Заместитель гендиректора Института национальной энергетики Александр Фролов специально для «Известий» – о том, как государство может заработать, предоставляя налоговые стимулы.
Усилия Минфина по внесению изменений в Налоговый кодекс нельзя назвать бессмысленными. Налоговое законодательство нашей страны действительно требует оптимизации. Дело в том, что российскую нефтегазовую отрасль не миновала общемировая тенденция – ухудшение качества запасов, усложнение природно-климатических и географических условий, в которых приходится вести добычу. При этом спрос на углеводороды до коронокризиса активно рос. И его необходимо было удовлетворять. Инвестиционные стимулы стали объективной необходимостью. Но Налоговый кодекс отставал от потребностей отрасли, поэтому зачастую проекты, которым необходимы были налоговые послабления, не могли их получить, так как не подпадали под формальные признаки.
При этом льготы всегда были предметом жарких дискуссий. Не только Министерство финансов, но и широкая аудитория, чего уж греха таить, смотрела на них, как на подарок «зажравшимся нефтяникам». В то же время игнорировались два простых факта. Первый: налоговая нагрузка на нефтегазовую отрасль больше, чем на любую другую часть народного хозяйства. И эта нагрузка растет. Невозможно постоянно жить по принципу «чтобы корова меньше ела и больше давала молока, ее надо меньше кормить и чаще доить».
Второй факт: нефтегазовые доходы составляют значительную часть поступлений в государственный бюджет и Фонд национального благосостояния. К примеру, одна только «Роснефть» за последние пять лет – в тяжелый для нефтяной отрасли санкционный период – направила в бюджет страны 17 трлн рублей. Масштаб этой суммы будет понятнее, если заметить, что прошлый год стал рекордным с точки зрения поступлений в бюджет – 20,188 трлн рублей. Из этой суммы доля нефтегазовых доходов составила 7,924 трлн рублей.
В Госдуму сейчас внесен законопроект, в соответствии с которым будет применяться гибкая система налогообложения для Приобского месторождения «Роснефти». Эта система позволит кратно увеличить доходы государства, причем практически сразу после введения стимулов.
Приобское месторождение – это крупнейшее нефтяное месторождение ХМАО-Югры (балансовые запасы нефти 5 млрд т). А по извлекаемым запасам (1,6 млрд т) оно и вовсе является крупнейшим в России. В то же время Приобское характеризуется сложным геологическим строением и низкой продуктивностью, поэтому для повышения эффективности разработки здесь активно применяется гидроразрыв пласта – недешевое мероприятие.
Для повышения эффективности разработки с 2021 года на Приобке будет предоставляться налоговый вычет. Однако Счетная палата констатирует, что Минфин якобы не представил обоснования, почему вычет может предоставляться именно на этом месторождении.
Примечательно, что в данной ситуации будто намеренно игнорируется важное обстоятельство – налоговый вычет предоставляется при условии заключения инвестиционного соглашения, предусматривающего стимулирование добычи. То есть со стороны государства налоговые стимулы – это не подарок, а инвестиция. Критика и сомнения были бы понятны, если бы государство в данной ситуации покупало кота в мешке, но оно, заключая инвестиционный контракт, повторяет успешный опыт, использованный недавно на Самотлоре.
Когда-то извлекаемые запасы этого месторождения составляли 3,7 млрд т, но к настоящему моменту они снизились до 0,9 млрд т, притом месторождение характеризовалось высокой обводненностью, то есть добывать нефть становилось всё сложнее. К 2017 году добыча стремительно снижалась.
Остановить падение позволил инвестиционный контракт, в рамках которого государство предоставило «Роснефти» налоговый вычет по НДПИ в размере 35 млрд рублей в год сроком на 10 лет. Это привело к увеличению инвестиций в 1,3 раза, росту количества новых, более технологичных скважин с высокой производительностью. То есть, вложив по инвестконтракту 70 млрд рублей, государство получило 181 млрд рублей. Неплохая маржинальность.
Этот опыт легко распространить на Приобское месторождение. Плюсы инвестиционных соглашений такого формата в том, что кроме прямых денежных выгод они сулят заказы преимущественно российским компаниям. Конечно, зарубежные подрядчики и поставщики и рады были бы занять их место, но им мешают как санкции, так и последовательная реализация политики импортозамещения.
По имеющимся оценкам, инвестиционные стимулы на Приобском месторождении позволят «Роснефти» обеспечить дополнительную добычу в объеме свыше 70 млн т в ближайшие десять лет. Даже при нынешних ценах это гарантирует полный возврат государственных вложений в кратном размере. По существующим оценкам, государство вложит 400 млрд, а получит не менее триллиона – минимум в два раза больше. Тем более что, по умеренным оценкам, уже в следующем году спрос на мировом и российском рынках достигнет докризисных показателей. А это говорит о необходимости инвестирования, инвестирования и еще раз инвестирования.
При этом проводимая в данный момент реформа налогообложения имеет и безусловно положительную составляющую – государство пытается создать хоть какое-то подобие равных условий в области налога на добычу полезных ископаемых. То есть не только нефтянка, но и другие отрасли должны оплачивать государству справедливо высокую цену за доступ к недрам.
Автор – заместитель генерального директора Института национальной энергетики.
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора.
Александр Фролов
Газета «Известия», 17:49, 26.09.2020
