Воронеж. 27.04.2024. ABIREG.RU – Авторская колонка – Ценителей российской театральной сцены ждут перемены: главная премия страны «Золотая маска» меняется. Как это скажется на судьбе излюбленного частью воронежской (и не только) аудитории режиссера Михаила Бычкова? Рассуждает театральный обозреватель Григорий Константинов.
Как всё начиналось
В Воронеже значение словосочетания «Золотая маска» стало хорошо известно местному культурному сообществу почти 30 лет назад. В 1996 году выпускник воронежского университета Эдуард Бояков, перебравшийся работать в Москву, создал крупнейший российский фестивальный проект, костяк которого состоял из самых значимых репертуарных спектаклей театров всей страны, номинированных на премию с этим названием. По сути, он придумал целую систему, сделавшую «Золотую маску» национальным театральным достоянием. Спустя время Бояков покинул «Маску» и занялся другими проектами, а премия стала развиваться своим собственным путем. Каким же?
Вдоволь Бычкова
Первое, что стало бросаться в глаза: собственный пиар «Маски» принял просто космические масштабы, но творческие решения ее руководства стали вызывать к себе всё больше и больше вопросов у театрального сообщества. По сути, «Маска» превратилась в искусного манипулятора именами и разжигателем страстей по обладанию ею. Ведь если 20 лет подряд монополист внушает, что он единственно высокая и единственно достойная награда в области театрального искусства, то обладать этой наградой театры стремятся, конечно, с весьма разными целями – что в столице, что в провинции. У нас, в Воронеже, например, образовалась своя местная «монополия» в лице художественного руководителя Камерного театра Михаила Бычкова. Он был местным авторитетом по номинациям «Маски», всё время либо выдвигался, либо получал что-то – в общем, был персоной № 1 в глазах воронежского истеблишмента. Но чиновники и крупные предприниматели в силу разношерстности современных сетевых коммуникаций точного представления о «Золотой маске» не имели (а театральной профессиональной критики в Воронеже практически нет). Зато о громких пресс-конференциях, заключительных пышных церемониях, конечно, наслышаны были и стремились, по крайней мере, иметь к этому столичному великолепию опосредованное отношение. В результате и получалась та самая картина маслом, из которой Михаил Владимирович со знанием дела извлекал для себя разнообразные сугубо практические «дивиденды».
Но критик Капитолина Кокшенева, член экспертного совета «Маски» вот что говорит о творчестве Бычкова: «Смотрела спектакль «Мещане», в котором все герои отвратительны, гнусны, дегенеративны внешне. Не народ, а быдло, пожиратели попкорна, ум которых точно соответствует вместимости телевизионных передач о здоровье и политике. Вся сцена уставлена телевизорами самого разного «поколения», что, так сказать, наглядно вопиет: в этой Рассее ниче не меняется, и все и всегда идет по одному кругу. Но как-то не хочется соглашаться с мещанской концепцией жизни нашей как неизменного «круга тьмы» оболваненных терпил» (орфография и пунктуация автора сохранены – прим. ред.).
Да, это уже не секрет, что Бычкова хлебом не корми, дай только возможность разоблачать тоталитаризм и «советские мифы», но от постоянных повторений в этом направлении смысл вроде бы разных спектаклей театра выглядит одинаково – пафосно-картонно. Не познавший в полной мере советской жизни режиссер, как кажется, при этом наследует ее идейно-социальную агрессивность и хлопотливо заботится о том, чтобы негативные исторические переживания не исчезали (практически во всех своих спектаклях он усердно ковыряет «старые раны»).
Да, долгое время «Маска» была просто питательной почвой для части творческой интеллигенции, которая вся в современности. Для нее был «свой круг» и были «современники» как физические особи, живущие рядом в одно с ними время. Но не было соотечественников, ибо они обладают совсем другим ценностным объемом связей с миром.
Но мы дождались перемен?
Наконец-то практически с уверенностью можно сказать, что сейчас процесс по коренному изменению в главной театральной премии страны всё-таки завершился. Поставлены все точки над i, и начался новый отсчет в истории такой желанной для всех «Золотой маски». Преобразования в первую очередь коснулись кадровых вопросов, которые назрели слишком давно. Кроме того, согласно новому положению, президентом этой национальной премии отныне может быть только председатель Союза театральных деятелей (СТД), то есть [на данный момент] народный артист России Владимир Машков. Надо сказать, что для него вопрос национальной премии довольно больной: как только на внеочередном съезде СТД его избрали председателем, в своем выступлении он заговорил о необходимости радикальных преобразований в «Маске».
Что же касается Воронежа, пожалуй, здесь для одного человека – а именно Михаила Бычкова – наступает момент творческой истины. Еще бы, ведь появляется отличная возможность доказать, что дело было вовсе не в бывших «золотомасочных» либеральных связях, а в подлинном таланте, который, по идее, должен существовать вне времени и вне любой смены руководства фестиваля. Здесь ведь всё просто: если спектакли Михаила Владимировича по-прежнему будут оставаться желанными для экспертов уже обновленной «Маски», то даже самые ярые противники Бычкова будут вынуждены замолчать. Ну а коли на Михаила Владимировича в Москве команда Машкова попросту перестанет обращать внимание, тогда того самого «раскрученного» Олега Лоевского в воронежский «Прогресс» звать уже будет, пожалуй, бессмысленно.
