Воронеж. 05.06.2012. Агентство Бизнес Информации (ABIREG.RU) – Аналитика – Агрохолдинг «Белстар-Агро» (головной офис в Воронеже) заявился сразу по нескольким масштабным проектам на общую сумму в несколько десятков миллиардов. Председатель совета директоров компании Григорий Федяков сетует, что все движется очень медленно; считает, что в одиночку частная агрокомпания не может тянуть лямку таких гигантских и стратегически важных проектов. Но продолжает открывать новые элеваторы, покупать новые линии и запускать новые бренды.
- По вашему грандиозному проекту в Масловском определились с финансированием?
- На данный момент финансовая емкость этого проекта – практически полмиллиарда долларов. И я считаю, что такие проекты бизнесу поднять в одиночку практически невозможно. Это должен быть национальный проект, а не какого-то одного предпринимателя или даже холдинга. Только в этом случае его можно реализовать в сжатые сроки.
Да, мы рассматриваем этот проект. И все работы, которые не предполагают масштабных финансовых вливаний, мы уже провели. Но ни один банк не берется финансировать проект из-за его масштабов, неоднозначной конъюнктуры рынка и множества других объективных и субъективных причин.
И потом… Складывается впечатление, что, кроме как губернатору, этот проект никому не нужен. Вот мы оформляли под этот проект землю, меняли вид использования, длилось это оформление ровно два года. Приходишь к чиновникам – как будто милостыню просишь, как будто провоцируешь людей на страшные преступления.
С одной стороны, мы понимаем, что этот проект как воздух нужен не только для Воронежа, а для всего Центрально-Черноземного региона. Это новые активы по переработке зерна. Это в условиях вхождения в ВТО конкурентоспособное предприятие. Это совсем другого порядка качества выпускаемая продукция. Это совершенно другая организация бизнеса.
- Может, стоит отложить этот серьезный проект до тех пор, пока вы не реализуете свои более мелкие проекты? Все-таки кредитная нагрузка на холдинге немалая.
- Она не снизится. Небольшая рентабельность нашего бизнеса (2-3%), система налогообложения не позволят этого сделать. Если, скажем, в Австрии предприятие с выручки платит сначала по всем своим обязательствам, а потом уже то, что остается, обкладывается налогами, у нас сначала из выручки вытаскиваются все налоги, а потом из того, что остается, я должен рассчитаться по обязательствам.
Приведу пример. Вся рыночная цена нашего хлебозавода №6 около 150 млн рублей с учетом земли и всего остального. Там стоят пять линий. Мы заменили одну линию, сделали экспедицию, чуть улучшили условия – итого 100 млн рублей кредитных средств. И когда я их теперь отработаю? А если я проведу реконструкцию всего завода и поменяю все четыре линии – это еще 200 млн рублей. В итоге оставшуюся жизнь я буду окупать этот завод. С учетом того что мы сегодня платим 12% по кредиту, тогда как западные предприятия – 2-3% в год.
Мы, конечно, можем подождать с реализацией этого проекта. В Бразилии смогли построить такой проект, в Мексике смогли, а мы будем ждать… И в итоге дождемся того, что нас будут кормить транснациональные корпорации той продукцией, которую предложат они, и по той цене, которую установят они.
- Но ведь со стороны региональных властей – включение в программу социально-экономического развития, предоставление льгот – они сделали все, что могли…
- К региональным властям сегодня вопросов нет. Они помогают. Но далеко не все в их власти. Бизнес и государство – две разные вещи, они разведены по разные стороны. Такой у нас сегодня в государстве тренд.
Масловский проект – хотя бы понятный. Мука, хлеб… А что такое глюкозно-фруктовый сироп (ГФС) и почему проект по созданию такого предприятия стоит 10 млрд рублей, это уже гораздо сложнее объяснить в банках. Приходится каждый раз убеждать, что сегодня вся Европа на этом живет, у нас также есть большая потребность в этом продукте. Но даже в банках разводят руками и говорят, что тут необходимо государственное участие. И их понять можно. А таких проектов нужно реализовать около 40 по России. Потому что дефицит сахара составляет 2,5 млн тонн. Пусть 0,5 закроем еще по сахарной свекле. Но мы же и сахзаводы не строим. А тут не надо пшеницу на экспорт отправлять. А разница в цене от пшеницы до готовой продукции, ГФС, - 3-3,5 раза.
- Может, стоить поискать соинвестора, у кого есть деньги и есть возможности взять этот кредит?
- У кого есть деньги – зачем ему лезть в наш бизнес с такой рентабельностью? Их размещают в банке и живут на проценты. Наши бизнесмены, у которых есть свободные деньги, покупают иностранные клубы, предприятия за рубежом. Им там более комфортно вести бизнес. Если в Канаде от принятия решения что-то строить до строительства на оформление нужно 11 суток, то у нас 11 месяцев минимум. Мы пытались привлечь соинвесторов и с ОАЭ, и на местном уровне. Но никто не верит, что у нас можно что-то развивать.
- Соответственно, сроки по этим проектам сдвигаются.
- Да. По ГФСу мы можем начать строительство хоть завтра. Дело осталось только за финансированием. Мы все проработали и уже даже подобрали специалистов. Но в банке говорят, что 10 млрд рублей – это много. Да, 1,5 млрд я выделяю для строительства поселка. А для банка это неприемлемо. Но без жилья я не могу возвести проект в районном центре. Первые два-три года там вообще предполагается, что будут жить зарубежные специалисты.
По Масловке проще. Это наш, давно освоенный, проработанный бизнес. Элеватор мы можем начать строить уже через месяц. Комбикормовый завод - тоже типовой проект. Это большой, амбициозный проект. И, если честно, на тебя иногда смотрят как на идиота: на что, дескать, замахнулся?!
- У вас еще есть проект в Белгороде, который вы намеревались запустить к осени нынешнего года…
- В Белгороде мы проект почти сделали – была готова площадка, область выделила залоги, гарантии. Но проект зарубили андеррайтеры. По той причине, что существующие мукомольные мощности превышают потребности. И строить мельницы сегодня нецелесообразно. По сути это так. Но с другой стороны, мельница мельнице рознь. Если мы говорим о современной, технологически оснащенной мельнице, это совсем другое дело.
- Вы так говорите, что только и остается выйти от вас и повеситься – как у нас все плохо.
- Тошновато... Поскольку я вижу всю сущность. Но вешаться не надо. Надо пыжиться. Надо что-то делать. Поэтому и закредитовываюсь…
- У вас в компании проходила реструктуризация. В чем смысл?
- Мы перенесли точку доходности с управляющей компании больше на предприятие. Управляющая компания сегодня обслуживает предприятия холдинга по финансам, юридическому сопровождению, немного по кадрам. Также работает служба экономической безопасности. Но сейчас уже управляющая компания - не хозяйствующий субъект. Это не давало ничего холдингу. Только размывалась ответственность.
- Давайте поговорим уже про какие-то радостные вещи…
- Мы сейчас прорабатываем новый проект. Будем делать новый продукт – современный европейский хлеб. Тот, который в Белгороде хотели делать – длительного срока хранения, не пошел на рынке. Менталитет у нас другой – мы привыкли употреблять хлеб горячим. Мы пока начнем делать его в Белгороде на 6-м заводе. А потом заведем на Бобровский завод, хотим загрузить его. Это будет хлеб на все случаи жизни – и йодированный, и для похудения, и с различными травами. Всего где-то 12 видов.
По макаронам мы сейчас выводим новые бренды – «Лавио», «Добрый злак». «Добрый злак» потом и на муку перекинем. Мы только начали работу в этом направлении. Но, думаю, к концу года потребители увидят эту продукцию на полках. В Воронеже - быстрее, месяца через три. Раньше мы работали только в экономклассе. Теперь пойдем дальше. «Лавио» – это будет продукция экстра-класса. «Добрый злак» – медиум-сегмент. Мы пока подбираем состав сырья для этого, чтобы были совместимы цена и качество. Выпускать их будет только одно предприятие – с устоявшимся, проверенным, слаженным коллективом.
Сейчас мы принимаем решение о реконструкции Калачеевского предприятия – будем менять мельницу там, ставить итальянскую. Мы построили новый элеватор в Токаревке. У нас хорошо стал работать, каждый месяц дает увеличение Белгородский хлебозавод, Старооскольская макаронная фабрика. Да и воронежская неплохо работает.
В целом все хорошо, коллективы стараются. Но все как-то очень медленно, не по-современному...
