Воронеж. 10.10.2018. ABIREG.RU – Эксклюзив – Первый замгубернатора – от одной этой должности веет пафосом и высокомерием, а ее обладатель обычно чуть ли не 24/7 выставляет вокруг себя холодный барьер неприступности. Александр Ганов совершенно другой. Он силен интеллектом, знаниями, опытом, но при этом скромен и прост в общении. Он похож, скорее, на европейского, чем на российского чиновника: логичный, рациональный, не распыляющий энергию понапрасну. Интервью Александра Ганова для первого Рейтинга влиятельности Тамбовской области, где он занимает 5-е место, под стать ему получилось спокойным, конкретным и практичным.
— Александр Николаевич, сейчас многие говорят о сложной ситуации в экономике. Как на региональном уровне можно нивелировать страхи людей и настороженность инвесторов?
— Понимаете, у каждого есть свой предел влияния на процессы. Есть выражение: «Делай что должен, и будь что будет». Оно не совсем корректно ложится на эту ситуацию, но концептуально все-таки описывает мое отношение. Администрация субъекта федерации мало влияет на макроэкономические процессы, санкции, политику Центробанка и т. д. Но на предпринимательский климат внутри региона вполне себе влияет. И наше нахождение в двадцатке рейтинга инвестпривлекательности подтверждает, что кое-что и в наших силах тоже.
Наша задача – земная, для ее реализации есть необходимые инструменты и возможности. Просто необходимо создать условия и процессы, которые помогали бы решать задачи развития бизнеса в каждом конкретном случае. От поиска подходящего земельного участка до содействия в получении финансирования. Иногда нас упрекают, что мы развиваем офшоры внутри страны за счет формирования зон с льготным налоговым режимом и т. п. А что в этом плохого, если на всю страну инвестиций не хватает? Никто не размазывает инвестиционные деньги ровным слоем, бизнес идет туда, где ему выгодно. Можете считать это «местечковым подходом», но у каждого свои задачи. У нас в регионе появилась территория опережающего развития «Котовск», работаем над проектом инновационно-технологического центра в Мичуринске. В этом отношении, кстати, я рад за воронежских коллег, которые добились решения о создании особой экономической зоны. Теперь дело за реализацией проекта.
— Такой системный, прагматичный взгляд сформировался у вас еще во время учебы?
— Человек должен учиться всегда, иначе быстро отстанет от происходящих процессов. Мне всегда интересно учиться. Началось все с воронежского политеха. Первая специальность – «экономика и управление в машиностроении». И, несмотря на то, что со студенческой скамьи я пошел работать в банк (машиностроение к этому моменту очень плохо себя чувствовало), инженерный бэкграунд до сих пор помогает.
Бизнес-школа ВШЭ – это была вообще феерия. Ребята, которые со мной учились, многого добились, мы до сих пор общаемся, учимся друг у друга. London Business School, – а мне посчастливилось отобраться в самый первый поток совместной программы Сбербанка и LBS, – дала уникальный опыт понимания международной банковской системы, финансовых рынков, здесь был первый в моей жизни курс по leadership.
Было еще два ярких эпизода в части образования. Это программа развития региональных управленческих команд, созданная фееричным Сергеем Воробьевым на площадке РАНХиГС, затем – сколковская программа развития моногородов, по итогам которой наш Котовск как раз и получил статус ТОРа. Очень здорово, что стали появляться такие программы для управленцев в госсекторе. Мне также очень понравился проект «Лидеры России», созданный Алексеем Комиссаровым. Я участвовал, но в финалисты не попал.
— В Тамбовской области формируется новая структура – управление регионального развития. Какие задачи перед ней ставятся и насколько вы верите в успех этого начинания?
— Если бы я не верил в успех, то не занимался бы этим. Здесь все вполне логично и ожидаемо. Во-первых, завершен определенный цикл: я работаю в регионе три года. Это время было связано с определением стратегии – куда двигаться, как обеспечить догоняющие страну темпы развития области. Мы понимаем, что Тамбовская область – регион, преимущественно, агарный, в этой связи добавленная стоимость, валовый региональный продукт на душу населения у нас пониже, чем в среднем по России, надо нагонять. А значит, надо развивать проекты, которые будут эту стоимость увеличивать. Что касается самой идеи нового управления, то мой опыт свидетельствует, что стратегию и тактику надо разделять. Не могут одни и те же люди успешно заниматься сразу двумя этими вопросами. Поэтому придуманное нами новое подразделение – это аналог Мининвеста Московской области, которое я прежде возглавлял. Но с определенными «докрутками». Проблема органов власти состоит в том, что, когда придумывается что-то новое, никто не понимает, кто за это отвечает и что с этим делать. Чтобы организовать работу с новыми начинаниями, инициативами, проектами, мы и создаем новое подразделение.
Пример. Региональная инициатива по разработке месторождения Центральное. До того, как эта идея станет проектом, есть ряд мероприятий, которые необходимо выполнить региону. Лицензия, земельные вопросы, получение базового продукта, согласование технологии с будущими покупателями – все, что называется предпроектом. Это огромная предварительная работа, которая должна быть сделана. Без этого инвестор не появится.
Кроме того, кто-то должен координировать развитие бизнеса в регионе. Поэтому второе направление – это поддержка развития бизнеса плюс продвижение области как внутри России, так и за рубежом.
Таким образом, в новом подразделении должна быть сфокусирована вся тактическая работа, связанная с исполнением стратегических приоритетов. Наша корпорация развития также интегрирована в эту работу.
— А раньше все это выполнялось по остаточному принципу?
— По-разному. Что-то делали отраслевые управления, что-то – администрация области, что-то вообще не делалось. Должны быть люди, отвечающие за все проекты в регионе. При этом совсем не обязательно, чтобы они делали все своими руками. У них есть задачи по прямому управлению проектами и есть ряд контрольных задач, мониторинг. Есть, например, пороховой завод в Котовске и его проекты развития – это зона ответственности управления промышленности, а есть моногород Котовск с программой создания 2 тыс. рабочих мест, 12 млрд инвестиций, это уже задача управления развития вместе с администрацией Котовска, естественно.
— В какой стадии формирование команды?
— Эта структура уже работает, основной состав людей уже есть. Нам удалось «нащупать» правильную команду и сработаться. Процесс непрерывный, мы постоянно ищем новых людей. Основной критерий в данном случае – это максимальная инициативность и способность сплачивать людей вокруг себя.
— Вы обмолвились о завершении трехлетнего цикла работы в Тамбовской области. Какие основные достижения вы бы выделили за это время?
— Во-первых, это был период разработки Стратегии-2035, то есть мы составили определенный план, скорректировали его с учетом мнения экспертного сообщества и приступили к реализации. Утверждены базовые вещи, которые позволяют не метаться из стороны в сторону.
Новую стратегию мы защищали не только внутри области, но и в рамках работы проектных команд в совместной программе агентства стратегических инициатив и РАНХиГС. Это была, наверное, первая попытка объединить людей из разных отраслей, из бизнеса и госуправленцев именно в команду, чтобы под руководством профессиональных экспертов научить их управлять реализацией ключевого проекта для региона.
Наш проект называется «Тамбовская область: от передового агропроизводства к лидерству в биотехнологиях». Он предусматривает два этапа. Первый связан с развитием уже имеющихся передовых агробизнесов, «быстрых побед», поскольку в этом направлении ничего кардинально менять не надо, просто надо помочь быстрее реализовать инициированные бизнесом проекты.
Наряду с этим предпринята попытка сформировать новые отрасли, которые сейчас фактически не представлены. Это долгосрочная задача, она не решается за год, два или три. В качестве пилотных мы выбрали площадки Котовска, Уварово, Мичуринска. Очень интересен пример площадки бывшего завода минеральных удобрений в Уварово, который в 1990-е закончил свое существование. Все эти 20 лет она представляла собой удручающее зрелище. А сейчас там настолько быстро ситуация меняется – я лично наблюдаю, как у моих коллег из муниципалитета, как говорится, просто глаза загорелись. Они сами ищут новые проекты, работают с потенциальными инвесторами. Ищут решения, а не ждут, когда за них кто-то что-то сделает.
В Уварово сохранились компетенции, связанные с химией. Там есть и училище профессиональное, и люди, которые работали в этой отрасли. Мы договорились, что это будет наш биохимический кластер. Первый проект там уже получил финансирование и по плану в июне следующего года должен заработать. Это завод по переработке зерна в концентрированные белковые корма – все, что используют наши свинокомплексы, птицефабрики, очень востребованный продукт, который пока на 80% импортируется из-за рубежа. Это самый простой из проектов, но интересна цена продукта. Вот все сейчас рапортуют о рекордных объемах экспорта зерна. Но представьте, вы везете продукт ценой в 100-150 долларов за тонну 3 тыс. км. Основные бенефициары этого процесса – это перевозчики и трейдеры. Все они имеют очень косвенное отношение к Тамбовской области. Продукт, который будет производиться в Уварово, стоит 700 долларов за тонну.
В перспективе та же технология, только в более сложном формате, позволяет производить органические кислоты, это еще добавит стоимости внутри региона. То есть очень много рыночных ниш. Не сказать, что они великие в масштабах нашей страны. Но они растущие. Чтобы научиться работать в этих отраслях, нужно идти от простых продуктов и постепенно наращивать компетенции. В целом этот пример как раз подтверждает, что сначала нужно определиться со стратегией и дальше планомерно двигаться к своей цели. Важнейший успех, я считаю, – это индустриальный парк и территория опережающего развития «Котовск». Были те, кто не верил в этот проект. Но все получилось. Во многом это, конечно, успех команды муниципалитета и таких людей, как мэр города Алексей Плахотников. Этот проект – большая удача для региона, задел на ближайшие 10-15 лет.
Еще есть ряд проектов, о которых нельзя пока сказать, что они на 100% удались. Например, упомянутое выше месторождение. Казалось бы, и 20 лет знали про эти возможности, и куча людей была подключена, давно все нашли и на баланс полезные ископаемые (титаносодержащие пески) поставили. Но, когда начали глубже погружаться в проблематику, поняли, что серьезно последнее время проектом никто не занимался, технологии за два десятка лет явно стали прогрессивнее и экономика теперь другая. У нас уже есть стратегический инвестор, причем нам удалось получить от него финансирование даже на предпроект. Кроме того, в этом году мы начали большой проект «Мичуринская долина». Вышел федеральный закон, который как нельзя лучше соответствует стратегии развития наукограда Мичуринска. Кстати, это единственный агропромышленный наукоград в стране. Там есть федеральный научный центр, занимающийся проблемами садоводства, получением безвирусных семян и рядом других технологий. Почему это так востребовано и своевременно? Проблема России в целом в том, что технологии, которые разрабатывают на уровне опытных хозяйств, не используются в промышленности вообще. Бизнесу нужен готовый продукт, и он не готов ждать по семь лет, пока что-то произведут. Ему легче просто купить это за рубежом. Попытки «слепить» устойчивый союз науки и бизнеса, на наш взгляд, эффективны только, если мы изначально спросим у бизнеса, что ему надо, договоримся на определенных условиях и только потом вместе начнем двигаться вперед. В итоге выбрано 10 базовых востребованных технологий, которые будут развиваться в этом инновационно-технологическом центре и, на наш взгляд, позволят сделать прорыв в агропромышленном секторе. Инициатор этого проекта – наш губернатор. Он, как ученый, профессор-аграрий, понимает эту тему как никто. И во многом благодаря его личному участию центр создается именно как проект федерального масштаба. Есть ряд моментов, которые предстоит решить и в части поиска якорных инвесторов, и в части привлечения госинвестиций, но это масштабная история на десятки миллиардов рублей инвестиций.
Говоря о перспективах, стоит отметить и еще один наш проект. Сейчас мы готовимся к Покровской ярмарке, где презентуем наш первый в регионе IT-технопарк. Вместе с этим мы запускаем проект по развитию IT-индустрии в Тамбовской области. Практически «с нуля».
— Какие-то самородки нашлись?
— Нашлись. Привлекли федеральных экспертов, нашли ребят, реализующих IT-проекты в регионе. Если ты чего-то не знаешь, найди тех, кто знает. IT-технопарк не только тамбовский, мы и воронежских, московских коллег привлекли. Вероятно, это направление и будет следующим «челленджем», который позволит конвертировать новые знания в новые результаты региона. В 2017 году под эгидой фонда «Сколково» провели в Тамбове конкурс «ИТ-Черноземье». Сегодня победители – резиденты фонда Сколково – и реализуют наш проект «Цифровое сельское хозяйство».
— При внедрении всех этих новаций на консервативной тамбовской земле вы столкнулись с сопротивлением менталитета? Как преодолевали эту болезнь?
— Я не назвал бы это болезнью. Понимаете, система сбалансирована везде, хорошо/плохо – это поверхностные оценки. Каждый оценивает со своей колокольни. Всегда стоит вопрос договоренности и консенсуса, управленческого таланта и договороспособности. Сказать, где предпринимательский менталитет развит лучше, я не берусь. Тамбовская область – регион исторически очень закрытый, здесь имеет место какая-то генетическая защита от внешнего мира. Наверное, это закладывалось еще со времен так называемого Антоновского мятежа, восстания 1920-х. Первоначальный этап убеждения по сравнению с той же Москвой занимает много времени, это правда. Но при этом, когда все понимают свою выгоду, видят развитие и консолидируются, дело идет гораздо быстрее.
— Есть ощущение, что достаточно молодая команда, которая сейчас сформирована в Тамбовской области, представляет собой новую формацию во власти. Насколько это подтверждается изнутри?
— Это, конечно, некое обобщение. На самом деле, я не так долго работаю в органах исполнительной власти. Хотя так или иначе с администрациями регионов связан давно. И еще работая в Сбербанке, вплотную занимался госсектором, даже создал с коллегами новый бизнес-сегмент «Региональный госсектор», финансовый результат от сегмента для банка за три года увеличился в три раза.
— Что-то типа gr-менеджмента?
— Не совсем. Сбербанк на тот момент довольно неуверенно себя чувствовал, работая с администрациями субъектов федерации. Идея была в том, чтобы построить отношения с региональным госсектором как с неким вертикально интегрированным холдингом. И когда переговорная позиция собирается снизу вверх, учитываются все аспекты сотрудничества, это дает свой результат для двух сторон.
Пример – банкам нужны зарплатные проекты в бюджетной сфере, информация о клиентах для кредитования, чтобы зарабатывать, а регионам – новые продукты в сфере управления госсобственностью, расчетами в ЖКХ, ГЧП-проекты и т. д.
Несмотря на то, что последние пять лет в Сбербанке я так или иначе работал с госструктурами и сейчас работаю в госсекторе, политиком себя не считаю. Я все-таки больше про экономику, про развитие, про проекты и бизнес, который останется и будет приносить пользу региону, после того как мы уйдем.
Касаемо новой формации, вероятно, когда люди моложе, у них больше мотивации доказывать что-либо как себе, так и окружающим. У нас молодой губернатор, во многом равняясь на него, вся наша команда также мотивирована на результат.
— Как в принципе сложилось ваше решение о переходе в Тамбов?
— Сложные задачи всегда интереснее. Александр Никитин пригласил меня в свою формирующуюся тогда команду, и я после долгих раздумий согласился.
— Давайте поговорим о вашей личной стратегии. Где вы себя видите через 10 лет? Может, в другом регионе в губернаторах?
— Исходя из прошлого опыта, я понял, что наше представление о своем будущем обычно является простой фантазией. И нельзя все предвидеть на 10 лет вперед. У меня есть определенная логика принятия решений в части личностного развития. Я всегда стараюсь работать в реальном секторе, в проектах, которые приносят пользу людям.
— Насколько вас сейчас касается тема тамбовских туристических кластеров?
— С точки зрения привлечения инвестиций, это в некоторой степени мой функционал. У нас есть ряд кластеров: Рахманиновский, Северный, Мичуринский. Они в разной степени развития. Но вообще считаю, что в области есть много нереализованного в сфере туризма – как внешнего, так и внутреннего. Сергей Рахманинов – это личность в мире, это имя, вокруг которого можно многое сделать. В Америке это самый известный русский композитор. Ивановка – имение, где Рахманинов провел 12 лет жизни и написал многие из своих гениальных произведений, – знаковое место для людей, неравнодушных к его творчеству. Я не человек искусства, но люблю бывать там на небольших камерных концертах, куда регулярно приезжают звезды с мировым именем.
— А какой ваш личный формат оптимального отдыха?
— Я много чего в жизни люблю. Бегать, например. Когда бежишь по лесу, наслаждаешься природой и размышляешь. Люблю путешествовать, хотя сейчас в силу занятости делаю это гораздо реже, чем раньше.
— А что насчет мотоциклов?
— Это жизненная необходимость, переросшая в увлечение. Когда я работал в Москве, жил в Воронеже. Трасса М4 была еще не такой хорошей и красивой, как сейчас. Однажды в пятницу я попробовал выехать из Москвы в Воронеж на машине после работы... и через неделю купил себе мотоцикл. Но по жизни я совсем не «ночной байкер».
— В завершение разговора давайте приведем несколько практических рекомендаций. Допустим, к вам обратился предприниматель, который готов реализовать проект с оборотом в 200 млн рублей в год. Какие направления вы считаете более перспективными?
— Я бы обратил внимание на сектора, связанные с инфраструктурой и ГЧП-проектами. У государства уже есть понимание, что привлекать частные деньги нужно. А с зарубежными инвестициями есть некоторые проблемы. Для инвестора же реализация проекта вместе с государством снижает риски, а именно этот вопрос сейчас наиболее критичен. Это хорошая возможность вложить свои деньги при неплохой доходности и внятном уровне рисков.
Есть проблема отсутствия должных инструментов. Но, считаю, в течение ближайшего времени они появятся. Мы в регионе даже думаем сделать ряд облигационных займов для реализации интересных инвесторам региональных проектов. Сейчас на рынке дефицит продуктовых предложений, это факт. Поэтому банки рулят рынком привлечения ресурсов частных клиентов. Если речь идет о небольших сбережениях, то их надежнее хранить в банке. Если же у вас есть понимание рынка, базовые знания в сфере инвестиционного анализа и немного больше свободного капитала, то лучше инвестировать в бизнес.
— Нас наверняка читают потенциальные тамбовские инвесторы. Куда им обращаться, если они поймут, что заинтересованы реализовать проект в вашем регионе?
— Ко мне лично, в управление регионального развития. Нам есть что предложить.
