Воронеж. 13.04.2011. Агентство Бизнес Информации (ABIREG.RU) — Аналитика - Если говорить о тенденциях, которые наметились в последнее время в России в похоронном деле, то, как бы странно это ни выглядело в условиях рыночной экономики, внимание работников этой сферы все чаще обращается к теме возрождения духовности и культуры. Интервью с директором Воронежского специализированного МУП для нашего бизнес-издания Алексеем Катцыным постоянно разворачивалось именно в эту сторону.
- Если говорить без эмоций, то нельзя не признать тот факт, что похоронное дело - тоже одна из сфер экономической жизни. Значит, оно, как и другие отрасли, подвержено воздействию объективных экономических законов?
- Безусловно. Например, здесь, как и в других отраслях, сегодня приемлема любая форма собственности. Но главное при этом — чтобы дело велось должным образом. А вот тут начинается каскад проблем. В основном, связанных с тем, что финансовая выгода самостоятельно действующих на рынке субъектов вступает в конфликт с моралью. С тех пор как вышел Закон «О погребении и похоронном деле», прошло 15 лет. Предложенная в нем концепция развития сегодня, на мой взгляд, требует основательной корректировки. Ведь нельзя же не учитывать, что за эти годы произошло много изменений, появились новые задачи, в масштабах страны кардинально поменялось процентное соотношение муниципального и частного секторов в отрасли.
- Вы сказали, что за несколько лет многое в отрасли изменилось, так каковы же основные тенденции?
- Пожалуй, основные тенденции касаются все-таки не столько экономической, сколько духовной стороны вопроса. Потому что, работая на этом участке деятельности в Воронеже уже 20 лет, я вижу одно и то же: на покойных в нашей стране выделять средства не принято. И давно свыкся со слышанной сотни раз фразой «живым пока не хватает». Как долго еще продлится это «пока» - вот в чем вопрос. Но то, что сейчас в России — и это заметно - возрождаются старые похоронные традиции, посещать своих близких стали чаще, памятники стали оригинальней, стало чище и уютней на кладбищах - это факт. Я уже как-то говорил, что Воронеж стал первым городом, где был создан архив в электронном виде. Мы проанализировали ситуацию и поняли, что невозможно гарантировать сохранность информации о захоронениях, изложенной на бумаге, в журналах, как это было раньше. Они, например, могут быть утрачены в огне пожара, залиты водой и т.д. На сегодня наша электронная база - одна из лучших в стране. Москва - и та обзавелась подобным архивом только через два года после нас.
У меня есть твердое убеждение, что уровень культуры в городе и государстве определяется состоянием туалетов, рынков и кладбищ. Впрочем, о первых двух пусть говорят более сведущие люди. А я недавно был на экскурсии на кладбище в г. Львов. Не знаю, как, каким трудом и подвигами львовчане добились этого, но в советские времена это кладбище не снесли. В Воронеже в те времена не стало шести кладбищ. Я не беру в пример Москву или Питер, а беру именно Львов с населением в 600 тысяч человек. Люди разных религиозных направлений, разных национальностей - поляки, украинцы, евреи - захоронены на одном мемориальном кладбище. Кто в родовых склепах, кто в отдельных могилах. Все львовчане любой религии и национальности чтут историю своего города, уважают и помнят своих сограждан. Интересны архитектурные проекты памятников, стел, склепов, часовен. И хотя почти все надмогильные сооружения сделаны из бетона, там нет однообразия, а есть свой стиль и своя красота.
У нас же на всех кладбищах по пальцам можно пересчитать оригинальные надмогильные группы. До слез обидно за русский народ, вычеркнувший в советские времена из памяти целые слои своих талантливых предков.
«Еще библейскими пророками было отмечено, что человек рождается на смерть. И потому мир разрушаемых временем, древних погостов и неумолимо растущих современных кладбищ является одним из главных признаков жизни сообщества людей», - я процитировал первую фразу сценарного плана на серию коротких видеоочерков о судьбах наиболее известных людей, обретших покой на воронежских кладбищах. Этот проект утвердили; думаю, Воронеж снова станет первым городом, в котором появится собственный фильм о местах последнего приюта достойных и талантливых людей, об «утраченных мирах».
Воронежцы не должны позволять себе забывать, что общая забота о кладбищах - один из элементов культуры любого народа. Кладбища — это такие же памятники и культуры, и истории, как литература, архитектура и т.д. Ведь, если вдуматься, под плитами в том числе воронежских кладбищ лежат пласты русской культуры не только в переносном, но и в прямом смысле слова. Поэтому, я уверен, что постоянное место фильма, о котором я сказал и который в конечном итоге будет составлен из коротких видеоочерков, - в краеведческом музее Воронежа, где он должен регулярно демонстрироваться для посетителей. Для воспитиания и у детей, и у их родителей исторической памяти. Кому, например, известно, что на Терновом городском кладбище покоятся останки крестного отца писателя Ивана Бунина, полковника И.П. Сипягина? А на Чугуновском - управляющего железной дорогой М.С. Стойкова и предводителя дворянства Воронежского уезда М.П.Савостьянова? Об этом и многом другом обязательно будет рассказано создателем фильма, журналистом Александром Никоновым, который ведет огромную краеведческую работу. Слава Богу, что про Аллею славы на Коминтерновском кладбище горожанам известно, и про некрополь у Цирка, да и то слишком мало. На этом все знания большинства воронежцев и заканчиваются.
В одной из воронежских газет в качестве послесловия к информации о начале создания фильма было замеченно, что средства, которые пойдут на съемки, можно было бы потратить с большей пользой — например, на уборку кладбищ от мусора. Категорически не согласен. Во-первых, одно другому не мешает. Во-вторых, мусор даже из дома приходится выносить регулярно, не говоря уже об огромных территориях. И мы занимаемся этим продуманно и системно. А вот с возрождением историчекой памяти мы уже сильно запаздываем.
Два десятка лет назад, например, городские кладбища представляли собой очень печальное зрелище — все аллеи и Коминтерновского, и особенно Юго-западного кладбища были завалены кучами выброшенных венков, памятников, крестов, листвы и веток, которые либо горели, либо тлели, и эти завалы тянулись по 4-5 км. Не редкостью были и выкопанные прямо на дороге ямы, превращенные в свалки. За три года мы все это убрали, вывезли и стали поддерживать порядок. Кстати, в начале 90-х годов по всем кладбищам уже стояли контейнеры для мусора. Но их было всего 80. Как говорится — по средствам. Сейчас их 1400. Рыночная экономика учит изобретательности. Все 1400 контейнеров изготовлены нашим комбинатом из выброшенных металлических памятников. Если перевести в деньги, то за 6 лет мы сэкономили городскому бюджету около 4 млн рублей.
- Все-таки, духовное в похоронной отрасли никак «не хочет» отделяться от материального...
- Дело в том, что в такой сфере жизнедеятельности человека, как погребение, на мой взгляд, необходима оптимизация материального для поддержания и развития духовного. Потому что в этой сфере преобладают социально-психологические, духовно-нравственные начала и сохранение памяти усопшего. А это - главное, что определяет стратегию и основные практические задачи тех, кто занимается похоронной индустрией. Но для того, чтобы похоронная отрасль обрела приличествующее лицо, сменив на него ту жуткую гримасу, которую мы часто видели прежде и нередко видим сейчас, общество должно иметь стремление научиться правильному образу жизни, избавиться от страха перед неизбежностью. Научиться понимать смысл нашего прибывания на этой земле, понимать, что человек заслуживает того, чтобы о нем помнили. Смерть должна перестать быть явлением бесславным именно благодаря воспитанию культуры памяти. Люди часто молятся за усопших, чтобы спасти их. Но ведь и они спасают нас, потому что память, сохранение и почитание традиций, знание истории страны помогают ее дальнейшему прогрессу, развитию экономики, процветанию ее цивилизованности. Это, собственно, замкнутый круг, созданный самим Господом Богом.
Поэтому для достижения этой основной цели в отрасли, о которой мы говорим, необходимы и профессиональный маркетинг ритуально-погребальных товаров и услуг, и анализ современных направлений художественного конструирования, но - с учетом традиций, и анализ материальных атрибутов ритуально-погребальной сферы с точки зрения, опять же, их традиционности и актуальности. Кроме того, обязательно должны появиться новые критерии оценки нашей деятельности, ведь это тоже определенная часть духовного содержания отрасли. Вот, например, у меня есть еще один проект, касающийся Воронежа, — ввести фотофиксацию для каждого отдельного памятника на всех воронежских кладбищах. Это поможет осуществлять контроль и вести учет. Но это пока опять упирается в деньги: потребуются немалые материальные затраты. Поэтому, я считаю, очень правильно заметила однажды заместитель руководителя Департамента правительства Москвы Лариса Коржнева: «Оценки зависят от целей, которые видят перед собой похоронщики. Если у похоронщиков цели не созидательные, а деструктивные - только нажива, - то как они могут заниматься нашим наследием, увековечением памяти предков?»
Думаю, лучше и не скажешь. Вряд ли, как многие надеются, рынок сам все расставит по своим местам. Поэтому нам остается лишь верить, что все-таки будут внесены изменения в федеральное законодательство, которые позволят нам решить целый ряд и материальных, и других проблем, например — проблему заброшенных захоронений, цивилизованного перехода к использованию новшеств в культуре погребения (сингуматоров и т.д.), позволят всерьез заняться модернизацией и реформированием как производства, так и качества сервиса. А главное — заняться возрождением культуры памяти у россиян на своем, отраслевом участке.
