Воронеж. 27.10.2014. ABIREG.RU – Эксклюзив – Воронеж в последние годы справедливо заработал себе звание «города строительных кранов»: везде что-то возводится, реконструируется, перестраивается. Столице Черноземья и области со строительством пока везет: помимо частных инвестиций, городу-миллионнику «перепадают» транши из бюджетов разных уровней на совершенно разные нужды. За счет них за последнее время чего только не было построено, а львиная доля проектов этих объектов приходится на ЗАО «Проектный институт «Гипрокоммундортранс» (ГКДТ). Проектировщиками руководит член гражданского собрания «Лидер» Екатерина Алексеева, победитель конкурса «Деловые женщины России - 2014» в номинации «Региональный лидер» – хрупкая и обаятельная женщина, которую не пугают ни финансовый кризис, ни конкуренты. О том, за что ей нравится Воронеж, какими проектами она гордится и как ей удается управлять огромным проектным институтом, Екатерина Алексеева рассказала в интервью «Абирегу».
– Какие из проектов ГКДТ для вас самые любимые, интересные, сложные?
– У нас постоянно идет работа параллельно примерно по 40 проектам, и на каждом этапе какой-то из них является знаковым. Я очень дорожу Остужевской развязкой, которая позволит «задышать» городу. Горжусь тем, что мы сделали набережную Массалитинова, разгрузившую проспект Революции и другие центральные улицы. Я сама постоянно езжу по новой дороге – это удобно и быстро. Из последних проектов – безусловно, здание Камерного театра. Здорово, что его построили и что в нашем городе таким вопросам уделяется внимание: за последние несколько лет два новых театра в одном городе – это много. «Галерея Чижова», кстати, тоже наш проект. Я имею в виду, две первые очереди, а проектированием третьей занимались уже не мы.
– Считается, что Воронеж не очень красивый город, тем более в последнее время появилось много безвкусных зданий и исчезло много старинных. Как вы считаете, что нужно изменить Воронежу с архитектурной точки зрения, чтобы стать красивым?
– То, что сносят старинные здания, печально, но я бы не стала утверждать, что Воронеж некрасивый. Конечно, поставить его в ряд с такими городами, как Париж и Рим, невозможно. Даже с небольшими европейскими городками, с архитектурной точки зрения, его сравнить сложно. Тем не менее Воронеж развивается и становится интереснее, к тому же сейчас очень многое делается. Много зданий находится под охраной государства – взять хотя бы этот маленький авторский отель, «Бронзовый кабан». Он является памятником архитектуры, после реконструкции, мне кажется, он украсил центральную часть города. Или Каменный мост – очень люблю это место. Кстати, реконструкция велась по нашему проекту. Или отреставрированный Дом братьев Гревцовых, объект культурного наследия середины XIX века, в котором скоро откроется Центр современного танца. Я уверена, что необходимо сохранять памятники архитектуры, ни в коем случае не разрушать их, придавать новую жизнь, «второе дыхание». И надо строить новые объекты, интересные с архитектурной точки зрения, а для этого смотреть и учиться. Архитекторам следует посещать семинары, мастер-классы – совершенствоваться в профессии.
– Вы в этом плане себя совершенствуете?
– Да, у меня есть программа развития архитекторов. Хочется, конечно, делать больше в этом направлении. Особенно, когда видишь в других странах и городах интереснейшие современные здания, понимаешь, насколько мы далеки от этого. Недавно была в Баку – это что-то невероятное с точки зрения того, как люди вписали современную архитектуру в старый город. Очень впечатляет, там действительно работают лучшие архитекторы мира, наверное, поэтому и такой результат.
– Лично у вас какой самый любимый город? Какой опыт оттуда вы хотели бы применить в Воронеже?
– Невозможно сказать, какой город самый любимый. Это вроде того вопроса «Кого ты больше любишь – маму или папу?». Я очень люблю Францию и не только Париж. Очень люблю путешествовать по Европе, в том числе на машине. Мне кажутся невероятно красивыми Бретань, Нормандия, северо-запад Франции. Италия – совершенно удивительная и в каждом регионе разная. Есть еще французский Руан или Бари в Италии. И, конечно, существует множество других городков – и австрийских, и швейцарских – все по-своему хороши. Как можно с чем-то сравнить? Воронежу хотелось бы оттуда передать бережное отношение к тому, что есть. Есть во Франции город, который отстроили с нуля после войны, после того как во время налетов он был полностью разрушен. Это Сен-Мало – город-крепость. После Второй мировой войны жители восстановили его по чертежам. Теперь он стоит, как будто ему много сотен лет, а ведь его восстанавливали жители вместе с муниципалитетами. Архитектура – неотъемлемая часть истории. То, что построено – никуда не денешь. Построят уродливое здание, которое будет вызвать дискомфорт у проходящих, проезжающих мимо людей, и, рассматривая его, будет формироваться художественный вкус наших детей. Разве это правильно? И какое наследие мы оставим? Недавно мы проводили в Воронеже архитектурный фестиваль, в рамках которого организовали познавательную экскурсию – «Дореволюционные улицы Воронежа» для всех желающих, и я видела интерес жителей. Мы сами-то Воронеж свой не знаем! Едем мимо зданий каждый день и не замечаем их. А когда тебе расскажут историю про этот дом – сколько лет он стоит, когда к нему что-то достроили, кому он принадлежал, – отношение меняется… Нужно знать и любить свой город.
- Как вы считаете, есть ли смысл в ограничении этажности на центральных улицах, запрете на застройку исторических зон?
– Думаю, это правильно. Но, в принципе, уже и застраивать нечего, особенно в центре. И еще нужно помнить, что существует генеральный план, и ни один застройщик не может идти в разрез с ним.
– «Гипрокоммундортранс» активно участвует в конкурсах на проектировку объектов, которые проводит государство. Высока ли конкуренция среди проектировщиков?
– Конкуренция высока, но высоки и критерии оценки… Очень сильно влияет твоя репутация, имеющийся опыт, квалификация (сколько у тебя проектировщиков, объектов и каких, что ты вообще умеешь). Сейчас конкурсы составляются так, что уделяется большое внимание не только цене, но и качеству, квалификации.
– То есть новичкам пробиться сложно?
– Практически невозможно. Конечно, существует электронные аукционы, где победителя определяют, исходя из предложенной им цены контракта. В этом случае у новичков шансы есть. А в целом заказчика – и государственного, и частного – волнует и другой вопрос: сделает ли компания проект или нет? Конкуренция должна быть, это двигатель прогресса. Но, с другой стороны, понимаю государственного заказчика, который отвечает за объект. Ведь речь идет о бюджетных деньгах, которые должны быть освоены. А что делать, если компания не выполнила условия договора? Разрывать контракт? Судиться? Но это не отменяет того, что дело не сделано, сроки нарушены, деньги пропали. Кому нужны эти проблемы? В такой ситуации получается, что наша репутация, «багаж» – самое главное, что у нас, проектировщиков, есть. Это наше имя, это люди со знаниями, это опыт, допуски, возможности, база программного обеспечения и портфолио. К своим заявкам на участие в конкурсах мы прикладываем перечень, описание выполненных нами проектов. Иногда заявка на конкурс весит четыре-пять кг.
– На данный момент участвуете в крупных государственных тендерах?
– Конкретно сегодня – нет, а вообще в течение года активно этим занимаемся.
– За какие объекты в последнее время пришлось «грызться»?
– «Грызлись» за Остужевскую развязку. Ее особенно хотелось получить по той причине, что просто было большое желание это сделать, тем более мы это делать умеем. Во-первых, мы умеем работать с коммуникациями, которых там очень много. Во-вторых, наши дорожники задействованы не всегда, поскольку мы зависим от конкурсов и бюджетных денег. Объектами гражданского строительства мы загружены каждый день: с нами сотрудничают много компаний, среди них есть постоянные заказчики, которые на протяжении 10-15 лет работают только с нами. С объектами дорожного строительства все решает бюджет и только бюджет.
- Как вы считаете, способны развязки решить транспортные проблемы в Воронеже?
– Одна развязка эту проблему, конечно, не решит. Здесь требуется комплексный подход: строительство развязок, подземных паркингов, структуризация общественного транспорта, развитие велоинфраструктуры. Отрадно, что хоть в чем-то мы немного сдвинулись. Кстати, для ДСК спроектировали подземную автопарковку по Кирова, 6, с обустройством сквера на надземном уровне. Если они ее сделают так, как задумано в проекте, получится очень приятное место. Она будет нести в себе две функции: с одной стороны, подземная автопарковка, с другой – место отдыха горожан: парк с фонтаном, лавочками, детской площадкой. Должно получиться красиво, как и задумано.
- Сколько же всего Воронежу требуется подземных парковок?
- Не знаю, хорошо было бы подземную парковку сделать на Советской площади перед бывшим драмтеатром – Воронежским концертным залом. По-моему, эта часть города напрашивается на то, чтобы сделать там красивую зону отдыха с подземной автопарковкой. Очень хотелось бы здесь поучаствовать. Не понимаю, как такой большой участок городской земли в центре может находиться в таком убогом состоянии…
– Вы верите в те многочисленные проекты строительства в Воронеже линий легкого метро и скоростного трамвая, которые сейчас активно обсуждаются и, кажется, даже прорабатываются чиновниками?
- Это очень интересные проекты. Теоретически их реализация возможна, практически это будет очень сложно в сегодняшних условиях. Не готова говорить об этом детально, но я считаю, что это планы не на ближайшую перспективу.
– Выходит, вы занимаетесь совершенно разными проектами – от дорожных развязок и ТЦ до реставрации старых объектов вроде Каменного моста? Какая-нибудь специализация все-таки есть?
– У нас есть допуски на все виды работ по проектированию. Это дороги, мосты, городской электрический транспорт, трамвайные и троллейбусные депо и линии. Кроме того, мы имеем право проектировать все объекты гражданского строительства – жилье, торгово-развлекательные центры, медицинские учреждения, детские сады, школы. У нас есть лицензия на проектирование объектов культурного наследия и допуски на особо опасные, технически сложные объекты. Так что мы можем делать практически все, чем, в общем-то, и занимаемся. К сожалению, сейчас мало работы, связанной с городским электротранспортом, потому что его почти нет – не только в Воронеже, но и по всей стране. Безусловно, хочется сильнее загружать своих дорожников, но для этого должно выделяться больше денег. Дороги – важная тема для меня и как для горожанина, и как для руководителя предприятия, которое хочет заниматься тем, чем может заниматься профессионально.
– Вы берете опыт зарубежных стран. А сами-то строители готовы к новшествам или им удобно строить одинаковые коробочки?
– Не нужно делать из строителей каких-то «страшных людей». Они не лишены ощущения прекрасного, просто надо учитывать экономическую, а иногда и административную составляющие этого процесса. И то, что вы называете «коробочками» – это жилье экономкласса. Конечно, это не значит, что оно должно быть некрасивым, некомфортным. По мнению испанского архитектора Рикардо Бофилла (и я с ним согласна), есть несколько простых архитектурных решений, способных улучшить внешний вид жилой панельной застройки. К примеру, окно с обязательным расположением по центру фасада можно сдвинуть чуть в сторону, и здание уже будет выглядеть по-новому, не совсем обычно. Казалось бы, это мелочи, а на самом деле с их помощью происходят колоссальные изменения внешнего вида постройки и в конечном итоге среды обитания человека. Другой нехитрый прием – игра с высотой. Например, комплекс, где одно здание будет максимально по высоте, а другое – чуть ниже, а следующее – выше, и так далее. Чередование цветов или даже их оттенков тоже создает положительный настрой. Кстати, последний прием активно применяется воронежскими застройщиками. Большинство наших партнеров является профессионалами, радеющими за свое дело. Они хотят создавать комфортную среду обитания, жилые кварталы с развитой инфраструктурой и собственной концепцией, «настроением», в которые придут люди. Вот как человек купит квартиру, допустим, в Отрадном, если там не будет школ, детсадов, парковой среды, элементов соцкультбыта? Там будет жить сложно, некомфортно. Сейчас мы совместно с заказчиками стараемся все эти детали предусмотреть в новых проектах.
- С точки зрения геологии, есть места в Воронеже, которые хотелось бы застроить, но не позволяют географические факторы?
– Есть малопригодные территории, но в принципе все возможно. В мире везде строят, даже под водой… Это вопрос денег.
- Давно ведутся разговоры о возможности застройки намывной территории воронежского водохранилища. Насколько адекватными и правдоподобными вы считаете эти проекты?
- Все возможно, и тому есть примеры во всем мире. В Воронеже набережная очень бедная и невзрачная. А ведь набережная – это центр притяжения всего города. Там всегда строятся самые красивые объекты, проходят интересные развлекательные мероприятия. Радует, что сейчас появилась «Гото Предестинация», а мы спроектировали для нее береговую инфраструктуру. Также строится Спортивная набережная на левом берегу. Сейчас ведутся разговоры о том, чтобы сделать набережную цельной, обеспечив ее в том числе транспортную доступность. Было бы хорошо, нужен инвестор, и я думаю, что он придет.
– Технические возможности позволяют освоить намывные территории?
– Не могу сказать, что я вплотную занималась изучением этого вопроса, но считаю, что технически можно все. Более того, проект намывных островов в воронежском Водохранилище позволит снизить транспортную напряженность за счет соединения обоих берегов через острова, выноса многих административных учреждений, бизнес-центров и объектов соцкультбыта. В июле 2011 года в РФ принят закон «Об искусственных земельных участках, созданных на водных объектах, находящихся в федеральной собственности, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ», повышающий инвестиционную привлекательность намывных территорий, позволяя четко определить статус объектов суши на объекте федеральной собственности.
– Если в «Гипрокоммундортранс» поступит такой заказ на проект по освоению набережной и намывных территорий, вы за него возьметесь? Этот проект вам интересен?
- Конечно.
- Деятельность «Гипрокоммундортранса» ведь не ограничивается Воронежской областью?
– Действительно, мы работаем в разных регионах: в Москве, Краснодаре и особенно активно в Липецке, Курске, Белгороде, Старом Осколе. В Сочи перед Олимпиадой участвовали в реконструкции трех вокзалов. Хочу сказать, что работать можно везде, но не очень удобно сотрудничать с заказчиками из сильно удаленных регионов. Тем не менее в Волгограде сейчас по нашему проекту строится гостиница Hampton by Hilton. Есть определенные неудобства, потому что нужно осуществлять авторский надзор. Нам необходимо смотреть, как объект строится и какие сложности возникают. Важно, чтобы объекты не просто строились нормально, но и еще хорошо эксплуатировались.
– Ощущаются ли различия между заказчиках из разных регионов - в предпочтениях и требованиях?
– Есть разная специфика в принципе между разными заказчиками – например, между государственным и коммерческим. Здесь по большей части разговор о бюджете: что мы, исходя их него, можем заложить в проект? Существуют замечательные заказчики, которые хотят возводить хорошие детские сады, парки. Устройство парков и количество людей, которые там отдыхают, говорит об устройстве общества в целом. В том же Баку много парков и красивая набережная, и люди там гуляют семьями: молодые пары, родители с детьми, матерями, отцами, бабушками, дедушками, домашними питомцами – такое ощущение, что весь город вышел на улицу. Приятно смотреть. Хочется, чтобы и у нас так было не только в праздники.
- Из-за кризиса финансовое положение компаний ухудшается, и это рано или поздно отразится на строительстве. Вы уже чувствуете изменения?
– Пока нет, но я не вижу и новых крупных проектов. Если все будет так, как прогнозируют эксперты, кризис обязательно отразится на нас, как это произошло в 2008 году. В первую очередь замораживаются новые проекты, а у кого-то нет возможности завершить реализацию старых. Я надеюсь на лучшее. Рассчитываю, что наши заказчики – а среди них есть и ДСК, «Аксиома», ВМУ-2, «Выбор», «Воронеж-Дом», «Стэл» – будут на плаву, а мы будем с ними выплывать.
- Как-то пытаетесь обезопасить себя от влияния кризиса?
- Как мы можем себя обезопасить? Если в стране будет экономический кризис, строительство в первую очередь попадает под него и мы тоже, к сожалению. Что в этих ситуациях делается? Принимаются антикризисные меры на предприятиях, замораживаются все программы развития, и в этих условиях стараемся выживать. И надо помнить, что слово «кризис», написанное по-китайски, состоит из двух иероглифов: один означает «опасность», другой – «возможность».
- Какие у вас как у управленца цели на ближайший год?
- Без планирования деятельности невозможно работать, развиваться. В конце года составляю план на следующий и делаю корректировку долгосрочного плана на несколько лет. Не все планы хотелось бы озвучивать. Могу сказать, что сейчас идет освоение рынков близлежащих регионов, уже активно работаем с Липецком. Я ставила себе эту задачу на год, и мы заключили контракты с тремя компаниями. Им нравится с нами работать, а по их рекомендациям могут прийти и другие заказчики. Еще один интересный для нас рынок – Белгород.
- Скажите, как вы, такая хрупкая женщина, оказались в такой, как считается, неженской профессии?
– Не понимаю, как в современном мире делить профессии на женские и неженские. Президент Бразилии, канцлер Германии и председатель Международного валютного фонда – женщины, и есть много других женщин, которые занимаются «неженской» работой, и успешно. Я просто училась на то, чем занимаюсь, – управлять предприятием, и мне нравится то, что я делаю.
– Что вас вдохновляет на эту работу?
– Моя семья, общение с интересными, умными людьми, путешествия, созерцание природы, красивых городов, произведений искусства, театр, музыка, многие вещи…
– Мысли о смене вида деятельности не появляются?
- Уже нет. Управлять предприятием, которое созидает, очень приятно. Когда едешь и видишь свои объекты, понимаешь, что каждый день даешь людям что-то полезное. Профессии бывают разные, деньги можно зарабатывать разными способами. Но есть красивые профессии, и для меня это управление проектным институтом.
- Когда вы идете по городу и видите какой-то объект, возникают ли мысли «Я бы сделала по-другому»?
– Я сама не архитектор. У них спроси, и тебе расскажут про любой проект, что его нужно сделать по-другому. Но честно скажу, что мне не нравится здание областного суда возле Первомайского сада. Это просто какое-то, не знаю, как корректно сказать, убожество. Зато мне очень нравится здание ЮВЖД.
– Существует ли эдакая «мечта проектировщика»? Какой проект вам всегда хотелось реализовать?
– Сложно ответить. У меня мечты ближе к тому, что здесь и сейчас. «Завтра» сложно прогнозировать. Мне очень хочется, чтобы у нас строились дороги. Этого хочется как горожанину, жителю России и как профессионалу, проектировщику. Я хочу загрузить своих специалистов в этом направлении и создавать что-то полезное как для себя, так и для окружающих. Что же касается интересных проектов… Знаете, мне дарят радость те проекты, которые мы уже реализовали.
