станкостроения, которая у нас была убита за время либеральных экономических реформ.
- Что сейчас предпринимаете на федеральном уровне для нейтрализации кризисных явлений в отрасли?
- Одна из моих первостепенных задач – защита воронежских интересов на федеральном уровне в рамках работы с высокотехнологичными компаниями, такими как Объединенная авиастроительная корпорация, Роскосмос, Росатом и другими. У нас сложились неплохие отношения и с «РЖД». Необходимо преодолеть искусственное противостояние между регионами и «Российскими железными дорогами», потому что федерация не исполнила обязательств перед субъектами, не компенсировав рост тарифов. А попытка перекладывания ответственности на регионы в условиях дефицитности – это просто порочная политика, попытка вызвать недовольство населения. Она должна быть исправлена.
Я сейчас вижу основную трудность в том, что проблема отрасли находится вне отрасли. Она связана с решением основ денежно-кредитной политики. Самое страшное, что мы потеряли в конце прошлого года доверие к национальной валюте, действиям Центробанка, вообще к позиции монетарных властей. После кризиса 2008 года население и предприятия приучали аккумулировать средства в рублях: храни, в чем зарабатываешь, наращивай инвестиционные ресурсы в рублях. Соответственно, коллапс прошлого года подорвал доверие к национальной валюте надолго. Все это следствие крайне вульгарной экономической политики, которую проповедует Центробанк – борьба с инфляцией через сокращение платежеспособного спроса и валютного предложения. Есть опыт Китая, который сокращал в кризис ставки по кредитованию промышленности. Есть опыт Европы, где существуют серьезные механизмы валютного контроля.
Сейчас крайне важен именно контроль за валютной сферой, который должен сопровождаться реальной господдержкой предприятий. Пока мы этого не видим. Наши предложения по субсидированию процентных ставок и проектному финансированию промышленности не реализованы. Приоритеты в их принятии и реализации должны быть переданы на согласование в регионы. Регионы могут только занимать на кредитном рынке. Финансировать социальные программы под ставки выше 20% - безумие, это путь к обрушению региональных бюджетов, росту задолженности и выплат по кредитам.
Считаем, что пересматривая бюджет-2015, необходимо резко, до 500 млрд нарастить объемы бюджетного кредитования регионов для замещения привлечения средств на открытом рынке.
- Как строилась работа с ведущими госкорпорациями, какие направления отрабатывались?
- Антикризисная программа правительства не учитывает радикальные изменения, произошедшие с конца прошлого года. По сути, мы живем в другой экономической реальности. Должны быть полностью пересмотрены приоритеты, цели и инструменты государственных федеральных целевых программ. Это касается и реального импортозамещения, и радикальной поддержки отраслей с высоким уровнем добавленной стоимости. От высокотехнологичной промышленности до сельхозпереработки. В ходе регулярных встреч с руководством ведущих госкорпораций мы обсуждаем реальные меры господдержки, которые серьезно сказались бы на мультипликативном развитии экономики таких ключевых регионов, как Воронежская область.
В ходе состоявшейся недавно встречи с губернатором региона Алексеем Гордеевым мы обсудили как задачи антикризисного развития, так и решение таких сложных проблем, как возрождение пригородного железнодорожного сообщения. Благодаря инициативе региона готовится решение по дополнительному выделению средств на компенсацию затрат по содержанию инфраструктуры, а также нулевая ставка НДС для сокращения разрыва по тарифам пригородных компаний.
В ходе встречи с главой «РЖД» Владимиром Якуниным мы согласовали наши общие усилия, направленные на резкое усиление ответственности федерального правительства по компенсации затрат регионов и «Российских железных дорог» по обеспечению затратности как в пригородном сообщении, так в и пассажирском.
- Какие перспективы у производственного комплекса на ближайшие годы?
- Отечественное станкостроение как таковое исчезло. Технологические линии мы приобретали большей частью в Европе, Восточной Азии, Корее. Когда столкнулись с блокированием поставок оборудования, под угрозу попала вся новая индустриализация. Чтобы этого не случилось, государство должно наращивать кооперацию с теми странами, которые не присоединились к санкциям, прежде всего в Азии. В союзное время мы входили в тройку ведущих производителей промышленного оборудования в мире, экспортировали продукцию во многие страны. Это дорогое удовольствие должно развиваться за счет федерального бюджета или путем проектного финансирования. Мы очень здорово отстали за последние десятилетия, и нагонять нужно было начинать еще «позавчера».
- Сколько времени потребуется для каких-то реальных сдвигов?
- Полагаю, лет пять минимум. Необязательно вбухивать средства только в фундаментальные исследования и новые разработки, нужно учиться искать поставщиков в других странах, перенимать имеющийся технологический опыт.
Главное - не надеяться на стимулирующие возможности новичков, а целенаправленно растить отраслевых флагманов.
У нас еще осталась способность кадров воспринять далеко ушедшие вперед зарубежные технологии. Этим всем мы должны воспользоваться, или наш промышленный рывок обречен. Рост процентной ставки и сжатие спроса приведут к падению объемов производства, росту издержек и цен. Промышленная партия в России должна доминировать в реальной политике. Именно промышленный блок, а не сырьевой или монетарный.
- То есть нужно большее вмешательство государства в промышленные процессы?
- Нужно подходить к вопросу с точки зрения ценностей и приоритетов. Если мы воспринимаем свою страну как мощную и суверенную, то должны понимать, что опора на экспорт сырья и углеродов – обречена. Меры государственной поддержки должны рассматриваться через призму интересов промышленности. События прошлого года показали, что страну из кризиса может вытащить только промышленная партия с опорой на ВПК.
- В связи с войной на Украине не станет ли государство уделять больше внимания оборонным технологиям, а не гражданским?
- Если умрет гражданская промышленность, то и боевая не выдержит. Любые исследования в интересах науки и обороны не жизнеспособны без коммерциализации научно-технических разработок. К примеру, сейчас наша доля на рынке международных космических услуг меньше 5% - это приговор. Нужно, чтобы наши разработки хоть в какой-то степени окупались. Думаю, в ближайшие три-пять лет надо довести эту долю до 10-15%, иначе мы уже станем не второй или третьей, а пятой страной среди участников рынка по освоению космоса.
- Как должны реагировать воронежские региональные власти, какие им предпринимать шаги?
- Принятие макроэкономических антикризисных мер не относится к компетенции региона. Это абсурд – перекладывать ответственность за рывок в области тяжелой промышленности на субъект Федерации. По сути, провоцируется обострение отношений между федеральным центром и регионами. Субъект может заниматься снижением налоговых платежей, помощью бизнесу в получении земельных участков, энергетической инфраструктурой. Губерния обеспечивает кадры, отвечает за социальное благополучие населения. Широкие инвестиции должны идти через госкорпорации и институты развития.
Области должны быть компенсированы затраты на исполнение переданных полномочий не только в социальной сфере. Считаю, что распределение средств финансовой господдержки значимых инвестпроектов в промышленности и сельском хозяйстве, дорожном строительстве следует передать областной власти. Губернатор и Областная дума по определению более компетентно способны оценить эффективность, полезность проектов и выбрать целесообразный инструментарий – от вхождения в капитал до субсидирования ставок.
