«Это не серый рынок, это просто черный рынок», — так Игорь Татарович, управляющий партнер Адвокатского бюро «Шлабович, Татарович и партнеры», характеризует текущую ситуацию в сфере юридических услуг. От полутора миллионов «вольных стрелков» до налоговых гарантий — разбираемся, кто и почему сопротивляется реформе.
О чем законопроект Минюста?
— Речь идет о законопроекте, который разработан Минюстом для профессионализации судебного представительства. Не всей юридической помощи, а именно на стадии судебного представительства. Оно должно будет осуществляться профессионалами проверенными.
На сегодняшний день представительство по гражданским делам в судах общей юрисдикции на стадии рассмотрения дел в районных судах совершенно не профессионализировано. Даже высшего юридического образования не требуется, не говоря о каком-то статусе.
Очень большой сегмент существует — представители судебные, которые помимо диплома о высшем юридическом образовании никаких статусных документов не имеют. Квалификация никаким образом не подтверждена.
— Сколько таких «вольных стрелков» на рынке?
— Разные оценки — от 500 тысяч до полутора миллионов человек. Мы их называем «вольными стрелками» — люди, которые оказывают услуги третьим лицам. Емкость этого рынка до сих пор даже непонятна государству.
Штатные юристы останутся в стороне
— Затронет ли реформа всех юристов?
— Самостоятельное представление себя, представление бизнесом своими штатными юристами — это все не входит в законопроект. Он достаточно мягкий.
Если взять опыт США, там действительно адвокатская монополия предполагает невозможность подписать исковое заявление руководителям компании или гражданам. Любое действие по взаимодействию с судом должно осуществляться адвокатом.
Здесь законопроект полностью выводит из этой сферы штатных юристов. Изначально предполагалось исключение только для крупных компаний. В итоге для всех штатных юристов организаций и индивидуальных предпринимателей сделано исключение.
Россия в компании аутсайдеров
— Насколько наша ситуация уникальна в мире?
— Россия относилась к восьми странам в мире, где отсутствуют требования к профессиональному статусу судебного представителя. Среди них лишь ряд стран третьего мира.
Аргументы против находятся больше в эмоциональной сфере. Мы видим спланированную кампанию, в которой привлечены СМИ, интернет-сообщество и даже некоторые депутаты.
— В чем реальная причина сопротивления?
— Любой бизнес, когда его можно вести без каких-либо требований и ограничений, без оплаты налогов, без контроля со стороны государства, всегда интереснее, чем тот же бизнес в законодательных рамках.
Здесь не предлагается весь юридический бизнес заставить быть адвокатами. Предлагается установить такие требования именно судебного представительства. Сопровождение сделок, консалтинг, подготовка документов — все остается в сфере свободного регулирования.
Прозрачность против теневых схем
— Как работает налогообложение у адвокатов?
— Адвокатская деятельность прозрачна. Мы работаем в составе адвокатских образований, обязаны все поступающие средства учитывать. Оплата происходит через кассу или расчетный счет адвокатского образования с уплатой соответствующих налогов.
Адвокатское образование — не субъект оказания юридических услуг. Это налоговый агент, договорной агент, платежный агент. Субъект оказания услуг — адвокат.
У нас общая система налогообложения — НДФЛ 13%, 15%, 18%, 20% в зависимости от уровня доходов. Нет возможности применять самозанятость или упрощенную систему.
— Получается, налоговая нагрузка выше, чем у обычных юристов?
— Если юридическая фирма работает официально со штатными сотрудниками, то она платит 6% от выручки при применении упрощенной системы, плюс зарплатный фонд с НДФЛ и взносами 24%. У нас этих взносов нет.
Если посчитать — 6% плюс 13% плюс 24%, какая получается нагрузка? А у нас просто 13%. Нет ни 24%, ни 6%.
Гарантии независимости работают
— Насколько реальны гарантии адвокатской независимости?
— Прийти с обыском в адвокатское образование — это скандал. Требуется минимум наличие возбужденного уголовного дела и постановление суда.
А в обычную юридическую фирму? Оперативник БЭПа пишет постановление о проведении обследования помещения, приходит в фирму, выгребает документы клиентов. У нас какие-никакие гарантии существуют.
У меня было несколько дел, где я оппонировал нашему президенту адвокатской палаты. Он был представителем с одной стороны, я — с другой. Спокойно работали. Никаких разговоров на эту тему не возникало.
Поэтому адвокату никто и никогда не указывает, заключать ли соглашение с доверителем, каким образом определять его условия и как осуществлять выполнение своих профессиональных обязанностей. Все эти вопросы он решает совершенно самостоятельно как независимый правовой советник своего доверителя.
Экзамен не сложнее студенческого
— Насколько сложно получить статус адвоката?
— Для любого человек, который имеет высшее юридическое образование и реальные знания профессии, сдать экзамен — не представляет труда.
Первый этап — компьютерное тестирование по 90 вопросам, которые заранее известны. Все в области действующего российского законодательства. Никаких сверхъестественных вопросов нет.
Вторая часть — подготовка профессионального документа, ответы на практические вопросы. Бывают случаи, когда кто-то не сдает, но это единичные случаи.
— Сколько стоит вступить в адвокатуру?
— В Воронежской палате вступительный взнос для адвокатов до 30 лет — 60 тысяч рублей, старше 30 лет — 90 тысяч. В Москве — 300 тысяч.
Если обучение на одном курсе юрфака составляет 170 тысяч, то это не сверхъестественные деньги.
Ежемесячные взносы в нашем бюро — около двух с половиной тысяч в месяц. На федеральную палату — 300-400 рублей.
Дисциплина без репрессий
— Как часто лишают адвокатского статуса?
— Лишение статуса адвоката – это высшая мера дисциплинарного наказания для адвоката. Есть другие виды наказаний – замечание и предупреждение. Соответственно лишение статуса применяется в исключительных случаях.
Сама по себе процедура привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности двухступенчатая. Сначала квалификационная комиссия, в составе которой большинство составляют адвоката устанавливает факт совершения адвокатом дисциплинарного проступка, а затем Совет платы назначает за него наказание.
В Совете заседают только адвокаты. Все мы — действующие адвокаты, такие же, как те, которых рассматриваем. Не ставится задача всех лишать статуса.
Каждый месяц совет собирается. Рассматриваем дисциплинарные производства, и только незначительное их количество заканчивается лишением статуса.
Лишение статуса — для нас вопиющий случай. Когда адвокат утрачивает связь с реальностью, систематически грубо нарушает профессиональные обязанности. Берет деньги и игнорирует поручения доверителей.
При этом решение Совета о назначении дисциплинарного наказания адвокат может обжаловать в Комиссию по этике Федеральной палаты адвокатов или в суд
Тут следует отметить, что контроль государства за соблюдением адвокатами законодательства и этических норм осуществляется государством не непосредственно, а опосредованно через адвокатскую корпорацию, которая абсолютно независима от государства и в части установления корпоративных правил, и в части формирования и функционирования органов управления.
Переходный период для всех
— Как будет проходить адаптация?
— Законопроект предполагает длительный переходный период. Будут существовать прежние возможности участвовать в качестве судебных представителей лицам, не являющимся адвокатами.
Для коллег со стажем работы более 5 лет по специальности ограничений на создание адвокатских образований и руководство ими не будет. Они могут прийти в адвокатуру с тем же товарным знаком, с тем же наименованием.
— Вырастут ли цены на юридические услуги?
— Уверен, что этого не произойдет. Тот рынок цивилизованных юристов, которые существуют вне адвокатской структуры, если реформа состоится, также перейдет в адвокатуру.
Больше стоит опасаться действующим адвокатам. Если бизнес-юристы станут адвокатами, конкуренция станет выше. Не о монополизации речь, а о том, что адвокатов станет больше.
Борьба с мошенниками
— Кто на самом деле против реформы?
— Есть разные категории. Серьезные юридические фирмы с серьезной клиентурой и оборотами. Им не нравится выходить из тени в финансовом плане и ограничения адвокатского статуса.
Лица, которые вообще не смогут получить статус адвоката, в связи с отсутствием у них профильного образования, либо наличием судимости или псхического заболевания. Они не имеют таких лоббистских возможностей, но используются для создания массовки.
— В России 78 тысяч адвокатов хватит на всех?
— 80 тысяч человек не смогут обеспечить судебное представительство. Никто не предполагает ограничивать число адвокатов.
Станут адвокатами частнопрактикующие юристы, владельцы и сотрудники юридических фирм. Конкуренция будет выше, соответственно, цена будет определяться рынком, а качество оказываемых услуг расти.
