Зато, по словам президента Indesit, в России продаются самые лучшие холодильники и живут лучшие их дизайнеры, а выбор бытовой техники гораздо шире, чем во многих европейских странах
Конец прошлого года стал неприятным сюрпризом для компаний, работающих на российском потребительском рынке. Замедлившийся рост доходов привел к тому, что россияне стали менее охотно тратить, заявили крупнейшие в своих сегментах ритейлеры — продовольственный «Магнит» и специализирующийся на бытовой технике и электронике «М.видео». Для крупнейшего производителя бытовой техники в России — итальянской Indesit Company — наш рынок по-прежнему один из основных. Но если в 2009 г. компания называла российский рынок ненасыщенным, то сейчас, по словам президента итальянской компании Марко Милани, ситуация совершенно иная. Российский рынок бытовой техники уже мало отличается от других европейских рынков, а по конкуренции и выбору разных брендов и производителей опережает многие из них. Когда-нибудь Indesit будет выпускать для России намного более технологичные продукты, чем для какого бы то ни было рынка, считает Милани.
— Как вы оцениваете итоги 2013 г. для бизнеса Indesit?
— Как вы знаете, наш бизнес в основном сосредоточен на странах Европы, России, республиках СНГ и Турции, это наша «домашняя» территория. Здесь мы получаем 95% от всех наших продаж. 2013 год был сложным: финансовый кризис продолжал влиять на Европу, а рыночный спрос был ниже, чем мы ожидали. Но я считаю, что мы достигли хороших результатов. Если подводить итог, то это был хороший год в сложной обстановке. Большая, большая проблема — обменный курс единой европейской валюты. Это основная причина того, что результаты за год будут ниже, чем в 2012 г., и по выручке, и по рентабельности. По операционной прибыли (EBIT) мы недополучим 50 млн евро из-за валютных колебаний. Это сильное влияние, потому что произошло существенное снижение курса рубля, британского фунта, турецкой лиры — на всех рынках, которые важны для нас.
Для нас минимум три рынка — ключевые: Россия, Великобритания, Италия. Но в то же время мы сильны на многих крупнейших рынках в Европе: на Украине, в Польше, Турции и Франции. Мы «большой ноль» в Германии, извините, но мы не германский бренд, а немцы очень преданы своим брендам. Россияне не так преданы им. В Турции мы инвестируем в новую фабрику по производству стиральных машин, мы уже выпускаем там холодильники и завоевываем долю на рынке. В Польше у нас четыре фабрики и наша доля рынка растет.
— Планируете ли вы запуск новых продуктов на ключевых для Indesit рынках?
— Когда мы запускаем что-либо, то запускаем это везде. Мы не разрабатываем специальные продукты для отдельных стран. Как только мы создадим новую стиральную машину, ее производство начнется в Италии, Польше, Турции и России. Сейчас мы разработали cтиральную машину Hotpoint-Ariston c технологией Direct Injection, это технология предварительного смешивания — одна из уникальных технологий для эффективной стирки. И мы запустили это везде, включая Россию.
— Если говорить отдельно о российском рынке, отличалась ли на нем ситуация в 2013 г. в лучшую сторону?
— Я бы так не сказал. Сегодня Россия проходит не самый лучший период в истории. Мы ждали, что рыночный спрос вырастет примерно на 5% в 2013 г., но в реальности он снизился. В настоящее время мы подводим итоги года. Есть большие опасения относительно 2014 г., учитывая значительное ослабление рубля с 40 до 45 руб. за евро и неудовлетворительную динамику рынка. Поэтому Россия сейчас не так уж отличается от остальной Европы. Сегодня я бы сказал, что ситуация здесь даже хуже. Потребление снизилось, люди сегодня покупают меньше бытовой техники.
— Как вы планируете работать в условиях снижающегося спроса?
— В таких условиях мы, как лидер на рынке, должны быть впереди, и мы продолжаем инвестировать — как в продукты, так и в рекламу. За последние три года мы инвестировали в производство 90 млн евро на наших фабриках, и мы продолжим инвестиции в 2014 г. примерно на том же уровне — 30 млн в год. Мы построим новый склад, наш логистический центр достигнет почти 100 000 кв. м. Наша фабрика, как мы думаем, и до этого была крупнейшей в Европе фабрикой по производству бытовой техники. Она станет еще больше. Сегодня наши складские площади — 75 000 кв. м, мы добавим в текущем году сначала 15 000 кв. м, а потом собираемся сделать их еще больше. Новый склад крайне необходим для управления теми объемами, которые мы продаем в России. Это часть инвестиций, это часть услуг, которые мы оказываем клиентам с точки зрения логистики, учитывая размер страны и иногда погодные условия — как, например, сегодня [в день интервью], когда дорожное движение в Москве практически блокировано из-за снегопада.
— Большинство зарубежных компаний, когда речь заходит о логистике в России, жалуются на то, что ее крайне сложно организовать здесь.
— Это не проблема, может быть, потому, что мы уже столько лет работаем в России и выстроили хорошую логистическую инфраструктуру. В России работать не сложнее, чем в других странах. Когда спрос на рынке растет, ужесточается и конкуренция. Да, вполне вероятно, что Россия сегодня наиболее сложный рынок с точки зрения конкуренции, чем где бы то ни было в Европе. Все главные игроки отрасли присутствуют в России, но некоторые из них сильнее здесь, чем где бы то ни было. Здесь у вас есть конкуренты с Востока, из Южной Европы. И если вы зайдете в московские магазины, скорее всего, увидите широчайший выбор по сравнению с тем, что вы можете найти где-либо в Европе. Много лет назад Россия была в начале процесса развития, выбор был довольно ограниченный, набор брендов небольшой. Сейчас российские магазины по качеству такие же, если не лучше, чем в Европе, а с точки зрения линейки продуктов выбор даже шире.
— То есть на российском рынке нет места для новых игроков?
— Я бы так не сказал. Он очень сложный или по меньшей мере такой же сложный, как другие европейские рынки — итальянский, британский… И здесь необходимо местное производство, потому что если у вас его нет, то сложно быть конкурентоспособным по объемам продаж. Конечно, можно работать со специфичными продуктами, например в высоком ценовом сегменте. Но если вы хотите сильную позицию, то нужно сильное и хорошо организованное локализованное производство. У нас оно есть с 2000 г., когда мы приобрели «Стинол».
— Планируете ли вы делать новые поглощения на российском рынке?
— Нет. Мы не видим цели для покупки на данный момент. В целом мы планируем расширять наш бизнес, инвестируя в развитие. Также мы не рассчитываем в ближайшее время, два-три года, запускать [в России] новое производство. Раньше мы думали начать выпускать плиты, но затем решили вместо этого нарастить производство стиральных машин и холодильников. Инвестиции бы не окупились: рынок не настолько велик, чтобы инвестировать. Если условия на рынке изменятся, то, может быть, мы изменим решение. Но сегодня маржа на рынке снизилась для всех игроков. Обменный курс рубля сыграл роль, но также ужесточилась конкуренция, а спрос на рынке упал.
— А на других рынках вы видите цели для поглощений?
— Может быть. Регион, где мы можем начать развитие в ближайшем будущем, — Северная Африка и Ближний Восток. Он близок к Европе, к Италии и достаточно велик. Проблема там в том, что он политически и социально нестабилен сейчас. Сердце этого региона — Египет, а сегодня Египет пока не стабилизировался. Без Египта вы не сможете развиваться в этом регионе. Мы уже представлены на этом рынке через дистрибуцию, но, когда ты выходишь на рынок с помощью дистрибутора, твоя рыночная доля так или иначе будет ниже, чем могла бы быть. И мы вынуждены импортировать товары откуда-то еще, а бытовая техника велика для транспортировки. Мы хотели бы либо купить местного игрока, либо создать с ним партнерство, либо самостоятельно инвестировать в новое производство. Это должно быть сделано в Египте. Нет Египта — нет Ближнего Востока и нет Северной Африки. Все именно так просто.
— Возвращаясь к российскому рынку — российский покупатель по-прежнему при покупке руководствуется ценой?
— Цена — не главный критерий. В этом российские потребители очень похожи на потребителей других стран. У приобретающих технику в первый раз, например у молодой семьи, может быть, мало денег на такую покупку. Но, с другой стороны, есть состоятельные потребители, которые смотрят на качество, эффективность, бренд. Я бы не сказал, что российский покупатель более озабочен ценой, чем французский или германский. Разве что последние больше внимания обращают на загрузку, но и россияне придут к этому. Средняя загрузка стиральных машин остается немного ниже, чем в других странах, но это изменится. А если говорить про холодильники — сегодня в России лучшие холодильники: самый широкий выбор и самые мощные.
На энергосберегающие технологии спрос россиян тоже пока не такой высокий, как в других странах. Но в этом плане они не отличаются, например, от англичан. Во-первых, из-за стоимости электроэнергии, во-вторых, это привычка, ментальность. Но итальянцы недалеко ушли от россиян, поверьте.
— Почему загрузка стиральных машин в России чуть ниже, чем в Европе?
— Думаю, дело просто в традиции и свободном месте в домах. Размер стиральных машин очень важен для россиян. Дело просто в среднем размере российской квартиры.
По некоторым другим продуктам в России проникновение пока не такое, как в других странах, например по посудомоечным и сушильным машинам. Что касается сушильных машин, уверен, этот рынок будет значительно развиваться. Зимой условия для сушки в России, конечно, далеко не идеальные. Причина [небольшой распространенности] не в экономии электроэнергии, она здесь дешевле, чем в других странах. Причина, скорее, в нехватке места в квартирах. Но это один из тех продуктов, спрос на которые будет расти.
— Несколько лет назад был довольно распространен стереотип, что российская сборка немного хуже, чем, например, европейская.
— Нет, это глупости, этого нет. Сейчас здесь те же технологии и тот же дизайн, что и везде в мире. Как у нас, так и у многих наших конкурентов.
Качество наших стиральных машин из России, Польши, Италии всегда одинаково. Нет различий между стиральной машиной из Липецка и Фабриано (Италия). Тот, кто говорит, что у произведенной машинки в России ниже качество, не знает реалий рынка. Российский средний покупатель очень хорошо информирован.
— Год назад Россия вступила в ВТО — повлияло ли это на вас?
— Пока никак не повлияло. Но я на 100% уверен, что российское правительство предпримет всё необходимое для защиты местных производителей. Потому что, если вступление в ВТО приведет к тому, что местные производители будут парализованы, это будет катастрофой для российской экономики. Все компании, которые инвестировали и обеспечивали рабочие места для местных жителей, будут парализованы резким снижением таможенных пошлин [на ввоз]. Но я уверен, что российские чиновники знают это очень хорошо. Думаю, у меня была возможность упомянуть об этом некоторым очень важным людям в правительстве в нужное время. Я жду, что местные производители будут защищены, это самое важное.
— Зарубежные компании довольно часто называют российский деловой климат неблагоприятным. Вы как считаете — так же?
— Нет, может быть, потому, что мы здесь уже столько лет. Или, может быть, потому, что мы итальянцы. Деловой климат в Италии не так прост, я имею в виду бюрократию в Италии. Мы привыкли к этому. В России нелегко, развитие может занимать больше времени, но не настолько сложно.
— В прошлом году в российском правительстве активно обсуждалась легализация параллельного импорта. Как вы относитесь к таким предложениям?
— Для нас это не проблема. Основная часть продаваемой нами в России техники произведена здесь. Вы не можете быть конкурентоспособны, импортируя стиральные машины откуда-либо, когда мы производим их здесь.
— Какие новые продукты вы планируете к запуску в России?
— У нас есть новая линейка стиральных машин Hotpoint-Ariston и новая линейка холодильников. Конечно, мы производим не только стиральные машины и холодильники. Это самые важные продукты, но не единственные. Вне России мы инвестируем в производство других категорий техники — посудомоечные машины, сушильные машины. И, конечно, в мелкую бытовую технику. Это новое для нас направление бизнеса, которое мы начали в 2013 г. и которое хотели бы довольно быстро расширить. Мы хотим достичь за три года продаж на 100 млн евро в Европе [по мелкой бытовой технике], и Россия будет представлять довольно большую долю этих продаж. Стоимость мелкой бытовой техники ниже, вы покупаете ее, не думая слишком долго: это не 500 евро. Если вы покупаете блендер, это вопрос 40-50 евро, вы легко идете в магазин.
— Планируете ли вы экспериментировать, запускать совершенно новые продукты?
— Да. Сейчас мы вошли в группу, консорциум, в котором отвечаем за бытовую технику. Другие участники отвечают за систему безопасности, отопления. Он называется HomeLab. Это проект по автоматизации жилого пространства. Он предполагает автоматизацию всех устройств и координацию всех приборов — систем отопления и безопасности, освещения. 29 января мы презентуем этот проект в нашей штаб-квартире. Это очень важно, потому что впервые разные компании из разных секторов объединились [для подобного проекта].
А во второй половине этого года мы представим новую стиральную машину Dialogic, это «умная» стиральная машина. Ею можно управлять с вашего смартфона или планшета, она может соединяться с интернетом, чтобы обновлять программы. Вы сможете загрузить специальные программы стирки, например для шелка, детских вещей. Кроме того, за ней будет постоянно следить наш сервис-центр, поэтому, если возникнут неполадки, вам даже не нужно будет звонить в сервис, потому что он немедленно получит отчет об этом. Помимо прочего это будет черная стиральная машина с новым дисплеем, адаптированным для «иконок».
— И когда это заработает в России?
— Немедленно. Могут быть сложности с инфраструктурой — колл-центром, отвечающим за машинку, но если она будет соединена с интернетом, то это решаемо. Мы не собираемся производить ее в Липецке, сначала она будет выпускаться на одной фабрике в Италии, но продукт будет доступен, скорее всего, в начале 2015 г.
— А что касается системы управления жилым пространством?
— Безусловно, нужно несколько лет. Не нужно рассматривать Россию как игрока второй лиги. Что происходит везде, происходит в то же время и в России. Однажды наступит день, когда мы будем выпускать для России намного более технологичные продукты, чем для какого-либо другого рынка. Россия во многих случаях впереди по продукции, производству, эффективности, маркетингу. Лучшие дизайнеры холодильников живут в Липецке, не в Фабриано. Лучшие эксперты по термодинамике — в Липецке, не в Фабриано. Наша штаб-квартира находится в Италии, и вы можете подумать, что большинство белых воротничков работает там. Но в Италии 30% офисных сотрудников группы, а в России — 21%. В Великобритании — 19%, а наш бизнес там очень масштабен. По числу сотрудников фабрик Россия занимает первое место в группе — 31%, а в Италии — 25%.
— То есть вы не видите проблем с качеством технического образования в России?
— Абсолютно нет. Средний уровень образования в России очень высок, выше, чем во многих, многих других странах.
— Где вы работали до Indesit?
— Только в Indesit. Я с этой компанией 34 года. На первой моей должности после окончания университета я в компании отвечал за контроль качества на фабрике в Комунанца (Италия). Генеральным директором группы я стал в 2004 г., когда мой предшественник перешел в другую компанию. В июле будет 10 лет, как я на этой должности, и я горжусь, что работал столько на Indesit. Нет, это неправда: до этого была еще компания Merloni Elettrodomestici (прежнее название Indesit. — «Ведомости»). Не знаю, правильное ли было решение — не уходить в другие компании. Но сейчас уже слишком поздно сожалеть об этом.
Наталья Ищенко
Ведомости, 29.01.2014.
