Воронеж. 24.08.2018. ABIREG.RU – Эксклюзив – Он позвонил в пятницу: «Николай (имя изменено), я от Маши». Через некоторое время в редакции появился подтянутый человек в возрасте, когда еще можно быть действующим сотрудником, но можно и отставником. На вид не старше сорока лет. Я спросил: «Вы оттуда?» и показал пальцами на то место на плече, где находятся погоны. «Да, но не из воронежских». Звание и подразделение я не спрашивал, а он и не называл. Но точно не участковый. Визитку он «забыл» в машине, но упомянул, что лично подчиняется некоему московскому генералу. «У нас по Воронежу были другие задачи, а вся эта история вылезла совершенно случайно, но то, что произошло дальше, – это полный подрыв государственности, и, естественно, бросить человека, который тебе доверился, на произвол судьбы было бы бесчестьем». Чтобы у меня не возникало сомнений, что он не самозванец, Николай набрал номер и отдал мне свой телефон: «Привет» – «Привет, Маша! Как у тебя дела?» – «Отлично. Лежу на коррекции ресниц» – «Всем бы так в тюрьме сидеть». Посмеялись. После того как сеанс связи закончился, Николай добавил: «Мне стоило огромных усилий уговорить ее пойти на сотрудничество и дать показания. Она им очень долго верила». И оставил мне фотокопию из материалов уголовного дела (номер дела есть в распоряжении редакции), возбужденного вторым отделом СУ СК России по Воронежской области в отношении Андрея Авдеева по ч. 2 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ «по факту покушения на хищение обманным путем денежных средств, принадлежащих Черваневой Е. А., в особо крупном размере».
Тем, кто не следит за развитием ситуации с осужденной и сбежавшей до вступления приговора в законную силу воронежской адвокатессой Марией Григорашенко (ст. 30, ч. 4 ст. 159, два года лишения свободы), вкратце напомню фабулу. Григорашенко была задержана сотрудниками ФСБ в мае 2016 года при получении денег от своей клиентки, матери наркоторговца Черванева за «решение» вопросов по изменению меры пресечения на домашний арест, заключение досудебного соглашения и в дальнейшем за вынесение условного приговора. Тогда же в СМИ была вброшена информация, что Мария все свои затраты на правоохранителей фиксировала в некоем «зеленом блокноте». В сентябре 2017 года, пойдя на сотрудничество с ФСБ, адвокат дала показания, что передала деньги сотруднику облпрокуратуры Андрею Авдееву (сыну судьи облсуда Михаила Авдеева), и записала в бане свой откровенный разговор с Авдеевым, где фигурировали многочисленные высокопоставленные решальщики, суммы и схемы. Проверка Авдеева на причастность к коррупции продолжалась более полугода. В ноябре Григорашенко получила сравнительно мягкий приговор – два года колонии-поселения. После оглашения приговора первой инстанции адвокатесса была оставлена ждать вступления его в силу на свободе и развила бурную общественную антикоррупционную деятельность, направленную в основном на разоблачение Авдеева, который успел благополучно уволиться из прокуратуры за выслугой лет, после чего в отношении него в мае было наконец возбуждено уголовное дело.
В июне госпожа Григорашенко в областном суде просила отменить ее приговор и объединить ее дело с делом Авдеева, которого она называет своим подельником. Но суд отказал ей в ходатайстве, ужесточив приговор райсуда с двух лет поселения до двух лет общего режима, и постановил взять ее под стражу. Поскольку самой адвокатессы в момент вынесения решения в зале суда не было (она находилась в больнице в Москве), суд обязал полицию разыскать беглянку и доставить ее в тюрьму. Как вы поняли, сделать этого пока не удалось.
Из имеющихся в распоряжении редакции документов следует, что, несмотря на то, что дело было возбуждено еще 25 мая, главную свидетельницу никто не торопился допрашивать целую неделю. Пока она сама не «напросилась», написав соответствующее ходатайство. Также мы можем сделать вывод, что по делу создана следственная группа, что говорит о высокой «значимости» расследования. По крайней мере, по делу работают два следователя – Соломатин, удовлетворивший ходатайство Григорашенко, и Стародубцев, допрашивавший ее.
Далее мы приводим максимально близко к тексту содержание показаний Марии Григорашенко, данные ей 2 июня 2018 года в качестве свидетеля по делу Андрея Авдеева. Как того требуют правила журналистской этики, мы попытались связаться с Андреем Авдеевым, но его мобильный несколько дней не отвечал. Если Андрей Михайлович или другие лица, упомянутые в показаниях Марии Григорашенко, прочитали данный материал и готовы высказать свою версию изложенных событий, мы с удовольствием предоставим им трибуну нашего издания.
«В ноябре 2015 года мне поступил звонок от незнакомой мне женщины Черваневой Е. А., чей сын был задержан за торговлю наркотиками в значительном размере группой лиц по предварительному сговору (ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, от 8 до 12 лет)», – говорится в показаниях.
На встречу с адвокатессой, согласно показаниям, через несколько дней приехала не мать обвиняемого, а его тетка Коржова Н. В. вместе с мужем. Обсудили стоимость услуг адвоката и готовность Черванева пойти на досудебное соглашение (то есть «сдать» кого-то еще – прим. ред.).
«Коржова Н. В. настаивала, чтобы Черваневу В. В. была изменена мера пресечения с заключения под стражу на домашний арест, назначено условное наказание или минимальный срок лишения свободы. <...> Я связалась по «Вайберу» с начальником отдела по рассмотрению обращений граждан облпрокуратуры Авдеевым А. М., так как мне было известно, что он занимается за денежное вознаграждение «решением» вопросов, связанных со снижением размера наказания обвиняемым по уголовным делам, изменением меры пресечения, прекращением уголовного дела, заключением досудебного соглашения о сотрудничестве и т. д.», – зафиксировано в протоколе.
По словам Марии, она понимала, что добиться условного осуждения для Черванева практически нереально ввиду тяжести статьи, а практика освобождения по ней под домашний арест крайне «скудная», но так как ей «хотелось помочь» клиентам, она сообщила Авдееву о Коржовой и ее пожеланиях в отношении Черванева.
Описывая свою встречу с Авдеевым в ноябре 2015 года, госпожа Григорашенко говорит, что тот озвучил необходимость для решения этого вопроса подключить сотрудников областного суда. Якобы даже если в райсуде мера пресечения не будет изменена, в областном суде при рассмотрении апелляционной жалобы этот вопрос будет решен положительно. По словам адвокатессы, господин Авдеев выразил готовность помочь в решении данного вопроса за 500 тыс. рублей и еще во столько же оценил возможность заключения с Черваневым досудебного соглашения о сотрудничестве – решение данного вопроса анонсировалось через посредничество прокурора Коминтерновского района Василия Яицких. При этом за решение вопроса о назначении Черваневу условного наказания Андрей Авдеев, согласно показаниям Марии, дополнительно затребовал 1 млн рублей.
«Через несколько дней ко мне приехали Коржова Н. В. и Коржова Ю. Л. (кем приходится вторая Коржова обвиняемому, из протокола непонятно, возможно, двоюродной сестрой – прим. ред.). Я им сообщила, что услуги по решению интересующих их вопросов будут стоить в общей сложности 2 млн рублей и что данная сумма <...> за решение вопросов, а не за мои юридические услуги как адвоката. Я рассказала, что эти вопросы будут решаться через сотрудников областной прокуратуры, конкретной фамилии я не стала называть, – утверждает госпожа Григорашенко. – Ввиду тяжелого материального положения Черваневой Е. А. было принято решение оплачивать вышеуказанные 2 млн рублей частями. Таким образом, последняя (т. е. Коржова Н. В. – прим. ред.) передавала мне суммы 500 тыс. рублей, 500 тыс. рублей и 1 млн рублей. Соответственно, в дальнейшем мы подписывали соглашения об оказании юридической помощи именно на эти суммы. 2 декабря 2015 года Коржова Н. В. передала мне оговоренные 500 тыс. рублей. Передача происходила в помещении адвокатской конторы, посторонних не было. 23 декабря 2015 года судья Коминтерновского райсуда отказал в ходатайстве защиты о переводе Черванева В. В. под домашний арест. В этот же день я сразу сообщила Авдееву, что вопрос не решен. Он пояснил, что это произошло из-за того, что я заблаговременно не передала ему денежные средства. Также он сообщил, что ему необходимо привезти денежные средства и он всё решит через сотрудников облсуда очень быстро».
Затем Мария Григорашенко описывает, как вечером 23 декабря передала Андрею Авдееву 500 тыс. рублей. «Он сказал, что через сотрудников облсуда быстро и легко всё решит», – рассказывает адвокатесса.
14 января 2016 года судьей облсуда, который, кстати, был одним из претендентов на должность зампреда облсуда и кандидатуру которого благополучно отклонила ВККС, мера пресечения Черваневу была изменена на домашний арест.
После этого Мария самостоятельно пошла к Василию Яицких с предложением заключить досудебное соглашение о сотрудничестве с ее клиентом, однако, со слов адвокатессы, на тот момент он посчитал, что заключать досудебное соглашение с Черваневым не имеет смысла, так как все участники группы дают признательные показания и ничего нового следствию он сообщить не может.
Поняв, что самостоятельно решить вопрос не получится, Мария Григорашенко якобы прибегнула к схеме, описанной Андреем Авдеевым. Воспользовалась она ей или нет, но на повторном приеме господин Яицких пересмотрел свое мнение в пользу того, что заключение досудебного соглашения все-таки возможно. «Через пару дней нас с Черваневым действительно пригласили для подписания досудебного соглашения», – продолжает адвокатесса.
В январе 2016 года Мария Григорашенко заезжала к Черваневу В. В. на ул. Ростовская, где он содержался под домашним арестом: «Там Черванева Е. А. передала мне еще 1 млн рублей за решение вопроса об условном наказании, – говорит Мария. – Я вновь составила договор и выписала приходный кассовый ордер. Указанные денежные средства в течение нескольких дней были переданы мной Авдееву».
Однако в начале апреля 2016 года, по словам адвокатессы, Андрей Авдеев начал утверждать, что 1 млн рублей для такой сложной задачи мало из-за увеличения числа задействованных лиц, и якобы затребовал еще 500 тыс. рублей. «Я сказала, что если у Черваневой не будет еще денежных средств, последней необходимо будет вернуть 1 млн рублей. На это Авдеев ответил: «Нашла шубу, найдет и пуговицу», – вспоминает Мария. – В итоге последний отказался возвращать 1 млн рублей и попросил передать Черваневой, что денежные средства уже отработаны людьми, и стал угрожать ужесточением наказания для Черванева».
«Состоявшийся разговор я передала Черваневой и сказала, чтобы она передала, сколько сможет собрать, и мы попробуем передать 300 тыс. рублей должностным лицам, которые требуют 500 тыс. рублей. Тем самым я хотела снизить цену Авдеева и не обозлить последнего», – поясняет госпожа Григорашенко.
«11 мая я была задержана сотрудниками воронежского УФСБ при получении 350 тыс. рублей от Черваневой. Я боялась процессуальной расправы со стороны Авдеева, поэтому сразу не сообщила сотрудникам УФСБ, что средства предназначались Авдееву, – говорит адвокатесса. – Он узнал бы об этом мгновенно, поскольку дело в отношении меня в следственном отделе по Левобережному району СУ СК по Воронежской области, где работает следователем его зять Попов П. П. Кроме того, Авдеев постоянно говорил мне, что прокурор Левобережного района – его хороший друг и товарищ <...> Сам Авдеев, когда общался со мной, рассказывал подробности расследования уголовного дела в отношении меня. Откуда ему была известна эта информация, я не знаю. Авдеев также сообщил, что за 500 тыс. рублей договорится <...> и наказание для меня не будет связано с реальным лишением свободы <...> Летом 2017 года я стала записывать встречи и разговоры с Авдеевым на мобильный телефон, так как собиралась сообщить о его преступной деятельности после окончания судебных прений по моему уголовному делу, так как после этой стадии судебного процесса Авдеев уже не мог каким-либо образом навредить мне, используя свои связи», – резюмирует Мария Григорашенко.
Свой взгляд на ситуацию с адвокатессой высказал известный воронежский адвокат Игорь Татарович: «Я считаю совершенно законными и обоснованными требования госпожи Григорашенко об объединении ее дела с уголовным делом экс-прокурора Авдеева. Если у нас лицо обвиняется в совершении некого преступления и у него был соучастник, то эти доводы подлежат проверке. Если есть основания полагать, что эти факты имели место, то, безусловно, должно возбуждаться уголовное дело и оба дела должны быть отправлены на дополнительное расследование, чтобы определить степень вины каждого из соучастников. Насколько я могу судить по публикациям, приговор был вынесен в отношении одной Григорашенко, а, исходя из ее показаний, у нее был сообщник. Если это так, то дела должны объединяться, ведь там одно событие преступления, одинаковые действия. Это не новое, отдельное преступление, а преступление, совершенное в соучастии».
На вопрос о том, как быть с тем, что Мария уже осуждена и приговор вступил в законную силу, и должен ли он быть отменен, господин Татарович пояснил, что «в уголовном процессе есть такое понятие, как вновь открывшиеся обстоятельства. Если они возникают после приговора, то происходит отмена приговора и [назначается] дополнительное расследование. Я полагаю, что возбуждение уголовного дела в отношении Авдеева можно расценивать в таком качестве. Я не владею реальными фактами, документами, поэтому тут вопрос формулировок достаточно сложен. Я могу исходить только из общетеоретических знаний. Если есть обстоятельства, которые меняют вину Григорашенко, то они являются вновь открывшимися», – считает эксперт.
