Воронеж. 09.04.2015. ABIREG.RU – Светская хроника – Именитый актер Андрей Кончаловский, известный своей активной жизненной позицией, с творческим вечером выступил в Воронежском концертном зале. Послушать философские сентенции маэстро собрался полный зал, тем более что стоимость билетов была относительно невелика – от 1000 до 2600 рублей.
Поздоровавшись с публикой, Андрей Сергеевич умостился в удобное кресло и достал шпаргалки. «Чтобы не упустить ничего важного», - прокомментировал он. С ходу режиссер поведал, что Воронеж дорог ему тем, что отсюда родом его близкий друг – замечательный композитор Вячеслав Овчинников. «Он написал музыку к «Войне и миру», «Дворянскому гнезду». И уже 20 лет пишет оперу о Кольцове. Ленив, поэтому никак не закончит», – иронизировал Кончаловский.
Сам режиссер - человек более чем деятельный. Он не только пишет сценарии, ставит спектакли и снимает кино, он принимает активное участие в кулинарном бизнесе своей жены Юлии Высоцкой (буквально на днях Кончаловский вместе с младшим братом Никитой Михалковым попросили у федеральных властей миллиард рублей на открытие сети общепита «Едим дома!», которая, по его мнению, должна составить серьезную конкуренцию «Макдональдсу»), а также участвует в научно-политической и научной жизни страны.
В творческом плане у Кончаловского тоже все в порядке. Не преминул режиссер пригласить воронежцев в театр Моссовета. «Сейчас я ставлю «Вишневый сад», так что скоро получится трилогия – «Дядя Ваня», «Три сестры» и «Вишневый сад». Три разные пьесы, играют одни те же артисты. У меня давно созрел такой замысел, просто я его вынашивал как слониха - восемь лет».
Также Кончаловский на сцене Театра мюзикла ставит мюзикл «Преступление и наказание». По словам Кончаловского, идея поставить музыкальный спектакль по произведению Федора Достоевского родилась у него более 30 лет назад (музыку для спектакля написал Эдуард Артемьев). «Это произведение даже не столько мюзикл, мы с соавторами пытались найти музыкальную форму, адекватную для России. Скорее, это полижанровый спектакль-фьюжн, - говорит режиссер. – Теперь нужно найти актеров на роли Раскольникова и Сони. Нужны выдающиеся музыкальные таланты для исполнения партий, которые очень сложны. Надеюсь, спектакль будет волновать зрителя!», - говорит Кончаловский.
Взять рюкзак, и пойти по земле…
- Многие называют такие встречи мастер-классом. Какой мастер? Какой класс? Беседа! В которой я пытаюсь разобраться в том, что меня волнует, или поделиться с вами тем, что мне кажется, я понял. Я буду отвечать на любые ваши вопросы. Гораздо интереснее, конечно, было бы поговорить с каждым из вас по отдельности, но это, увы, невозможно. Неинтересных людей, на мой взгляд, нет! У каждого своя увлекательная судьба, просто не все люди раскрываются. У кого-то душа нараспашку, кто-то скрытный… Поэтому никто не знает, как глубоко можно открыть человека. И я не знаю. А вообще я мечтаю о том, чтобы взять рюкзак и пойти по земле, встречаться с людьми... Вот такие у меня сладкие мечты. Может быть, когда-нибудь и удастся. Мне в душу очень запала фраза Толстого о том, что к каждому встреченному тобой человеку ты должен относиться как к своему учителю!
«Чехов всегда сидит за спиной»
- Когда мы приходим в театр, то пытаемся понять, что хотел сказать автор. Я не понимаю тех режиссеров, которые ставили Чехова в современных костюмах. Я не понимаю, как можно ставить «Аиду» в комбинезонах и с «калашниковым» наперевес - потому что автор не имел это в виду. Я видел одну оперу в Испании, где король в опере «Бал-маскарад» Верди сидит на унитазе с газетой и поет. Это, конечно, здорово, но не имеет никакого отношения к музыке Верди. Мне кажется, что режиссеру очень важно быть бережным по отношению к автору. Знаете, вроде автор умер - можно делать, что хочешь. Это ужасно, похоже на какую-то эксгумацию. Поэтому я всегда стараюсь представить, что за мной сидит Антон Павлович Чехов на репетиции. Я даже чувствую его пенсне сзади. Этим, собственно, и руководствуюсь, когда ставлю спектакль. Но Шекспира сложнее ставить, потому что пенсне он не носил. Когда я ставил Шекспира, было сложнее услышать дыхание автора.
Два года назад мне предложили в Италии поставить Шекспира. Я решил сделать в Шекспире комедию дель арте и выбрал «Укрощение строптивой». (Комедия дель арте (итал. commedia dell'arte), или комедия масок — вид итальянского народного (площадного) театра, спектакли которого создавались методом импровизации, на основе сценария, содержащего краткую сюжетную схему представления, с участием актеров, одетых в маски, - прим. авт.) К тому же действие этой пьесы происходит в Вероне, имена итальянские... Я решил сделать так, что действо происходит в 20-30-е годы в Италии. В каком-то смысле комедия дель арте – это какой-то балаган, там совсем правды нет. И люди идут туда, зная, что там будет почти цирк. В «Укрощении строптивой» по сюжету муж морит жену голодом, чтобы она стала более покладистой, и она засыпает на сцене. Это уже придумано, у Шекспира такого нет. Импровизаций в комедии дель арте очень много…Это великая условность театра. Вы приходите в него и знаете, что будете смеяться – если это сделано талантливо – над вещами, в которые в жизни никогда бы не поверили.
«Мы, художники, - злые эгоисты!»
- Я посмотрел много фильмов молодых режиссеров. Мне очень понравилась картина «Братья Ч» - маленькое кино про Чехова и его братьев. Замечательная картина и недорогая. Посмотрел «Класс коррекции» - тоже замечательный фильм, мы его тоже номинировали на «Нику», хотя он не прошел в пятерку. Очень хороший фильм «Дурак». В этом году наконец-то начали снимать кино о настоящей русской жизни. И с желанием понять русского человека.
Много разговоров идет о фильме «Левиафан» Андрея Звягинцева. Знаете, мы все, художники, - завистливые, злые эгоисты. Масса разных мыслей по поводу этой картины. Но Чехов сказал, что нужно быть очень интеллигентным человеком, чтобы воздержаться от советов художнику. У каждого есть своя точка зрения, и каждый прав. «Левиафан» картина интересного человека, поиски идут…
О молодых авторах, занимающихся «эксгумацией и некрофилией»
- Еще одна наболевшая сегодня тема – новосибирская опера «Тангейзер». Меня спрашивают: нужно ли ограничивать молодых творцов в экспериментах? Честно скажу: я не видел оперу - только ее кусок и афишу. И это произвело на меня очень гнетущее впечатление. Вагнер – это классика, опера сделана на мифе про любовь смертного к Венере. На афише же изображена голая женщина с раскинутыми ногами, у которой на причинном месте распятие Христа. Это не имеет никакого отношения к Вагнеру! Тем не менее на сцене Христос поет в окружении голых женщин. Режиссеру и художнику захотелось выразить какую-то идею, которая не имеет отношения к Вагнеру. Это имеет отношение к постановщику. Так напиши свою музыку!
Когда ты берешь Чехова, Шекспира, Вагнера, Чайковского не надо заниматься эксгумацией и некрофилией. Сейчас серьезная проблема наметилась у представителей современного искусства: желание скандала, желание эпатировать – за счет великих авторов. Молодые тащат одеяло на себя. Думаю, это от страха. И из желания быть очень модным. Но в искусстве мода быстро умирает, остается то, что вечно. Еще Набоков говорил, что есть писатели, которые, когда пишут, всегда смотрят на себя в зеркало. Думаю, что режиссер, который пытается так выражать себя, тоже «смотрится в зеркало». Это неискренне. У меня есть на эту тему лекция «От Черного квадрата к черной дыре». Черный квадрат Малевича, который считается классикой авангардизма, - это не искусство, а пиар-ход. Но теперь в искусстве это тенденция. В итоге все провалилось в черную дыру.
«Том Круз никогда не осилит монолог Гамлета!»
- В театре вы выбираете, куда смотреть, а в кино – нет. Куда глядеть – вам показывает режиссер. И не дай Бог попасть в плен к бездарному режиссеру. Бывает кино, где смотрят, кто за кем бегает с пистолетом, под которое жуют попкорн… Когда я делал мультфильм «Щелкунчик», мне продюсер сказал сделать музыку погромче. Я удивился «Зачем?» «Потому что молодежь ест попкорн, все хрумкают и ничего не слышно», - ответил он. Так вот, мне хочется делать кино не для тех, кто жует попкорн, а для тех, кто в кино сидит тихо.
В театре другая техника – там актер на сцене «голый». Если Тома Круза выпустить на сцену с монологом Гамлета, через пять минут вы поймете, что он ничего не умеет. Но в кино все так смонтируют, что бездарный человек вмиг станет кинозвездой.
Театральный артист – стайер, он бежит марафон. Нужно иметь мастерство и талант, чтобы выдержать три часа на сцене и убедить зрителя в том, что чувствуют режиссер и актер. В кино все не так. В кино актер – спринтер. 50 метров пробежал – стоп. Дальше отрезали, смонтировали… Кино – это производство. Ужасное слово... А актеры в театре – святые люди, они мало зарабатывают, в кино же напротив - большие гонорары. Но актерское мастерство, поверьте, можно проявить только в театре.
Фото автора
