Председатель арбитражного суда Воронежской области Александр Кочетков: «Последовательная ротация руководящих кадров позволяет усилить независимость судов от местных элит»

Воронеж. 30.05.2012. Агентство Бизнес Информации (ABIREG.RU) – Эксклюзив - Новый председатель воронежского арбитража вступил в должность в середине апреля. Мы решили, не откладывая в долгий ящик, познакомиться с преемником казавшегося вечным Виктора Анохина, задав ему несколько вопросов. Знакомство с Александром Кочетковым получилось неожиданно интересным и живым – мы и не подозревали, что арбитражный процесс из уст профессионального юриста может быть таким увлекательным и животрепещущим. Но разговаривали мы с ним не только про арбитраж…

- В системе российского арбитража Вы самый молодой председатель суда?

- Нет, не самый молодой. За последние годы председательский корпус в арбитражной системе заметно обновился, в том числе, руководителями стали и относительно молодые по возрасту люди. Это, на мой взгляд, неплохо. Ведь, как известно, важно не то, сколько ты прожил, а сколько сделал, какой профессиональный опыт нажил. Кроме того, приход молодых руководителей придает системе динамичность, привносит креатив.

Если Вы хотите конкретного ответа на вопрос, то по возрасту я старше четырех председателей арбитражных судов. При этом есть ряд руководителей, которые старше меня по возрасту, но имеют меньший стаж работы в качестве председателей судов.

- Насколько я понимаю, Вы всю жизнь прожили в Тамбовской области, Тамбове. Не тяжело было покидать насиженное место?

- Безусловно, тяжело. Любой, кто когда-либо переезжал даже просто из одной квартиры в другую или переходил на иную работу, это хорошо понимает. Это серьезный стресс. Весь привычный образ жизни, устоявшийся распорядок изменились. Но добиться чего-либо можно только преодолевая трудности. И, если вместо привычного получаешь новое, которое нужно осваивать – это и есть поле для самосовершенствования, для расширения кругозора, получения нового опыта.

Тамбов – это сохранивший свое лицо, красивый, чистый, компактный город, который я люблю. Но я очень хочу полюбить и Воронеж, стать патриотом этого города.

У переезда есть еще один важный аспект. В Тамбове я работал на свое имя, на репутацию всю сознательную жизнь. На Воронежской земле авторитет и в коллективе, и в регионе придется зарабатывать с нуля. Все эти сложности – та дань, которую приходится платить за практическое воплощение в жизнь принципа ротации. В то же время, последовательная ротация руководящих кадров позволяет усилить независимость судов от местных элит, улучшает обмен опытом между судами.

- Чем, по-Вашему, Воронеж кардинально отличается от Тамбова? Если брать «общечеловеческие» вещи и профессиональные. Каких категорий дел в Воронеже больше, а каких меньше, чем в Тамбове?

- В общечеловеческом плане сказать не могу. Во-первых, из-за непродолжительности пребывания в Воронеже. Во-вторых, Воронеж я видел только по маршруту: «работа – дом». Заметил, правда, пробки, которых в Тамбове почти не бывает.

Что касается категорий дел, то в целом тенденции и в Тамбове, и в Воронеже одни и те же: уменьшение числа гражданских споров и заявлений о несостоятельности (банкротстве) по сравнению с кризисными 2009-2010 годами и увеличение числа административных дел, прежде всего, о взыскании обязательных платежей и санкций по заявлениям органов Пенсионного фонда. Из отличий – в Воронеже больше дел, связанных с оспариванием нормативных правовых актов и, наоборот, относительно небольшое число налоговых споров.

- Если взять за критерий эффективности работы регионального арбитражного суда процент отменяемых решений вышестоящими инстанциями, какова была эффективность работы Воронежского арбитража при Вашем предшественнике?

- Арбитражный суд Воронежской области всегда отличался высоким профессионализмом и из года в год суммарная отмена его решений апелляционным и кассационным судами колеблется в пределах 2-3%. Это значит, что 97-98% принятых судебных актов вступают в законную силу, так как они не отменяются, либо стороны с ними соглашаются и они даже не обжалуются. Таким образом, эффективность работы суда, на мой взгляд, высока и я надеюсь, что суд сохранит столь же высокие результаты.

- Если судить по интернет-ресурсам российского арбитража, за последнее время всегда костная арбитражная судебная система стала существенно более «продвинутой» в техническом плане. Насколько активно в Воронежском областном арбитражном суде внедряются технические новинки и какие?

- Мне сложно согласиться с оценкой арбитражной системы как костной. Сама арбитражная система очень молода и прошла в своем развитии большой путь. Молодость и динамизм не дали ей закостенеть. При этом Вы правы в отношении технической «продвинутости» арбитражных судов. Не является исключением и Арбитражный суд Воронежской области. Из последних новинок отмечу успешное функционирование системы аудиозаписи судебных заседаний с возможностью ознакомления сторон с аудиопротоколом. Появилась возможность проведения судебных заседаний с использованием видеоконференцсвязи. Налажена так называемая «система электронного правосудия», позволяющая подавать иски и другие документы по делу в электронном виде посредством сети «Интернет». В настоящее время в суде осуществляется пилотное внедрение единой ведомственной телефонной сети.

- В нынешнем году исполняется 20 лет арбитражной судебной системе. Наверняка она претерпевала множество изменений. Можете оценить состояние арбитражной системы сейчас? Если сравнивать с зарубежным опытом, какие у российской системы недостатки и преимущества?

- За минувшие двадцать лет арбитражные суды России прошли большой и сложный путь. В настоящее время – это высокопрофессиональная, динамично развивающаяся система, имеющая авторитет и у руководителей государства, и в профессиональном сообществе, и, кстати говоря, за рубежом.

Преимущества арбитражной системы, во-первых, в четырех инстанциях. Суды субъектов Российской Федерации рассматривают все экономические споры как первая инстанция. Вторая инстанция – апелляционные суды - они распространяют свою деятельность на несколько субъектов Федерации. Следующий уровень – кассационные суды округов, компетенция которых охватывает два апелляционных округа. И, наконец, Высший Арбитражный Суд является единым судом надзорной инстанции. Такая четырехуровневая система обеспечивает большую степень независимости в отправлении правосудия и практически гарантирует исправление судебной ошибки, если таковая будет допущена судом первой инстанции. Кроме того, Высший Арбитражный Суд проводит просто колоссальную работу по обеспечению единообразия судебной практики во всей стране, что, в частности, позволяет достичь правовой определенности.

Еще одно наше преимущество перед зарубежными судами – это оперативность экономического правосудия. Так, за прошлый год Арбитражным судом Воронежской области с нарушением срока было рассмотрено только 3,6% дел. Значит, 96,4% дел были рассмотрены в срок, который, как известно, по общему правилу с учетом возможности отложения составляет четыре месяца. Понятно, что самые сложные и резонансные дела часто попадают именно в 3,6%, а не в 96,4%. Но, согласитесь, по подавляющему большинству дел экономическое правосудие, все же, скорое. Тогда как на Западе же вообще нет нормативно установленных сроков рассмотрения дела, есть лишь указание на необходимость его рассмотрения в разумный срок. Если сравнивать, то их разумные сроки рассмотрения дела дольше наших.

Немаловажен и факт дешевизны российского правосудия. За рубежом судебные процедуры очень и очень дороги. У нас же государственная пошлина за подачу иска, на мой взгляд, просто смешная. А это – вопрос реальной доступности правосудия. В плане информатизации судов и внедрения в работу новейших технологий мы также опережаем наших иностранных коллег.

Что касается недостатков именно арбитражной системы в сравнении с зарубежным правосудием, то я их не вижу. И если Вы обратили внимание, то та критика, которая раздается из-за рубежа по поводу отечественной судебной системы, она не касается арбитражной системы.

- На Ваш взгляд, какие стратегические задачи стоят перед российской арбитражной системой на ближайшее время?

- Задачи определены председателем Высшего Арбитражного Суда РФ А.А. Ивановым, и он говорил о них неоднократно. Главная задача - это повышение качества рассмотрения экономических споров, в том числе, посредством развития системы электронного документооборота и формирования электронного правосудия, создания «мобильных офисов судьи», совершенствования системы оценки деятельности судей, наделения помощников судей полномочиями по осуществлению ряда процессуальных действий, создания специализированных арбитражных судов, введения судебного преюдициального запроса и другое.

- Какие задачи Вы ставите перед собой в статусе председателя арбитражного суда Воронежской области?

- Я знал, что Арбитражный суд Воронежской области является одним из лучших в арбитражной системе. За полтора месяца работы в Воронеже я в этом убедился непосредственно. Поэтому никаких революционных задач перед собой не ставлю. Прежде всего, следует сохранить то, чем славится Арбитражный суд Воронежской области – дисциплину и высокий профессионализм.

Естественно, я думаю и о психологическом климате. Надо понимать, что новый руководитель – это новые требования, иной стиль руководства. Это стресс для коллектива. Кроме того, работа в суде всегда связана с большой психологической нагрузкой, с давлением, в том числе, кстати, и через заказные публикации в СМИ. Поэтому моя важнейшая задача, чтобы внутри коллектива был хороший психологический климат, взаимопомощь, комфортные условия для работы.

Кроме того, особое внимание планирую уделить аппарату суда. На мой взгляд, есть ряд участков работы и несколько звеньев аппарата суда, эффективность работы которых можно повысить. Это важный ресурс для повышения эффективности деятельности суда в целом.

- На взгляд обывателя, у арбитражной системы есть несколько главных недостатков: крайне длительные сроки рассмотрения дел, возможность бесконечного затягивания процесса со стороны участников, неподсудность судьи. Согласны ли Вы с этим утверждением? Почему?

- По срокам я уже сказал. Действительно, некоторые дела рассматриваются весьма длительно и это, зачастую, «острые» дела. Но удельный вес длительно рассматриваемых споров составляет всего несколько процентов от общей массы рассмотренных судом дел.

Что касается возможности затягивания процесса его участниками, то такая проблема действительно есть. Дело в том, что у сторон есть процессуальные права, используя которые можно затянуть рассмотрение дела. Но законодатель не может лишить стороны процессуальных прав из-за того, что кто-то недобросовестно ими пользуется. Кроме того, возможность затягивать рассмотрение дела все же не является абсолютной, а злоупотребление стороной своими процессуальными правами является основанием для применения к ней санкций, например, возложение на нее судебных расходов.

Если же ставить вопрос о неподсудности судьи, то надо ответить на другой вопрос – нужен ли нам суд, на который можно повлиять через правоохранительные органы? На мой взгляд, имеющихся гарантий независимости судей вообще недостаточно. Также как недостаточно и их материальное обеспечение, что также является важной гарантией независимости и беспристрастности.

Раз уж была затронута эта тема, то хотел бы отметить, что циркулирующие в обществе представления о судейских зарплатах сильно преувеличены. Причем с 2005 года реальная покупательная способность зарплаты судьи уменьшилась почти в 1,5 раза. Я уже не говорю о денежном содержании в аппарате суда, которое запредельно низко, особенно в сопоставлении с нагрузкой и теми высокими требованиями, которые мы предъявляемым к лицам, замещающим эти должности.

- Как Вы относитесь к системе третейского судейства? К системе посредничества? Институту присяжных заседателей?

- К третейскому разбирательству, так же как и к медиации, я отношусь положительно. Это так называемые альтернативные способы разрешения споров, т.е. они составляют альтернативу судебному рассмотрению и, по сути, это даже не разрешение спора, а урегулирование правового конфликта. Для сторон эти способы имеют ряд преимуществ – это и возможность выбора судьи или посредника, и фактически примирительный характер соответствующих процедур, и возможность сохранить деловую репутацию и хозяйственные связи. Кроме того, эти формы разрешения споров могут быть оперативнее и дешевле по сравнению с судебным разбирательством. Для меня, как председателя суда, также важно, что третейское правосудие и медиация могут снизить нагрузку в суде.

Но медиация еще только делает первые шаги, а третейское правосудие все чаще используется в качестве одной из так называемых «схем». Например, при работе председателем Арбитражного суда Тамбовской области, я сталкивался со случаями, когда третейский суд рассматривал споры с нарушением установленной процедуры, а именно без наличия третейских соглашений, в составе судьи, который не был в списке третейский судей, без надлежащего уведомления сторон о времени и месте заседания третейского суда, а также споры с участием стороны, от которой третейский суд зависит.

Или другой пример из Тамбовской практики: арбитражный суд первой инстанции отказывает обществу с ограниченной ответственностью в иске. Общество с ограниченной ответственностью обжалует решение в апелляционном порядке и приносит в апелляционный суд решение третейского суда, созданного при данном обществе, с датой до судебных заседаний в арбитражном суде первой инстанции. Понятно, что при рассмотрении дел в суде первой инстанции ни о каком решении третейского суда даже не упоминалось. Конечно, арбитражный апелляционный суд разобрался, что решение третейского суда изготовлено «задним числом» и дал ему соответствующую оценку.

Третий пример: арбитражным судом при рассмотрении конкретного дела и военной прокуратурой в рамках расследования уголовного дела установлено, что нет самого третейского дела в третейском суде. Есть только решение третейского суда в компьютере.

Подобные примеры дискредитируют третейское разбирательство, хотя, безусловно, есть добросовестные третейские суды. Еще раз хотелось бы подчеркнуть, что третейское правосудие - это не бизнес. Тем более оно не должно быть преступным бизнесом.

В целом же, хочется верить, что по мере развития правовой культуры, составной частью которой является культура разрешения споров, у нас станут ценить свою репутацию и свои деловые связи, а третейское правосудие и медиация будут развиваться. И их развитие, в свою очередь, будет способствовать развитию экономических отношений, партнерства, а также будет снижать конфликтный потенциал в нашем пока еще переходном обществе.

Что касается арбитражных заседателей, то ранее этот институт часто использовался для затягивания рассмотрения дела. Сейчас он реформирован, и арбитражного заседателя можно привлечь только в случае особой сложности дела и (или) необходимости использования специальных знаний в сфере экономики, финансов, управления. Как представляется, это логично и оправданно, но на практике случаев рассмотрения споров с участием арбитражных заседателей мало.

- На сайте тамбовской Единой России Вы значитесь в списке народного праймериз. Вы занимаете активную политическую позицию? Намерены ли продолжить развитие в этом направлении в Воронежской области?

- Я не занимаюсь политической деятельностью. В списке праймериз значится мой однофамилец – директор колледжа. Меня с ним путали и раньше.