Воронеж. 08.09.2010. Агентство Бизнес Информации (ABIREG.RU) - Аналитика - Тамбовский ученый, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой "Финансы и Кредит" Тамбовского государственного технического университета Николай Куликов со своим ассистентом Екатериной Вдовиной проанализировал последствия 20 лет реформ в АПК и пришли к удручающим выводам.
Поддержка села или производителей?
Первые выводы делаешь, что сельхозтоваропроизводители и основная масса сельского населения ничего общего не имеют, каждый живёт сам по себе. Большинство сельского населения в буквальном смысле и выживает, и доживает, а сельхозтоваропроизводители борются за выживание в условиях давления монополий, диспаритета цен, отсутствия рынков сбыта, дорогих кредитов и т. д. И та мизерная помощь, которая выделяется со стороны государства, громко объявляется как помощь селу. Я бы уточнил, как правило, это помощь сельхозтоваропроизводителям, а не жителям села, которым сегодня никто не помогает. Хочу поделиться с читателями и своим мнением, и своими выводами, сделанными после изучения большого статистического материала, выводов и предложений учёных и практиков, что же произошло и с сельским хозяйством, и с селом в России за 20 лет реформ. Отрезок времени немаленький, по истечении его и в обществе, и в экономике, как правило, наступают необратимые процессы.
Сельхозпроизводство
Поговорим сначала о сельском хозяйстве и сельхозтоваропроизводителях в России. Власти на всех уровнях рапортуют о достижениях сельского хозяйства России. Я ни разу не слышал от министра сельского хозяйства РФ Елена Скрынник о проблемах в сельском хозяйстве и у сельхозпроизводителей, а только рапорты о достижениях сельского хозяйства в России, вроде таких заявлений: «Россия стала одним из лидеров по экспорту зерна, через 4-5 лет будет себя обеспечивать на 80% продукцией животноводства». Так ли это? Попытаюсь этот миф развеять.
Сложившиеся благоприятные климатические и погодные условия в 2008-2009 годах на большей части территории Российской Федерации позволили получить неплохой урожай зерновых и технических культур. Но сами по себе объём производства и урожайность мало говорят о том, эффективно ли работает сельское хозяйство. Вот об этом и поговорим.
Главным показателем состояния земледелия всегда являлось производство зерна. Оно является источником питания людей и основным условием для развития животноводства. Россия сегодня производит зерна на 20 миллионов тонн меньше в среднем за год, чем производилось в РСФСР. Если сравнить пятилетку 1986-1990 гг., в РСФСР было произведено 521,3 миллионов тонн зерна, то в Российской Федерации за пятилетку 2006-2010 гг. будет произведено чуть более 400 миллионов тонн. Надо признать, в РСФСР зерновая группа составляла около 45% посевных площадей (зерновые — 45%, кормовые — 35%, технические — 15%, читсые пары — 5%).
Сегодня зерновая группа в России составляет более 60 процентов в структуре посевных площадей. Бывают благодатные годы с благоприятными погодными условиями и высокой урожайностью, но в целом Россия производит зерна значительно меньше с больших посевных площадей, чем производилось раньше. Тогда чем же можно объяснить сложившуюся ситуацию: зерна производим меньше, а девать его некуда и никому оно не нужно. А объясняется-то все очень просто. Для населения на питание в среднем на год требуется 200 килограммов на человека. Для 142 миллионов человек, проживающих в России, требуется в год около 30 миллионов тонн зерна, 10 миллионов тонн зерна – страховой фонд, 10 миллионов тонн зерна – семенной фонд. Вот и вся потребность для обеспечения питания населения – 50 миллионов тонн на год. Основной потребитель зерна – животноводческая отрасль для производства молока и мяса, но от животноводческой отрасли в России остались рожки, ножки и хвостики. Приведу несколько примеров. Основными производителями зерна, молока и мяса были Воронежская, Тамбовская, Самарская, Саратовская области и ряд других областей. По сравнению с 1990 годом поголовье крупного рогатого скота в этих областях сократилось в 5 раз, а свиней – в 3-4 раз. Зерно эти области ещё как-то производят, а кормить некого.
Российское сельское хозяйство и после 20 лет реформ не вышло из кризиса и работает неэффективно, да и не может в этих условиях оно работать эффективно. Государство не только не поддерживает село финансово, но и не создаёт условий для нормальных рыночных отношений.
В 2009 году на поддержку сельхозтоваропроизводителей государством было направлено 43 миллиарда рублей (менее 1% от бюджетных расходов) или 300 рублей (10 долларов) на 1 гектар пашни (в России 126 миллионов гектаров пашни), а один респиратор стоит 500 рублей. В то же время страны ЕЭС на поддержку сельского хозяйства выделили в среднем по 300 долларов на 1 гектар пашни, Япония – 480 долларов, США – 330 долларов, Канада – 200 долларов. Страны ЕЭС планируют к 2015 году довести компенсации более 50% от рыночных цен на сельскохозяйственную продукцию.
По данным статистики, только около 25% сельхозпредприятий и 20% фермерских хозяйств имеют какой-то гарантированный рынок сбыта. Вместо цивилизованного рынка с чёткой инфраструктурой Россия получила рынок с теневой криминальной экономикой, где правят монополисты, перекупщики, криминальные структуры. А то, что сложилось за последние 2-3 года, трудно назвать даже теневым рынком.
Государство в экономике перешло на ручное управление, отказалось от рыночных механизмов и забыло, что такое конкуренция. Государство в лице правительства пытается договориться с нефтяниками, банкирами, переработчиками сельскохозяйственной продукции, энергетиками. Нефтяные компании по просьбе правительства снижают цену на ГСМ для сельхозтоваропроизводителей на 10% для нужд посевной, тут же повышают цену на ГСМ для всех остальных потребителей. Зато весь год потом ходят и бьют кулаком в грудь, что они помогли и правительству, и сельхозтоваропроизводителям. Но при этом стоимость ГСМ в России в 2 раза дороже, чем в США, в 1,5 раза дороже, чем в странах ЕЭС. Банки так допомогались и правительству, и сельхозтоваропроизводителю, что кредит невозможно получить: во-первых, дорогой – ставка по кредиту со всеми накрутками банка более 20%; во-вторых, многие банки требуют залог по кредиту, в 2,5 раза превышающий размер кредита. В 2009 году кредитный портфель банков в России сократился на 44,6%, но когда банки в первом квартале 2010 года опубликовали данные бухгалтерского баланса по итогам 2009 года, то у большинства крупных банков доходы выросли в 1,5-2 раза. Зачем большой кредитный портфель, если банкам можно и на маленьком зарабатывать большие деньги. Кому кризис, а кому он никогда бы и не заканчивался. Чуть ли не каждый день докладывают министры финансов и экономического развития, председатель Центрального Банка и президенту, и премьеру о снижении Центробанком ставки рефинансирования, и достигла она 7,75%. От этого снижения ни сельхозтоваропроизводители, ни население ничего не получили кроме убытков, процентная ставка по кредиту осталась на прежнем уровне (20% и более), а субсидии по кредиту определяются из расчёта ¾ ставки рефинансирования, и теперь субсидии составляют около 20% от ставки по кредиту, в прошлом году было около 50%, а у населения банки стали принимать вклады под 4-6 процентов годовых. Опять получается, что выиграли только банки: берут дешёвые кредиты у Центрального Банка по ставке рефинансирования и дешёвые вклады у населения, а затем продают дорогие кредиты и бизнесу, и населению. Разве об этом не знают министры финансов и экономического развития, председатель Центробанка? Думаю, что знают, а почему так делают, я объясню читателю ниже, чтобы не повторяться несколько раз.
А как ведут себя переработчики продукции растениеводства с сельхозтоваропроизводителями?
Все предприятия переработки сельхозпродукции в России принадлежат одному или двум холдингам, будь то элеваторы, сахарные заводы или заводы растительных масел. Ни о какой конкуренции не может быть и речи. Один монополист на десятки регионов, и диктует кабальные условия. Лаборатории для определения качества продукции принадлежат тому же монополисту, и что-то оспорить или доказать сельхозтоваропроизводителю практически невозможно. У представителей собственника всегда один ответ: не хочешь на таких условиях – не продавай, а мы ничего не можем решить, а собственник всегда в Москве, и расчётный счёт тоже в банке в Москве, А здесь они добивают дороги, мосты, построенные 30-40 лет назад. Или такой пример. Завод растительных масел закупает подсолнечник по 9 рублей за килограмм маслосемян, завод сбросит на влажность, сорность, и ,казалось бы, оплатил за чистый вес. Не тут-то было, завод ещё возьмёт с продавца за сушку и очистку, и после всех скидок и оплат сельхозтоваропроизводитель получит по 6 рублей за 1 кг проданного подсолнечника. Во всём мире производство продукции частное, переработка частная, а лаборатории по определению качества продукции принадлежат государству, но в России не хотят этого делать, так как монополисты могут потерять огромнее прибыли.
Диспаритет цен в ходе реформы достиг огромных масштабов, и этот разрыв продолжает увеличиваться с каждым годом. Соотношение цены приобретения дизельного топлива, удобрений, тракторов, других сельхозмашин с ценами реализации отдельных видов сельскохозяйственной продукции:
|
Наименование промышленного товара |
Количество сельскохозяйственной продукции |
||
|
зерно |
молоко |
мясо |
|
|
1 тонна дизельного топлива |
4-5 т |
3-4 т |
0,3-0,4 т |
|
1 тонна удобрений |
3-4 т |
1-1,5 т |
0,200 т |
|
1 трактор |
800-900 т |
250-300 т |
35-40 т |
Сельхозтоваропроизводители не могут приобрести недостающую сельскохозяйственную технику, а недостаёт селу около 500 тысяч тракторов, 150 тысяч зерноуборочных комбайнов и много другой техники. В среднем за год в хозяйства поступает около 17 тысяч тракторов и 8 тысяч комбайнов. При таких темпах машинно-тракторный парк сможет обновиться только через 40 лет. Сельхозтоваропроизводители не имеют средств на приобретение техники, а покупка в лизинг им обходится в 1,5-2 раза дороже. В результате такой политики сельскохозяйственное машиностроение как отрасль в России прекратило своё существование, в стране в год выпускается чуть более 10 тысяч тракторов, около 5 тысяч комбайнов, 1 тысяча плугов и т.д. Можно сказать, отрасль перешла на производство штучных изделий.
В начале 2009 года министр сельского хозяйства Елена Скрынник заявила, что государство на рынке зерна проведёт интервенцию и закупит продовольственное зерно у сельхозтоваропроизводителей по 5-6 рублей за килограмм, крестьяне придержали зерно в надежде, что государство закупит зерно по обещанной цене, а что получилось в итоге? Государство стало закупать зерно в ноябре-декабре 2009 года по цене 2,5-2,7 рублей за 1 кг, а сельхозтоваропроизводители получили за проданное зерно на руки 1,5-2,0 рублей за 1 кг, так как заплатили за участие в торгах, за хранение зерна, пришлось возить зерно на элеваторы за 200-300 километров. Навоз сегодня продают дороже, он в дефиците. А себестоимость зерна в хозяйстве сложилась свыше 3 рублей за 1 кг., что можно говорить в этом случае о рентабельности сельскохозяйственного производства
В 2010 году большинство сельскохозяйственных районов России охватила засуха, и многие сельхозтоваропроизводители не получат и половину урожая 2009 года. Цена на зерно стала расти, но продавать нечего, зерна мало. Вот и живут крестьяне, не зная, как концы с концами свести. Сложившиеся погодные условия заставили говорить на всех уровнях о страховании посевов, и как бы обвиняя крестьян, что они застраховали всего 5% посевных площадей. Я бы сказал, в нынешних условиях страхование посевов имеет мало смысла, и те 5%, которые застраховали посевы, вряд ли что получат от страховых компаний.
Вот что говорят сами сельхозтоваропроизводители: «В регионах, как правило, представительства (даже не филиалы) московских страховых компаний. К наступлению выплаты страховых возмещений или этого представительства уже нет, а если и сохранилось, то ответ один – здесь, в регионе, они ничего не могут решить, а в Москве страховая компания считает, что нет оснований для выплаты страховых возмещений. Тогда начинаются суды, и может быть, года через два сельхозтоваропроизводитель получит сумму, которую в своё время заплатил страховой компании в виде страховой премии, но никак не больше. Пока шли судебные тяжбы, сельхозтоваропроизводитель заплатил в виде судебных пошлин и гонораров адвокатам сумму значительно большую, чем получил по суду со страховой компании. Разве власть не знает о таких безобразиях? Думаю, что знает. Россия – зона неустойчивого земледелия, из пяти лет два года обязательно неблагоприятные, и решать проблему защиты сельхозтоваропроизводителей надо срочно.
Прежде всего, надо принять закон о страховании в сельском хозяйстве. Второе – создать страховой фонд для сельхозтоваропроизводителей, куда государство должно направлять 2% бюджетных расходов ежегодно, сельхозтоваропроизводители – 1% денежной выручки от продажи сельскохозяйственной продукции, страховые компании, занятые страхованием сельского хозяйства, – 2% страховой премии, полученной от страхования в сельском хозяйстве, на случай охвата большой территории неблагоприятными погодными условиями
Сложившаяся ситуация в сельском хозяйстве в 2010 году требует от государства принятия срочных мер по оказанию помощи сельхозтоваропроизводителям. Селяне брали под будущий урожай кредиты, семена, гербициды, удобрения, и подходит время отдавать долги, а отдавать нечем. Также предстоит готовить почву под урожай будущего года, сеять озимые. Пока сельхозтоваропроизводители не знают, что будет представлять собой помощь и в каком объёме, пока только одни разговоры на всех уровнях власти.
В России отсутствует политика государства в отношении сельского хозяйства, это привело к тому, что вплоть до настоящего времени, несмотря на урожайные годы, сельскохозяйственные предприятия находятся в очень сложном финансовом положении, а засушливый 2010 год ещё больше усугубит положение сельскохозяйственных предприятий и фермерских хозяйств. Проводимая государством интервенция на зерновом рынке не дала никакого положительного результата. Во-первых, государством были закуплены небольшие объёмы зерна и поэтому монополисты-хлебозаготовители не подняли цену на зерно. Во-вторых, государство, закупив зерно у сельхозтоваропроизводителей, оставило его на хранение у тех же самых монополистов-хлебозаготовителей и стало платить огромные суммы за хранение зерна. Весь 2009 год в правительстве шли разговоры, какие огромные убытки несёт государство, оплачивая заготовителям за хранение зерна. Опять выиграли только монополисты. Почему не используется зарубежный опыт США, европейских государств, где рассчитывается потребность в сельскохозяйственных продуктах и возможность их производства в стране. В Федеративной Республике Германии в 80-е гг. наблюдалось перепроизводство овощей и молока, так государство занималось регулированием объема производства этих продуктов на первичной стадии.
Сельхозтоваропроизводителям за каждый гектар, не засеянный овощами к уровню прошлого года, государство выплачивало 890 марок, а за каждую тонну не произведённого молока около 5 тысяч марок, зато стимулировало дотациями и льготными кредитами рост производства сахарной свеклы и мяса. С помощью таких механизмов развитые страны удерживают колебания закупочных и розничных цен в пределах 2-3% в год.
В России тоже можно было бы стимулировать со стороны государства увеличение посевов масличных культур, кукурузы на зерно, есть мощности для переработки этих культур и рынок сбыта. А в России то густо, то пусто. Получили сельхозтоваропроизводители высокий урожай, цены на продукцию сразу в 2-3 раза вниз упали, нет урожая – цены в 3 раза выросли. И такое положение не только с зерном, но и с овощами и плодами. Российские сельхозтоваропроизводители вынуждены в бухгалтерских отчётах показывать не все затраты на производство и реализацию продукции, скрывая полученные убытки, чтобы получить кредиты, так как убыточным хозяйствам банки отказывают в кредитах, загоняя себя тем самым в долги. Сельхозтоваропроизводителям, занимающимся производством растениеводческой продукции, остаётся только надеяться, что государство обратит на них внимание и ситуация в корне изменится в лучшую сторону.
Животноводство
В ходе реформы животноводство понесло более тяжёлый урон, чем растениеводство. Это одна из особенностей рыночной реформы в России – сильнее страдает производство более высокого уровня передела. Если в растениеводстве в последние годы наступила относительная стабильность, не сокращалась площадь пашни, совершенствовалась структура посевных площадей, увеличились посевные площади сахарной свеклы и подсолнечника, то в животноводстве обратная картина. Продолжается сокращение поголовья скота и в хозяйствах, и у населения на подворьях. Производство этой продукции остаётся глубоко убыточным, но отдельные политики, эксперты от правительства успокаивают, что замедлились темпы сокращения поголовья, но уже нечему сокращаться: в отдельных регионах сократилось поголовье крупного рогатого скота в 5-6 раз, свиней в 4-5 раз, и сокращение продолжается. При этом власти уже не первый год продолжают заявлять о поддержке производства молока и мяса.
Поголовье крупного рогатого скота упало за годы реформ почти в три раза – с 60,5 миллионов голов в 1990 году до 22 миллионов голов в 2009 году, без войны и стихийных бедствий. В России сейчас крупного рогатого скота существенно меньше, чем в 1916 году и даже чем в 1923 году – после 9 лет тяжелейшей войн. В 2010 году ожидается ещё сокращение поголовья КРС на 5% к уровню 2009 года. Перекупщики, связанные с переработчиками и торговыми сетями, сдвинули закупочные цены на говядину и молоко на критически низкий уровень. При таких ценах производство и молока, и мяса стало убыточным. Хозяйства, чтобы как-то выжить, вынуждены начинать массовый забой молочного стада, сбывая мясо за бесценок. Под нож зачастую идут даже элитные селекционные породы.
Белгородская область – одна из цитаделей молочного животноводства в России, куда возят всех показывать достижения в молочном животноводстве и рассказывать об успехах местных фермеров. Здесь только в 2009 году по данным местной администрации поголовье КРС сократилось на 12%. А что прикажете делать, если в январе 2009 года в области за молоко платили по 8 рублей за 1 литр, в мае по 6,5 рублей, а в сентябре довели этот показатель до 6,35 рублей. Не лучше положение дел и в 2010 году. Схожая ценовая тенденция и в других регионах РФ. В структуре розничной цены на молоко доля самой закупочной цены составляет от 30 до 38 процентов, и с каждым годом снижается, так, в 2009 году – на 9 процентных пунктов ниже, чем в 2008 году.
Рентабельность молочного животноводства в большинстве регионов России – даже по оценкам Минэкономразвития и Минсельхоза РФ – падает едва ли не каждый день. Поддержка, которая, оказывается, не только не создаёт условий для развития молочного животноводства, но не способна даже сгладить сложившийся дисбаланс.
В России власти прогнозируют дальнейший рост производства свинины. На заседании Президиума Совета при Президенте РФ по реализации приоритетных национальных проектов и демографической политики 2 июля 2010 года в городе Тамбове было заявлено: «В течение 3-4 лет будет достигнуто пороговое значение доктрины продовольственной безопасности, то есть мы обеспечим себя собственным мясом на 85%». По данным Росстата, казалось бы, ситуация в отрасли выглядит совсем неплохо. Поголовье свиней в 2009 году выросло на 7% и составило 18 млн голов. На долю сельхозорганизаций и фермерских хозяйств приходилось 60,9% от общего поголовья, на долю хозяйств населения – 39,1%.
По мнению независимых экспертов, в цифрах Росстата, свидетельствующих об устойчивом развитии свиноводства и особенно о росте переработки свинины, присутствует определённая доля лукавства. Дело в том, что в последние годы на фоне сокращения завоза свинины из-за границы быстро нарастает ввоз в Россию живых свиней, которые здесь забиваются и сбываются в большинстве случаев как отечественные. С 2005 по 2009 годы ввоз живых свиней в Россию увеличился почти в 10 раз, до 1 миллиона голов. Если же ввезённые в Россию из-за границы свиньи были учтены Росстатом как прирост отечественного поголовья, то элементарный подсчёт показывает, что благодаря им весь прирост поголовья и обеспечен. Подобная тенденция имеет простое объяснение. Импорт свинины в России ограничен объёмной квотой, начиная с 2003 года. В 2009 году она составляла 531900 тонн и облагалась 15%-ной импортной пошлиной. Ввоз свинины сверх квоты в 2009 году правительство ограничило 75%-ной (но не менее 1,5 евро/кг) запретительной пошлиной от таможенной стоимости. В 2008 году пошлина составила 40% (но не менее 0,55 евро/кг). А импорт живых свиней облагается пошлиной всего в 5%.
По мнению независимых экспертов, свиноводство как бизнес остаётся низкорентабельным, и эта низкорентабельность усугубляется, что ведёт к тенденции растущего забоя свиней в средних и малых свиноводческих хозяйствах в России. Всё это к концу 2010 года может привести к тому, что производство свинины и продуктов её переработки увеличится в России на той же основе, что и в первой половине 1960 г. Тогда Никита Хрущёв поставил задачу в считанные годы обогнать США по производству мяса (но не по поголовью), благодаря быстрому забою скота.
При таком положении с производством мясной и молочной продукции Россия и через 40-50 лет не сможет себя обеспечить собственной животноводческой продукцией на 85%. Остановлюсь подробнее на наличии поголовья КРС и свиней у населения. По отчётным данным, в хозяйствах населения сегодня имеется около 11 млн голов КРС и более 7 млн свиней. В этих отчётах приходится сильно усомниться. Население нигде не отчитывается ни о наличии поголовья, ни о величине произведённой продукции, и только местная власть, пытаясь создать видимость того, что село ещё живёт и производит продукцию, чтобы отрапортовать вышестоящему начальству, вынуждена отчитываться за наличие такого поголовья у населения, которого на самом деле нет.
Вот что говорили жители сёл при встречах, не буду называть сёла, положение примерно везде одинаковое, власть одна и создаёт она условия для жизни на селе почти идентичные. В селе 10 лет назад было около 60 голов коров, чуть больше поголовье молодняка, по их выражению, и много было свиней. Сегодня корова в селе осталась одна, и хозяйка сказала, скорее всего, последний год корову держит.
Крупное село, проживает около трёх тысяч человек, 8-10 лет назад было 3 стада по 90-100 коров в каждом, столько же было молодняка КРС, более 500 голов свиней. Сегодня осталось одно стадо, насчитывающее 10 голов, да ещё голов 10 коров, которые находятся дома, и голов 15 свиней, вот и всё поголовье.
Поголовье у населения в последние годы катастрофически сокращается, значительно быстрее, чем в общественном секторе, тогда как в начальный период реформ было наоборот. И причин здесь очень много. Не только некуда девать селянам излишки произведенной продукции, но хотя бы кормили семью высококачественным молоком и мясом. Если раньше отсутствие сбыта продукции считали основной причиной, сегодня на селе появилось много других причин, которые заставили население избавиться от КРС и свиней. Это отсутствие ветеринарной службы на селе, кормовой базы для животных, так как в сельхозпредприятиях кормовые культуры не выращиваются. Крестьяне даже не имеют возможности взять солому на подстилку. Современные комбайны сразу измельчают солому и рассеивают по полю для запахивания. Чтобы заготовить корма для животных, надо брать мешок, серп и идти косить по оврагам. И это в 21 веке. Купил зерно на корм скоту – негде размолоть. Нет возможности купить молодняк свиней, корова стоит 50-60 тысяч рублей, таких денег у жителей села нет. Эти проблемы можно продолжать перечислять. Я работал в 80-е годы председателем колхоза, в хозяйстве было более 2000 голов КРС, в том числе коров 700 колов, около 5000 голов свиней. Все отрасли были высокорентабельными, каждый рубль, вложенный в производство, давал 2,25 рублей дохода. У населения было около 300 голов коров и столько же молодняка КРС. Хозяйство ежегодно продавало населению от 500 до 700 голов молодняка свиней по символической цене, население бесплатно обеспечивалось всеми видами кормов для животных. В хозяйстве ежегодно готовилось для ремонта молочного стада до 200 голов нетелей, из них 150 голов для ремонта колхозного стада и 50 голов для ремонта стада населения. Эти льготы распространялись и на сельскую интеллигенцию: учителей, работников медицины, культуры, быта и т.д. Сегодня в хозяйстве нет ни одной головы ни КРС, ни свиней, а у населения наберётся голов 20 коров, свиней и того меньше.
Нынешние власти вместо того, чтобы создавать рыночные условия для развития животноводства в стране, стали на путь создания показушных предприятий-передовиков. Построят молочную ферму на 20-30 коров за счёт бюджетных субсидий, вокруг фермы свежевыкрашенными заборами закрывают всю разруху, нищету, отсутствие работы на селе, и возят федеральных чиновников, которым показывают и рассказывают о достижениях в животноводстве. Выдрессированные работники в новой спецовке, ещё с этикетками, бодро отвечают на вопросы. А за это время, пока показывали и рассказывали о достижениях, в регионе поголовье КРС сократилось более чем на 6 тысяч голов, в том числе коров – на 3 тысячи голов. Такой показухи, как сегодня, не было ни в царской России, ни в СССР, чиновники федерального уровня не шли на поводу у местных властей.
Сегодня создаётся впечатление, что чиновники всех уровней и рангов сговорились. В этих условиях вряд ли можно говорить о реальных долговременных перспективах роста производства мяса и молока в России. В стране правят монополисты, и они не намерены упускать огромные прибыли, уровень рентабельности в 200%, а то и 500%, для них стал обычным явлением. Страна тратит на закупку мясных, молочных и других продуктов питания около 40 миллиардов долларов. Разве монополисты откажутся от таких денег в пользу сельхозтоваропроизводителей? Хотя бы половину этих средств (600 млрд рублей) направить в сельское хозяйство, то и сельское хозяйство, и село успешно развивались бы. Сегодня в России министры, заместители министров, депутаты, чиновники в большинстве своём являются председателями правлений, членами правлений, совладельцами этих монополий и активно лоббируют их интересы. Капиталисты во всём мире алчны до наживы, и это, я думаю, хорошо, но там система выборов заставляет их принимать решения в пользу большинства населения, иначе не будут избраны на следующий срок, и если были злоупотребления, то оппозиция, пришедшая к власти, начнёт коррупционное расследование.
В России же – попал в список, оказался в депутатах и, можно сказать, пожизненно, здесь мало что зависит от избирателя, главное – угодить тем, кто его включил в этот список. Большинство депутатов в России – это представители крупного капитала, потому и большинство законов принимается в интересах крупного капитала. А те законы, которые не отвечают интересам крупного капитала, блокируются, а если и приняты, не исполняются. Более двух лет назад в России был принят Федеральный закон № 88-ФЗ «Технический регламент на молоко и молочную продукцию», он вступил в силу с 1 января 2009 года, но нигде и никак не исполняется – ни переработчиками, ни торговыми организациями. А знаете, какой я нашёл в Интернете ответ Роспотребнадзора о причинах неисполнения закона? «Переработчики до вступления закона в силу наделали много упаковочных ёмкостей, как закончится эта тара, закон будет исполняться». Я думаю, такая упаковочная тара у них никогда не закончится, и закон так и не будет исполняться. А если бы этот закон работал, ситуация на молочном рынке в корне изменилась, и сельхозтоваропроизводители не имели бы проблем со сбытом молока.
Сегодня в России большинство молокозаводов не имеет технологических линий по переработке цельного молока, а если и имеет, то на небольшой объём, а закупают в Беларуси, Германии, Голландии и т.д. сухое молоко и коровье масло. Сухое молоко разводят нашей водой и получают российское молоко, а коровье масло наполняют на 50-60% и более пальмовым маслом, сухим молоком, пищевыми красителями и то же получает наше масло. Производят плавленые сыры, которые на 90% состоят из пальмового масла, сои, крахмала, вкусовых добавок и красителей. Пальмовое масло по своим физическим свойствам мало чем отличается от солидола, в жару не плавится, в мороз не замерзает. Можно хранить и в сорокаградусную жару, и в сорокаградусный мороз под открытым небом. Вот такой суррогат, ничего не имеющий общего с молочной продукцией, молокозаводы отправляют в торговые точки как молоко, сливочное масло, сыр. А если бы работал Федеральный закон № 88-ФЗ, то эта продукция находилась бы не в молочном отделе торгового предприятия, а где-то рядом с мылом и стиральным порошком, и имела бы цену значительно ниже. В молочном отделе продавалась бы настоящая молочная продукция, которой сегодня в торговле нет. В то же время тот мизер молока, который производится в России, не имеет рынков сбыта.
Мясокомбинаты
Не лучше ситуация с мясокомбинатами. Многие из них в своих технологиях не имеют бойни, а закупают для нужд производства импортное мясо пяти-, шестилетней, а то и десятилетней заморозки. Вот из этого мяса и производятся российские мясные продукты, при этом для этих целей используется ещё огромное количество добавок в виде сои, крахмала, гороха, растительных жиров, красителей и т.д.
А что творится с импортом овощей и фруктов. Фрукты, овощи из Азербайджана, как только пересекают российскую границу, становятся в 8 раз дороже цены закупки, из Казахстана – в 6 раз, из Узбекистана – в 4 раза, из Испании – в 10 раз дороже! Перекупщики, торговая мафия, связанная с переработчиками, чиновники, депутаты, выражающие интересы этих структур, привыкшие получать огромные прибыли, где рентабельность достигает 300-500%, а то и 1000%, - разве они допустят на рынок фермеров, крестьян с их дешёвой продукцией. Для того, чтобы не пустить российского сельхозтоваропроизводителя на рынок со своей продукцией, придуманы всевозможные барьеры в виде огромных вступительных взносов, бонусов, поощрительных выплат. В России существует сговор между переработчиками, торговлей, крупными импортёрами товаров и продуктов, что позволяет им удерживать высокие цены на товары и продукты. Если кто бывал в Европе или США, то наверняка обратил внимание на то, что цены на многие товары и продукты того же качества в этих странах от двух до десяти раз ниже, чем в России. В России допустимо купить 1 килограмм колбасы за 100 рублей и перепродать его за 1000 рублей, заплатив с этой суммы 20% налог на прибыль, а оставшиеся 800 рублей положить себе в карман.
В 2009 году евро стоил почти 50 рублей, в июне 2010 года за 1 евро платили чуть более 36 рублей, а цены на импортные товары и продукты в 2010 году не ниже, чем в 2009 году, а по некоторым из них они выросли. В 2007 году цена на продовольственную пшеницу достигла 10 рублей за 1 килограмм, в итоге резко выросла цена на хлеб. Власти объясняли этот рост цен дорогой пшеницей, из которой выпекается хлеб. В 2008-2009 годах цена на пшеницу упала до 3 рублей за 1 килограмм, а цена на хлеб не снизилась, а продолжала расти. Сегодня в России стоимость зерна в хлебе составляет 1/12 или менее 9% от стоимости хлеба. Во Франции, например, стоимость хлеба в розничной торговле превышает закупочные цены на зерно всего лишь на 40-50%. Таких примеров можно приводить очень много, думаю, что, прочитав эту статью, читатель сам обнаружит массу таких примеров.
Во всех экономически развитых странах приняты законы, ограничивающие доходы по уровню рентабельности продаж товаров, работ, услуг. Так, например, в США этот показатель равен 35%, в Германии – 30%, в Японии – 20%, всё, что выше, изымается государством в бюджет в виде налогов. И товаропроизводителям, и продавцам в этом случае нет смысла завышать цену на товары, работы и услуги. В этих условиях, чтобы получать больше прибыли, остаётся только один путь – увеличение объёма производства и снижение издержек производства. В России пока такой закон не принят, принятие его блокируют депутаты и чиновники, объяснение, как правило, всегда одно – пока ещё не время. Принятие в России закона об ограничении доходов по уровню рентабельности позволило бы поставить практически в равные условия и крупных монополистов, и средний, и малый бизнес, снизились бы цены на импортные товары и продукты в разы. Даже у таможенников было бы меньше проблем, не будет смысла занижать импортёрам стоимость товаров и продуктов. Сегодня в России доля расходов на питание в структуре потребительских расходов по регионам достигает 50%, для развитых стран он составляет порядка 15%. Принятие этого закона позволит снизить долю расходов на питание до 25-30%, население могло бы высвободившиеся средства инвестировать в товары длительного пользования. Также вырос бы уровень потребления населением России базовых продуктов питания (за годы реформ он упал от 30% до 60%, кроме хлеба и картофеля), что незамедлительно привело бы к оживлению экономики.
Что делать?
Известно, что продуктивное сельское хозяйство в современном мире не может существовать без широкого участия государства, и первоочередными мерами по обеспечению нормальных условий для работы российских сельхоз товаропроизводителей считаю:
1) Довести государственную поддержку агропромышленному комплексу до 10% расходной части бюджета. Здесь могут использоваться самые различные рыночные механизмы.
2) Ввести рыночные механизмы планирования производства сельскохозяйственной продукции, как это делается в развитых странах. Сегодня планированием не занимаются ни Минэкономразвития, ни Минсельхоз, сельхоз товаропроизводитель предоставлен сам себе, засевает площади на свой страх и риск. Получили сельхоз товаропроизводители высокий урожай зерна или плодов и не знают, куда его девать, а министры в это время рапортуют о достижениях в сельском хозяйстве. В чём их-то заслуга, в том, что они завели селян в тупик? Для России сегодня урожай создаёт больше проблем, чем неурожай.
3) Принять закон о страховании в сельском хозяйстве и создать страховой фонд на условиях, которые я предлагал выше, можно рассмотреть и другие варианты создания фонда.
4) Незамедлительно обеспечить исполнение Федерального закона от 12.06.2008 года № 88-ФЗ «Технический регламент на молоко и молочные продукты».
5) Принять закон, ограничивающий доходы фирм по уровню рентабельности продаж товаров, работ, услуг до 40%.
6) Обеспечить государственную поддержку своему сельскому хозяйству, с помощью государственного протекционизма, таможенных барьеров, как это делают США, страны Евросоюза, перекладывая таким образом финансирование этой поддержки и на всех потребителей. В качестве примера: Россия взяла обязательство перед мировым сообществом выделить 75 млн долларов (2,25 млрд рублей) на борьбу с голодом. Вот и нужно направить эту помощь в виде продуктов (муки, крупяных и макаронных изделий, растительного масла), а не давать деньгами, чтобы на них купили «ножки Буша» и китайский рис.
Предложенные меры защитят сельхоз товаропроизводителей от монополистов, позволят рентабельно работать сельскому хозяйству, продукция и растениеводства, и животноводства будет востребована у переработчиков и торговцев. А власти надо принимать эти законы и обеспечить их выполнение, не вмешиваться в экономические процессы на предприятиях, прекратить заниматься показухой и рассказывать о каких-то несуществующих достижениях в сельском хозяйстве.
Россия производит лишь 4% от мирового объема аграрной продукции, меньше, чем Германия, где пашни меньше, чем в России, в 47 раз. Это информация для чиновников, к вопросу о дорстижениях в сельском хозяйстве.
Особый разговор о селе и о том, какая жизнь у жителей этих сёл. До начала реализации главных принципов реформы, в 1990 году, в РСФСР в колхозах и совхозах работало 9,6 млн человек. Всего в сельской местности жило 38,8 млн человек. По данным поисково-мониторинговой системы Фонда социального страхования РФ, где отчитываются около 100% всех сельхозтоваропроизводителей, на 1 июля 2010 года в сельском хозяйстве было занято 1,23 млн человек со средней зарплатой чуть более 8 тысяч рублей, что на 60 тысяч человек меньше, чем на эту дату 2009 года и в 8 раз меньше по сравнению с 1990 годом.
И ещё можно наблюдать интересную картину, пользуясь данными поисково-мониторинговой системы Фонда социального страхования РФ, где отчитываются около 100% работодателей, средняя зарплата по регионам значительно ниже, чем отчитываются региональные власти, используя никому не известные методики расчёта. Казалось бы, куда проще – используй официальный сайт Фонда, достоверней данных в России не найдёшь. Читатель может сам сравнить по своему региону данные поисково-мониторинговой системы Фонда социального страхования РФ, за которые отчитываются работодатели, и отчётные данные исполнительной власти региона по величине средней зарплаты в регионе и отраслях экономики, численности работающих и т.д.
Аграрная реформа, начатая в 1992 году, оставила жителей села без работы и средств к существованию, а административная реформа, со вступлением в силу Федерального закона № 131-ФЗ « Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ», создались условия, невозможные для жизни на селе. Административная реформа была необходима, но провели ее, как и все реформы в России не в интересах народа, а сделали ее чиновники под себя и для себя, еще раз власть попыталась отгородиться от народа. Много писалось и говорилось, как заживет село после административной реформы, такое было административное давление, что из этого получилось, теперь все увидели на деле. Сегодня жителям села никто не помогает, и никто за село не отвечает. Власти, и федеральные, и региональные, и муниципальные, с помощью Федерального закона № 131-ФЗ постарались сбросить с себя обязательства перед селом, поделили бюджет на уровни, только селу не досталось с этих уровней. Такой нищеты, безысходности, как сегодня, на селе не было никогда и ни при какой власти. Уровень сельской бедности колеблется по разным регионам от 50 до 80, а то и до 90 процентов.
На селе массовая безработица, в регионах, где проживает большое количество сельского населения, от 150тысяч до 250 тысяч взрослого населения без определённого рода занятий, то есть, не работают, ни пенсионеры, ни учащиеся не числятся среди безработного населения, и такого населения в России около 25 млн человек. Так продолжается почти 20 лет. Именно село сегодня вымирает опережающими темпами. По показателю естественной убыли сельское население обогнало городское в 1,3 раза. Вымирают целые деревни, из 150 тысяч сельских населённых пунктов 15 тысяч сегодня опустели – там не проживает ни одного жителя, региональные власти пытаются скрыть такое положение и не показывать в отчётах. 71 тысяча или 47% сельских территорий, где за последние два-три года не родился ни один ребёнок, - вымирает. Как выразилась старушка, жительница одного из таких сёл, сюда надо «завозить» молодых женщин и мужчин. Около 20 тысяч населённых пунктов имеют по 20-30 человек жителей, в основном, одни старики. За 20 лет реформ на селе разрушена социально-гуманитарная сфера, а если где что-то ещё и осталось, то содержать её не на что. Жизнь на селе превратилась в борьбу за выживание. Месяца три назад по Российскому телеканалу показывали несколько раз село Семилуки Воронежской области, где полгода не работает водопровод. Таких сёл в России, где не работает водопровод, теперь много. Удивило меня другое – ответы журналисту представителя губернатора области и главы района, что ничего невозможно сделать, будет нецелевое использование бюджетных средств. В бюджете сельского поселения тоже нет средств, как заявил глава поселения. Да и откуда им взяться в бюджете поселения? Реформу провели, а источников наполнения бюджета не предусмотрели. Основной источник формирования бюджета сельских поселений – это налог на имущество сельских жителей и 10% налога на доходы физических лиц. А какое имущество у этих стариков и старух? Налог с него составляет 50-100 рублей в год. Налог на доходы физических лиц до казны селян не доходит, так как предприятия находятся в городах, и этот налог остаётся там. Вот и получается, бюджет сельских поселений всегда пуст. Расходы большинства сельских поселений состоят только из расходов на выплату заработной платы их работников.
Ещё раз хотелось бы сказать о селе Семилуки Воронежской области. Оно расположено в 8 км от г. Воронежа и в 3 км от районного центра г. Семилуки. Я в этих местах родился и хорошо помню 70-е годы ХХ столетия. На территории села располагалось крупное сельскохозяйственное предприятие, строилось жильё для селян, улицы села в то время были покрыты асфальтом, проведён водопровод, работали детские сады, фельдшерско-акушерские пункты, дома быта, культуры, библиотеки, магазины. Одним словом, была создана социально-гуманитарная сфера, необходимая для нормальной жизни. Сегодня от всех этих благ мало что осталось. Единственное спасение у селян – близость города Воронежа и города Семилуки, где можно найти работу. Но в Воронежской области есть сёла и за 250 км от города Воронежа. Там нет работы, и давно забыли, что когда-то был водопровод, и текла вода из крана.
Можно нарисовать такую картину российского села
Многие из них представляют собой заросшие сорняком до крыш домики сельских жителей. В некоторых домах в окнах вместо стекла вставлены куски фанеры, картона или плёнки, так как в селе нет магазина и стекло купить негде. В село приезжает раз в месяц автолавка, если приезжает раз в две недели – очень хорошо, считают жители. И вот селяне вынуждены запасаться продуктами и товарами на месяц, начиная с хлеба и заканчивая всем остальным. Причём это всё дороже, чем даже в районном центре этого же муниципального образования. Чтобы сохранить хлеб в течение месяца, люди вынуждены держать его в морозильной камере холодильника, а затем перед употреблением в пищу размораживать и распаривать. Зато могут ежедневно привозить в село «палёную» водку и всякие суррогаты на этиловом спирте, и до этого никому нет дела.
Дороги, построенные 20-30 лет назад, все разбиты, проросли сорняком, автобусное сообщение с районным центром, как правило, отсутствует, водопровод не работает, зимой снег топят, летом собирают дождевую воду. Если нет долго дождей, то осушили все болота.
Медпункта нет, флюорографию лёгких последний раз делали около 20 лет назад. Жители говорят, как правило, что ещё при Советской власти приезжали в село врачи с установкой и всех заставляли пройти флюорографическое обследование. В районную больницу к врачу-специалисту обращаются только в том случае, когда дальше терпеть невозможно. Если всё-таки заставила сельчанина болезнь обратиться к врачу-специалисту, то он сразу к нему не попадёт, отстоит прежде очередь в регистратуру, где его поставят в очередь на приём месяца через два-три. Возникает вопрос – нужен ли будет этому человеку врач-специалист после двух-трёх месяцев ожидания. Отсюда и туберкулёз, и онкология, и сердечнососудистые заболевания, и как результат – вымирание целых деревень.
Школу закрыли, ребятишек возят в школу за 30-50 км, есть муниципальные образования, где остаются одна или две средних школы в районном центре. За последнее время количество школ на селе сократилось более чем на 50%, и этот процесс набирает обороты. Сегодня средний возраст тракториста, работающего в сельском хозяйстве, старше 50 лет. При такой политике государства через 10 лет профессию сельского механизатора можно будет заносить в «красную книгу». А почему не поступить наоборот: не ученика возить к учителю, а учителя к ученику, как это делают в США. Американский сельский ученик 6-7 класса, помимо полученных знаний, имеет навыки вождения мотоцикла, трактора, комбайна, косилки, автомобиля, его готовят жить и работать на селе. Наши власти во многом стремятся подражать США, так почему не взять на вооружение то, что проверено жизнью.
За 20 лет реформ на селе практически разрушена социально-гуманитарная (культурная) сфера, а она же была на селе. Может быть, и не самая лучшая, но она обеспечивала на селе относительно нормальную жизнь. За 20 лет российское село переместилось из 20 века даже не в 19 век, а в век 17. Одно только отличие: в 17 веке это были большие, многодетные семьи, где было много молодёжи и детей, дешёвая рабочая сила, а в 21 веке это в большинстве своём пожилое население.
В таких экстремальных условиях нельзя жить и неделю, а люди вынуждены жить так постоянно. Вот что написал в феврале 2010 года немецкий еженедельник «Шпигель» о российском селе: «На полпути от Москвы до Петербурга в селе «Будущее» погружаешься в 19 век. Пьянство, отсталость, депопуляция, как и везде в огромной России. Борьба за выживание начинается сразу, у указателя с названием села «Будущее». Магазина нет, школы нет, автолавка уже две недели не привозила хлеб».
А вот ещё несколько цитат из этой статьи:
1. «Согласно данным авторитетного английского медицинского журнала The Lancet, в России 52% всех летальных исходов среди граждан в возрасте от 15 до 54 лет вызваны алкоголизмом. По международной статистике этот показатель едва достигает 4%.
2. «В России село живёт хуже, чем село в Иране».
Иностранцы знают, что происходит с российским селом. Почему же власти России не знают истинного положения дел на селе? Или не хотят знать?
А что же наша власть? Муниципальная власть отвечает, что нет денег на содержание социально-культурной сферы на селе. Да и теперь после вступления в силу федерального закона № 131-ФЗ она не несёт никакой ответственности за село. Региональная власть всё объясняет оптимизацией структуры социально-культурной сферы на селе, а до федеральной власти далеко. Местная власть не хочет слушать и слышать народ, все взоры её обращены наверх, в сторону федеральной власти, и главной задачей своей деятельности видит создание иллюзии благополучия в регионе.
В России выстроили вертикаль власти, которая стоит на тонкой ножке вытянувшись в струнку, а вот о горизонтальной власти, которой является народ забыли.
Власти создают в регионе для показухи один-два социально-культурных комплекса на селе, оборудуют одну сельскую школу новыми партами, дисплейными досками, компьютерами, поддерживают в проезжем состоянии дорогу до этих двух-трёх населённых пунктов и возят туда всех федеральных чиновников, которые приезжают в регион с проверкой. Только вот у этих чиновников не возникает вопрос, почему их возят всегда на одни и те же объекты.
Региональная печать, радио, телевидение с утра до вечера и с вечера до утра рассказывают, как местная элита радеет о народе. Открываешь региональную газету - на первой странице губернатор радеет о народе, на следующей странице сын губернатора, депутат, тоже радеет о народе, отдал на благотворительность чуть ли не последний рубль, заработанный в тяжких трудах всей семьёй. В другом регионе племянница губернатора, студентка третьего курса университета, дала три миллиарда рублей на развитие птицеводства края и является совладелицей большинства крупных предприятий края. В третьем регионе, читаешь, сын губернатора «осветил» улицу в областном центре, точнее, дал денег, потому как стремится стать депутатом в городском округе. Где только берут такие деньги, печатают, наверное, по ночам, когда весь народ спит. Главное, коррупцией здесь и не пахнет, они же сами призваны бороться с ней.
Жалко, что не являются нашими современниками ни И.А. Крылов, ни М.Е. Салтыков-Щедрин, ни Н.В. Гоголь. Материала хоть отбавляй и для пьес, и для комедий, и для русских сказок. «Ревизор-2» получился бы поколоритней, чем у Гоголя в прежние времена.
В мире есть государства, в которых также, как и в России, проживает большое количество сельского населения (Китай, Испания), и там выработаны механизмы поддержки села. Например, в Китае 30% прибыли промышленных предприятий направляется в фонд поддержки села. В Испании тоже существует фонд поддержки села, только там иные, чем в Китае, источники его финансирования. Испанское село, надо сказать, живёт сегодня безбедно.
Опыт подсказывает, что в России для выживания села также необходимо создать фонд поддержки села. Социально-гуманитарная сфера села должна содержаться за счёт отчисления какой-то доли от прибыли промышленных предприятий или 1% налога на доходы физических лиц, в таком случае богатые поучаствуют своим рублём в восстановлении села. Все эти мои предложения можно легко просчитать и быстро реализовать в жизнь.
Во времена СССР потребительская кооперация обеспечивала село промышленными товарами и продуктами. Сегодня такой структуры нет и, скорее всего, нет надобности её возрождать. Чтобы возродить на селе торговлю, необходимо создать льготы для предпринимателей, работающих в торговых точках на селе, например, не взимать арендную плату за помещение, возмещать им транспортные расходы по перевозке товаров и продуктов для села, можно рассмотреть и возможность предоставления налоговых льгот.
Если власть хочет, чтобы в России было и сельское хозяйство, и село, ей придётся всё это делать.
Не претендую на истину в последней инстанции, но думаю, что не один я думаю так же.
Авторы ждут ваших комментариев на e-mail: kulikov68@inbox.ru
