Российская коррупция успешно встраивается в вертикаль власти.
Не секрет, что мздоимство пронизало в наши дни все сферы российского общества. Берут взятки и занимаются мошенничеством не только чиновники исполнительной власти и депутаты, но и предприниматели, руководители всевозможных акционерных обществ. Больше того, берут те, кто по долгу службы обязан быть образцом честности. Трясина коррупции засасывает прокуроров, следователей, работников юстиции и, к сожалению, судей. А ведь именно они должны олицетворять строгость и неподкупность, верность долгу и клятве достойно служить Закону. Почему так происходит?
Об этом журналист «Коммуны» беседует с председателем Воронежского областного суда Виталием БОГОМОЛОВЫМ.
- Вы сами видите и слышите, Виталий Петрович, что в выступлениях по радио и телевидению, в газетных публикациях многие политики, социологи, общественные деятели постоянно заявляют о сильной коррумпированности судейского сообщества. Говорят, что значительная его часть подвержена взяточничеству. На ваш взгляд, это действительно так, или слухи делают «слона из мухи»?
- Я даже больше скажу. Если послушать разговоры в транспорте и во всевозможных очередях, то у нас все судьи – взяточники. Вот и многие СМИ активно насаждают такие мысли. Конечно, в семье не без урода, и судейское сообщество не свободно от нечестных людей, но нельзя же утверждать, что всё оно – продажно, и за большие деньги можно купить любого судью. Пусть те, кто говорит о «значительной части», сопоставят - сколько людей в мантиях осуждены за правонарушения, и какую часть эти отщепенцы составляют от всего сообщества. Ну сколько же можно голословно обвинять всех нас?
- Безусловно, любого юриста не купишь, но, с другой стороны, по данным Следственного комитета при Генпрокуратуре РФ, в 2008 году обвинения в коррупции предъявлены 1442 судьям, прокурорам, адвокатам, депутатам разных уровней. Были осуждены 575 обвиняемых. За четыре месяца нынешнего года против судей возбуждено 26 уголовных дел, вынесено пять приговоров за постановление неправосудных решений. То есть юристы в мантиях откровенно работали в чью-то пользу.
- Цифры и говорят о том, что отщепенцев в судейском сообществе - лишь крохотная часть. Возбуждено 26 уголовных дел. А сколько из них завершатся приговором? Разве мы не можем допустить, что кто-то из этих судей был просто «подставлен»? Не секрет, что многие в наше время спят и видят, что бы на того или иного судью надели наручники.
- Честность зависит от воспитания человека - каков у него внутренний идейный стержень. Противна ли ему даже мысль о взятке, или уже закралась в душу червоточина: другие берут, почему бы и мне разок не попробовать? А за первым разом следует второй, третий. В этом случае один раз стоит проявить слабость, и всё – пропал…
Ни о каком «загнивании» судебной системы не может быть и речи. Мы не ждем, когда к нам с соответствующими документами придут следователи из прокуратуры. В нужных ситуациях сами разбираемся с теми, кто подозревается в неблаговидных действиях. Причем не только от судей требуем объяснений, но и от работников аппарата. Не так давно расстались с работницей канцелярии Советского райсуда города Воронежа. Пришлось отвечать за свои дела и секретарю суда Репьевского района, которая решила «облагодетельствовать» лже-узников Отечественной войны. Чтобы исключить подобные случаи, ведем предупредительную работу.
- В чем она заключается?
- Регулярно проводятся занятия, на которых судьи и работники аппарата суда официально предупреждаются о недопустимости совершения коррупционных правонарушений. Те, кто устраивается на работу, предоставляют сведения о судимости своей и близких родственников, сведения о доходах и имуществе. А с января 2010 года судьи и сотрудники аппарата начнут ежегодно предоставлять сведения о доходах и имуществе. Назначено регулярное поощрение тем, кто безупречно исполняет свои обязанности. В своих докладах при подведении годовых итогов работы я постоянно затрагиваю эту тему и напоминаю коллегам, что нужно быть крайне осторожными во всем, что касается любых предложений, выходящих за рамки рассматриваемых дел.
- Однако, несмотря на всё это, правонарушений избежать не удается. За последние четыре года 1498 судей страны привлечены к дисциплинарной ответственности. 279 из них лишены своих полномочий, более тысячи получили предупреждения. В этой статистике есть, очевидно, и воронежские примеры?
- К сожалению, есть. В конце апреля я отправил в квалификационную коллегию предложения о дисциплинарном наказании всех четырех судей Аннинского районного суда. После этого судья Авласенко успела подать заявление об уходе по собственному желанию, и оно было удовлетворено. Полномочия судьи Борзакова прекратила квалификационная коллегия. Судьям Ржепецкой и Ильинскому вынесены предупреждения.
- Откровенно говоря, не приходилось слышать, чтобы всему суду полностью было высказано недоверие. Чем заслужили его аннинские служители Фемиды?
- Все они поставили на поток освобождение граждан от уплаты госпошлины. Мы организовали одну проверку, другую, предупредили их о недопустимости подобных действий. Однако они дружно обосновывали их тем, что в районе народ, мол, бедный и не имеет возможности платить госпошлины. Вот, «заботясь о земляках», они и снижали суммы пошлин в 8-10 раз. Никакие предупреждения об опасности столь откровенного нарушения закона на них не действовали. Понятно, что дальше терпеть такую «заботу о земляках» мы не могли.
- Кстати сказать, из-за подобного «милосердия» пострадал когда-то и бывший судья Центрального суда Митько…
- Да, он находился в очередном отпуске, но неожиданно вышел из него, чтобы рассмотреть весьма неоднозначное дело. Рассмотрел, в пользу одной стороны гражданского процесса, – и тут же вновь уехал отдыхать. Естественно, мы не могли пройти мимо такой странной избирательности. Когда подошел срок продления судейских полномочий, квалификационная коллегия посчитала, что судья Митько не достоин их больше выполнять.
- Но удивительная всё же ситуация, Виталий Петрович! Судьи, по сравнению с другими работниками госучреждений, получают неплохие зарплаты. Их-то что заставляет «брать»? Не играет ли тут злую шутку ощущение собственной неприкосновенности?
- Дело не в зарплате. В советские времена зарплата у судей была совсем невелика, но даже мысли ни у кого не возникало «взять» себе в карман. Идеология была другая. Надо смотреть на воспитание человека – каков у него внутренний идейный стержень? Противна ли ему даже мысль о взятке, или уже закралась в душу червоточина: другие берут, почему бы и мне разок не попробовать? А за первым разом следует второй, третий. Это вовсе не зависит от профессии – судья ли он, прокурор или руководитель исполнительной власти. И бесполезно ему зарплату повышать. И никакая неприкосновенность тут роли не играет. Если соблазнился получить за свои услуги куш – ничего уже не остановит.
- Выступая в Совете Федерации, председатель Верховного Суда Лебедев сказал, что самые коррумпированные учреждения в стране – это милиция, учреждения здравоохранения и образования, пожарная служба. Взятки здесь, как правило, небольшого размера, но число их огромно. В нашей области положение такое же?
- Конечно. Ведь Лебедев ориентировался на статистические данные. В нашей области я бы отметил еще и муниципальных чиновников. Причем на скамье подсудимых они нередко оказываются вместе с родственниками. Вы сами были автором главного врача больницы №2 города Воронежа Белозерова, обвиняемого в получении взятки. Суд оправдал подсудимого в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Больше того, судья вынесла частное постановление в адрес руководителя Следственного управления при Прокуратуре Воронежской области Третьякова и начальника ГУВД области Хотина. Обращено их внимание на серьёзные недостатки при расследовании этого дела.
- Я присутствовал на нескольких заседаниях суда и знаком с материалами дела, поэтому позвольте, Виталий Петрович, не согласиться. Возможно, в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий были допущены определенная торопливость и некоторые просчеты. Возможно, не все документы в ходе подготовки к судебному заседанию были оформлены в строгом соответствии с требованиями УПК. Но ведь главный факт - получения Белозеровым одного миллиона рублей - никем не опровергнут. То, что они получены для спонсорской помощи, обвиняемый доказать не смог. Тогда как оценивать эту сумму? Стремление адвокатов использовать малейшие зацепки, чтобы выиграть дело, понятно. Но разве суд не должен учитывать суть дела?
- Ваш эмоциональный настрой мне понятен, но суд изучает дело в совокупности, а любые сомнения, как известно, толкуются в пользу подсудимого. Так гласит закон. Давайте и будем ставить его во главу угла. Это касается и журналистов в том числе. Вот одна из воронежских бойких газет собрала воедино многие судебные дела, в той или иной мере касающиеся коррупции. Причем дела не только последнего времени, но и давних лет.
Перечислив вынесенные по ним приговоры, журналист делает однозначный вывод – воронежские судьи не хотят давать жёсткую оценку коррупции. Но почему бы журналисту, критикуя столь мягкие, на его взгляд, вердикты, не сказать о том, что одни из них уже были опротестованы, а другие - вынесены в соответствии с требованиями самой стороны обвинения. Так, может, и о её ошибках следовало бы сказать? О чем можно думать, когда автор статьи так огульно ополчается на судебные решения?
- Если речь зашла о судебных вердиктах, то можно ли в иных случаях подозревать судью в злом умысле? Или один, второй, третий отмененные приговоры - лишь свидетельство низкой квалификации юриста?
- Отмена приговора вышестоящим судом вовсе не говорит о том, что судья недостаточно квалифицирован. Суд присяжных, к примеру, вынес по какому-то делу оправдательный вердикт. В соответствии с законом и судья обязан вынести оправдательный приговор. Хотя в душе он может быть не согласен с ним и уже знает, что такой приговор будет отменен Верховным Судом. Но в чем здесь вина судьи?
Другой пример. Судья единолично рассматривал дело и вынес справедливое решение. Но в ходе многомесячного процесса были допущены какие-то процессуальные нарушения. За них и «ухватились» адвокаты, потребовав отмены вердикта. Можем ли мы обвинить судью в личной корысти или в том, что у него не хватает квалификации? Вероятно, нет. Хотя в иных случаях даже одну ошибку можно расценивать как грубую и не совместимую со статусом судьи. Больше того, даже возбудить против него уголовное дело. Вспомните, несколько лет назад было много разговоров об уголовном деле против судьи Центрального района.
- Выступая в Совете Федерации, министр юстиции Коновалов предложил автоматически отменять иммунитет судей, если в отношении их начинают проводиться оперативно-следственные мероприятия…
- Подобные предложения для нас не в новинку. Многие уверены, что иммунитет судей способствует коррупции в судебной системе. На самом деле иммунитет – залог того, что самые сложные, а порой и опасные, дела будут рассматриваться судьями в строгом соответствии с законом. В этом случае судья не будет ни на кого оглядываться или бояться. Теперь представьте, что судья выведен на уровень рядового российского гражданина, а в производстве у него - многотомное дело о взятках высоких должностных лиц. И вот на улице подходит к нему милиционер и предлагает проследовать в отделение для выяснения какой-то ситуации. Он, как законопослушный гражданин, должен идти в милицию и давать какие-то объяснения. А завтра к нему домой придет следователь прокуратуры и объявит, что он задерживается по подозрению на получение взятки. Защитные механизмы ограждают судью от постороннего давления, разрушить их – значит, как раз и открыть дорогу коррупции в судебную систему. Такого правосудия мы хотим?
- В числе факторов, способствующих коррупции, многие юристы называют несовершенство законодательства, в котором есть «скрытые лазейки для коррупционных схем». Ими удачно пользуются те, кто уже погряз в этом болоте. Известны ли вам такие лазейки в российских кодексах и законах?
- Они, к сожалению, есть. Опытные судьи отлично видят, как многие пронырливые граждане используют законодательные «дыры», чтобы уйти от наказания. Видят, но бессильны что-либо предпринять. Поэтому необходим всесторонний анализ нынешнего законодательства и его принципиальное обновление, но движение в этом направлении пока довольно слабое. Почему - это уже вопрос к депутатам Государственной Думы.
Борис Ваулин
«Коммуна», № 101, 17.07.09г.
