Глава Курчатовского института и председатель ВЭБа обсудили возможности и риски технологии блокчейн.
О том, что такое блокчейн, является ли биткоин угрозой для мировой финансовой системы, как новые технологии улучшат жизнь людей и может ли Россия стать лидером в перспективном экономическом укладе, – в беседе президента Национального исследовательского центра «Курчатовский институт» Михаила Ковальчука с председателем Внешэкономбанка Сергеем Горьковым в телевизионной программе «Истории из будущего».
Михаил Ковальчук: Вы являетесь проповедником сложных, мало понятных широкой публике вещей. Блокчейн – это новое явление, которое, с одной стороны, отпугивает людей своей непонятностью, с другой – позволяет тем, кто что-то в этом понимает, спекулировать. Давайте попробуем по-простому объяснить, что такое блокчейн.
Сергей Горьков: Меня даже называют IT-евангелистом. Блокчейн – это распределенный реестр. Вся информация не хранится в одном месте. Блокчейн можно делать в любом месте, где больше двух участников. Если их, например, пятеро, то при каком-либо изменении в системе каждому из них видно и понятно, что произошло. Каждое такое событие записывается в хэшкод. Непонятное слово «майнинг», которое раньше обозначало добычу железной руды или угля, и есть добыча этого хэшкода. Для его производства нужны вычислительные мощности. Это позволяет, во-первых, иметь в пяти точках одинаковую информацию, во-вторых, не позволять ей изменяться без разрешения всех, в-третьих, блокчейн – это доверие. Технология позволяет разрешить самую главную проблему бизнеса. Именно так возникли все финансовые институты, которые являются валидаторами доверия. В блокчейн такой валидатор не нужен, потому что каждый участник им является. Чтобы совершить сделку, не нужно идти к нотариусу. Если ее одобрили все участники сети – она закрыта.
М.К.: Вот представьте себе: мы сейчас сидим перед камерой и договариваемся о чем-то. А те, кто сидит перед телевизором, – свидетели нашей договоренности. Но завтра один из нас решит изменить эти договоренности. И это будет возможно только в том случае, если все свидетели нашей первой договоренности согласятся с предлагаемыми изменениями. То есть все остальные участники фактически заменят нотариуса, подтверждая сделку. Это и есть блокчейн. В этих условиях повышается роль участников как валидаторов сделки.
С.Г.: Мы пилотируем шесть проектов на основе блокчейна. Один из них – в здравоохранении. Выдача лекарств социально незащищенным категориям населения – очень важная тема. Блокчейн может сделать так, чтобы все люди, которым нужны лекарства, их получили, а не зависели от какого-то конкретного человека, который их не выписывает. Таким образом, это убирает серую зону в этой сфере. Другой проект – в сфере учета леса.
М.К.: Я все время об этом говорю: что сегодня изменилось в мире? Военная колонизация уступила место технологическому порабощению. Сегодня Россия стала частью системы, которая в значительной мере построена не нами, контролируется не нами и, по сути, управляется не нами. Блокчейн – это то же самое, что и интернет. Он очевидно полезен, но может стать еще один инструментом технологической колонизации, если мы не примем соответствующих мер. Мы должны это до конца понимать, владеть этим и иметь внутренних операторов.
С.Г.: Нужно не опоздать. Иначе окажемся частью этой паутины, как являемся частью паутины интернет. То, что сейчас есть поддержка правительства, очень помогает. Россия с точки зрения развития технологии блокчейн в тройке мировых лидеров. Очень много и частных компаний начинает в это вовлекаться. Также эта технология может стать основой для экономических отношений в рамках Евразийского союза. Мы сделали пилотную сделку с Белоруссией, чтобы понять, как это работает. Экономия сумасшедшая. На транзакциях – порядка пяти раз.
М.К.: Давайте поговорим теперь о биткоине. Что вы об этом думаете?
С.Г.: Я согласен с вами, что это следующий этап эволюции денег. Сначала были деньги в виде конкретного продукта, потом – деревянные, медные, золотые, бумажные. Криптовалюты меняют саму структуру экономики. Индустриальная экономика базировалась на продукте, сейчас, например, Великобритания производит 75% сервиса.
М.К.: Раньше доход генерировался трудом и капиталом. Последние 20 лет производство переносится в третьи страны. В результате растет доля капитала. Это приводит к вымыванию среднего класса в сферу обслуживания. Но это тоже временное явление. Развитие технологии распознавания образов в течение нескольких лет приведет к уничтожению целого ряда сервисных специальностей. В результате роботы будут вам ставить чашку на стол. Абстракция биткоина – это уже генерация дохода не за счет труда и даже не за счет капитала.
С.Г.: Биткоин возник потому, что нужно было как-то финансировать стартапы. Это не подтвержденная, не обеспеченная ничем субстанция. Но имеющая несколько эффектов. Это средство платежа международного характера, не контролируемое никем и построенное на доверии. Это явление очень странное, но реально существующее: объем операций по биткоину превышает объем операций на Московской бирже.
М.К.: Это некий новый офшор, значительно более сложный, потому что он эфемерен и безлик.
С.Г.: Это очень большой вызов миру. Мне кажется, в целом он недооценивает проблему с биткоином. Здесь нужна совместная позиция. Потому что если Китай запрещает, все переезжает в Японию. Так и произошло: $50 млрд на ICO переехало за неделю из КНР в Японию и Корею. Мы, кстати, упустили эту возможность. Мы думаем, взвешиваем риски, это тоже хорошо, но главное – не упустить момент.
М.К.: Это новый вид абстракции. В конечном итоге все развитие товарно-денежных отношений – это история возникновения бумажных денег. А в результате они получили замену в виде кредитной карточки. И теперь биткоин – это еще более высокого уровня абстракция, уход от денег совсем. У меня такой вопрос: не может ли это быть таким мыльным пузырем, который развалит все? Может быть, это вирус, созданный для того, чтобы сейчас кто-то быстро на нем сделал деньги. А потом он развалит всю мировую финансовую систему. Тогда фактически все должно вернуться к золотому стандарту.
С.Г.: Я разделяю ваши сомнения. Это реальные риски. Но тогда надо признать, что заговором являются и электромобили, которые нашей экономике тоже могут нанести существенный вред. Я думаю, что биткоин все-таки возник случайно.
М.К.: Появление нового – это всегда, с одной стороны, колоссальное окно возможностей, а с другой – это риски, причем глобального характера, потому что они касаются финансовых устоев мира. Цифровизация, хотим мы или нет, нас все равно настигает. Либо мы живем и закрываемся от всего мира, как мы это делали в СССР, как частично делает Китай, но тогда это ограничение развития. Мы это уже проходили, и нам это не годится. Наш разговор фактически говорит о том, что мы с вами все вместе вышли на новые рубежи и должны понять, что мы часть огромной и очень сложной системы.
Полную версию интервью смотрите в программе «Истории из будущего» на «Пятом канале» в воскресенье, 10 декабря, в 10.00.
Алина Евстигнеева
Известия, 00:01, 08.12.2017
