Липецк. 29.05.2018. ABIREG.RU – Эксклюзив – Людмила Куракова прошла путь от рабочей Липецкого Тракторного завода до вице-губернатора. На ее глазах происходили исторические для Липецкой области события. Госпожа Куракова рассказала «Абирегу», как стала конструктором тракторов, как участвовала в промышленном шпионаже и как создавался герб региона.
– Вы окончили политех и получили специальность «инженер-механик». Почему выбрали неженскую профессию?
– Собственно говоря, я и не выбирала. После школы не поступила в наш педагогический институт, недобрала полбалла на истории с английским. И пошла работать на тракторный завод. У нас семья рабочая, я не могла себе позволить прохлаждаться. Мама сказала: «Если в «пед» не поступила, пойдешь, куда я хочу». Она работала на тракторном заводе в отделе главного технолога и захотела, чтобы я пошла в политех. У нас в группе было 23 парня, я одна среди них. При этом я училась хорошо, на повышенную стипендию. Валентина Кисенко (государственный и общественный деятель – прим. ред.) преподавала у нас философию и, запомнив меня, позже назвала «девочкой-отличницей».
– Там же, в политехе, вы вступили в партию?
– Да. Это было на третьем курсе. Я ведь и в школе была командиром пионерского отряда, школьной пионерской дружины и комсоргом. Отец и дед были коммунистами. Предложила троим своим сокурсникам вступить в партию. Сначала не думала, что это будет так сложно. Помогло то, что ребята в армии отслужили, а я на заводе была рабочей. Это помогло, и нас приняли.
Распределили и меня на Липецкий тракторный завод в отдел главного конструктора. В партийной организации отдела мне сразу поручили взносы собирать, а позже моим партийным поручением стало возглавить комсомольскую организацию отдела.
Через год работы конструктором в отделе кабин я получила 3-ю категорию. Неоднократно меня включали в группу для разработки уникальных конструкций. Довелось даже на Минском тракторном заводе заниматься «промышленным шпионажем» в пользу Липецкого тракторного завода. Мы тогда новый трактор «ЛТЗ-145» разрабатывали, и вот я добывала новейшие образцы разных деталей для него.
– Ваш отец был профессиональным футболистом?
– В те годы профессионального спорта не было. Все спортсмены где-то числились работающими. Мой отец работал дежурным электриком в ЖКО ЛТЗ. Он играл в «Торпедо» за тракторный завод. Когда отец ушел из спорта, так и остался в ЖКО. Его хорошо знали в тракторном поселке как специалиста, и он был удостоен звания «Почетный тракторостроитель».
Его отец – мой дедушка – погиб в 1941-м под Смоленском. Будучи председателем крупного колхоза, имея пятерых детей, в возрасте 29 лет он ушел на фронт добровольцем. Поехал по делам в Добринку, зашел в военкомат и написал заявление. Бабушка всю жизнь на него обижалась. В моем понимании он герой, а с другой стороны, и бабушка – героиня. Она не вышла замуж и одна подняла пятерых детей. Ей было очень тяжело. Брат отца, дядя Сережа даже написал письмо Сталину, жаловался, что голодно. Им прислали картошки на посадку и дали лошадь, чтобы могли огород вспахать.
Друзья деда взяли отца работать в колхоз, чтобы им с семьей было чем кормиться. Он ездил в Добринку, возил туда сводки, а обратно вез почту. Тоже небезопасная работа была. Отцу было лет 10-13. Его привязывали к лошади, чтобы не упал по дороге. Порой те, кто не хотел на фронт, его ловили. Поймают, повестки отберут, и он с одними похоронками в деревню приезжал.
Другой мой дед, по материнской линии? был серьезно ранен, и в 1943-м его демобилизовали. У него было восемь детей. Мы, его потомки, каждый год уже лет 20 собираемся в Курской области, в Мантуровском районе. Там наша родовая усадьба. Съезжаются до 60 наших родственников.
– Вы много лет отработали заместителем главы Липецкой области. Трудно ли женщине быть вице-губернатором?
– Мне не было трудно. До этого я отработала 10 лет вице-мэром Липецка. Там я натерпелась, нарыдалась и закалилась. Пришла туда совсем девчонкой, всего 30 лет. В городе хорошо знала только Левобережье.
По всему Липецку школы на ремонте. Строители пальцы веером. Унитазы им принеси, строительные материалы подай, рабочую силу организуй. И всё это на моих плечах. Иду к Виктору Папушину (прежде он был первым секретарем горкома комсомола, а в то время занимался обеспечением, в том числе, строек). «Виктор Федорович, сил нет». Он мне: «Людмила, не психуй, всё будет хорошо, не волнуйся!» И было хорошо!
Потом начались девяностые. Сначала пришли демократы: «Мы вас будем вешать на площади Революции!» Потом, чуть позже, коммунисты: «Мы будем вас вешать!» На той же площади. Сложное и смутное было время.
Геннадий Купцов (первый губернатор Липецкой области – прим. ред.) поставил своих людей во всех районах и городах области и собирался поменять руководство в Липецке. Был такой хаос, что работать было невозможно. И мы начали организовывать свое сопротивление. Оно вошло в региональное, которое возглавил Олег Королев.
Потихоньку сместили демократов и начали налаживать нормальную работу. Поэтому, когда я в 1998 году пришла в команду Королева, была уже закаленной, занималась теми же вопросами, что и в городе, но гораздо шире. Мне было интересно и легко, не заметила, как пролетело время.
– Чем вы гордитесь из того, что сделали?
– Я горжусь, что мне доверили руководить группой, которая определила возраст Липецка, тем самым прекратив долгие распри в городском сообществе. И мы все гордимся, что входим в число городов, которые появились благодаря воле Петра I. Чтобы это случилось, была проведена большая работа, в том числе в Академии наук.
Горжусь, что мне выпала счастливая доля принять участие в разработке основных символов (герб и флаг) вначале Липецка, а потом – Липецкой области. И не просто принять участие, а представлять в горсовете и облсовете разработанные предложения.
В комиссиях, которые разрабатывали символику, шли жаркие споры. Пожелания были самые разные, и надо было прийти к одному. Городской герб сохранился исторически, он был дарован Екатериной II. После серьезных дебатов мы вернулись к классическим вариантам герба и флага региона. История победила!
Много чего еще можно вспомнить, но всё же особая гордость – мое участие в организации постановки оперы «Легенда о граде Ельце».
– А как она появилась?
– С этой идеей ко мне пришла директор нашей филармонии Наталья Мекаева. Мы вместе подумали, Олег Петрович поддержал эту инициативу. Он поставил задачу, чтобы исполнители были самые лучшие. Первый, к кому мы обратились, был композитор Родион Щедрин. Он тогда был в Америке и посоветовал нам Александра Чайковского, сказав, что это один из лучших авторов, кто может работать в классическом жанре. Мы приехали к Чайковскому, рассказали ему всё про Елец. Он загорелся нашей идеей и согласился написать музыку. Так у нас появилась своя опера, которая на протяжении многих лет является визитной карточкой Липецкой области.
– Есть ли увлечение, которое, на ваш взгляд, предопределило ваш характер и помогло состояться в профессии?
– Я очень много читала. На Тракторном заводе была библиотека: слева – для детей, справа – для взрослых. Как-то раз я пришла, сдала книги, а библиотекарь мне говорит: «Людочка, а ты всё у меня прочитала». Так меня записали во взрослую библиотеку.
Своих книг у нас дома не было. Однажды я выиграла в книжную лотерею пять рублей и купила англо-русский словарь (вся наша семья до сих пор им пользуется).
Из любимых книг могу назвать «Мастера и Маргариту». Я долго не могла к ней подступиться, а потом перечитывала раз пять. Много что люблю. В свое время меня захватила «Илиада» Гомера. Чехова зачитала до дыр. Очень нравится О. Генри.
Наше поколение вообще много читало иностранных писателей. Хотя я думаю, что иностранных писателей для русского читателя не бывает. Мы ведь, например, «Гамлета» читаем не в подлиннике, а в хорошем переводе. Это Пастернак, Маршак, Бунин.
И наоборот, я была в Италии, во Франции, в Америке – там мало знают русскую литературу. В Далласе, в одной из школ, мне сказали: «Мы изучаем литературу основных народов, населяющих Америку: англичан, французов, испанцев, немцев, афроамериканцев, латиноамериканцев, – а русских писателей у нас в программе нет». В Италии я нигде не нашла книг Пушкина. Одна женщина-библиотекарь пояснила, что его трудно перевести на итальянский, он очень «русский» писатель.
