Воронеж. 17.08.2015. ABIREG.RU – Эксклюзив – Смену собственников ОАО «Воронежское рудоуправление» переживало не раз. После долгих колебаний в 2014 году HeidelbergСement уступил предприятие новому владельцу – бельгийской Sibelco. Руководство компании встретилось с губернатором, пообещало многомиллионные инвестиции, после чего Воронежское рудоуправление надолго пропало из поля зрения деловой общественности региона. Гендиректор предприятия Александр Стрижаков в эксклюзивном интервью «Абирегу» рассказал, сколько денег было вложено в рудоуправление, почему в карьерах больше нет «лунных кратеров», а также о том, что заставляет бельгийскую компанию чувствовать себя в Воронежской области чужаком.
– Sibelco, получив контроль над Воронежским рудоуправлением, сразу сообщила о планах инвестировать в производство. Эти планы были реализованы?
– Да, за неполных два года мы освоили примерно 600 млн рублей инвестиций. Эти средства ушли на полное переоснащение карьеров Воронежского рудоуправления. Хочу подчеркнуть: не частичное, а полное переоснащение. Была приобретена новая современная горнодобывающая техника, применение которой позволило нам изменить технологию производства. Хочу остановиться на этом более подробно, так как это позволило нам не только перейти от безотвальной схемы на добычу гидравлическими экскаваторами, одновременно вести вскрышные работы и рекультивацию, но также создать новые продукты, востребованные потребителем. Применение новой техники и современных технологий повлияло не только на повышение производительности труда, сокращение затрат, но также и на улучшение условий труда, что, в свою очередь, меняет мировоззрение и поведение сотрудников. В настоящее время программа переоснащения горнодобывающей и транспортной техникой продолжается. Техника оборудована кондиционерами, управление экскаваторами происходит с применением джойстиков, как в компьютерных играх. Конечно, до того, чтобы в тапочках все работали, не доходит. Карьер, особенно глиняный, подразумевает грязь, но мы стараемся, работаем. Тем более что у нас есть новые интересные инвестиционные проекты.
– Что же в таком случае оставили после себя прошлые собственники?
– Прежний собственник был ориентирован на применение глины в цементной промышленности. В связи с тем что у него возникли проблемы с организацией производства цемента, он минимизировал средства, вкладываемые в развитие предприятия. Объемы производства были невысокими, что повлекло за собой серьезные сокращения по всем статьям.
В настоящее время, если брать в расчет объемы реализации, у нас показатели примерно на уровне прошлого года. Это примерно 450 тыс. тонн в год. Почему мы не выросли резко в реализационной части? Для того чтобы нормально торговать, нам нужен был склад готовой продукции, для того чтобы видеть, чем мы торгуем и что можем предложить нашим клиентам. На момент покупки Воронежского рудоуправления такого склада не было, а то, что добывалось, сразу везлось на станцию и отгружалось в вагоны. На данный момент мы создали склад, который позволяет нам обеспечивать потребителей поставками порядка четырех месяцев, а также дает возможность расширить ассортимент реализуемой продукции. Пока что объемы реализации остались на прежнем уровне, а объемы добычи возросли. Но мы, естественно, стремимся к увеличению объемов продаж.
– Кто сейчас ваши основные потребители?
– Это в основном отечественные керамические предприятия Центральной России, Поволжья, Санкт-Петербурга и Краснодарского края, производящие керамическую плитку, кирпич, структурную керамику, сантехнику, электрические изоляторы, огнеупорную продукцию. Сейчас мы работаем над продуктами по поставкам для огнеупорных заводов Центрального региона России. Поставки для Семилукского огнеупорного завода сейчас также невелики, 123 тонны всего отгрузили в этом году. Но это, в принципе, и понятно: у них сейчас происходят структурные изменения, переход с одного продукта на другой, и мы надеемся, что у нас получится в дальнейшем выстроить с ними хорошие партнерские отношения.
– По итогам года на какие показатели планируете выйти?
– Если в прошлом году было реализовано 400 тыс. тонн, то мы сейчас держим в уме уже 600 тыс. тонн. Планы по добыче и реализации предполагают рост на 50% к прошлому году. По факту, может, будет и не та цифра, которая планировалась, потому что на показатели влияет много факторов. Очевидно, что экономическая ситуация в стране не очень благоприятна для производителей строительных материалов. Будем надеяться, что все будет хорошо – если не в этом году, так в следующем.
– А активность ваших потребителей снизилась в связи с кризисом?
– Этот вопрос было бы логичнее задать не мне, а нашему торговому представительству в Москве. Реализация продукции находится в их компетенции, а мы обеспечиваем количество-качество и отгрузку. Что касается нашей продукции, мы выходим под брендом уже не Воронежского рудоуправления, а Sibelco. Это дает нам возможность привлекать технических специалистов из Европы – с их огромным опытом, ресурсами и возможностями для комплексных поставок наших глин под разные новые производства – керамогранит, вентилируемые фасады, крупноформатный поризованный кирпич и блок.
– Вы как структура бельгийской компании почувствовали на себе влияние санкций?
– Никак не почувствовали – ни по планам инвестиций, ни производству и реализации. Инвестиционный проект по модернизации ОАО «Воронежское рудоуправление» – в действии и идет с опережением. Кстати, на следующий год у нас в планах строительство завода здесь же, в Стрелице.
– Какую продукцию он будет выпускать?
– Это будет комплекс шихтования глин. Его смысл в том, что мы не будем предлагать глину в сыром виде. Образно говоря, мы хотим не нефтью торговать, а продавать бензин, конечный продукт. Комплекс будет готовить для потребителей определенный состав смеси, эдакий полуфабрикат, и уже отгружать либо в упаковке, либо в вагонах навалом. Это будет четко завязанная под потребителя, под его качественные характеристики продукция, что сможет гарантировать достаточно жесткий договор: мы делаем вам качественный сырьевой продукт, вы у нас забираете в течение какого-то удобного вам времени. На потребности завода уйдет примерно половина добываемой нами глины, порядка 350-400 тыс. тонн. Со своей стороны, мы уверены на 100%, что это будет востребованная на рынке продукция. Стоимость проекта могу назвать только ориентировочно, но это будет точно более 100 млн рублей. Проект недавно был заказан, и в настоящее время идет его активная проработка, а за этим продуктом люди уже стоят в очереди, так как он действительно необходим. Подобный проект есть на Украине, и это предприятие, кстати, тоже входит в структуру Sibelco.
– Почему же никто не догадался такой завод раньше построить?
– Как я уже говорил, прежний собственник был ориентирован на применение глины в цементной промышленности, они не рассматривали это месторождение как поставку одного из составляющих сырья для структурной керамики или плитки. Sibelco – мультиминеральная компания, она охватывает сразу ряд направлений производства – от стекольной до металлургии, от керамики до огнеупорной промышленности.
– В таком случае нет ли планов взяться сразу и за производство кирпича?
– Нет, это не наше, Sibelco – сырьевая компания. В компании четко действует принцип заниматься только тем, что мы хорошо знаем и умеем.
- Если спрос на вашу продукцию вдруг сильно возрастет, будет ли возможность для увеличения производства?
– Да, конечно. Мы не пришли сюда взять и уйти. С приходом сюда и началом хозяйствования мы должны были знать, что наше предприятие будет обеспечено работой не менее чем на 10-15 лет. А теперь у нас план стоит обеспечить сырьевую безопасность предприятию минимум на 30 лет. А вот будет получаться больше – будем больше. Совсем недавно мы приобрели еще один участок земли с запасами порядка 2,5 млн тонн глины. Мы его сейчас достаточно успешно осваиваем, вскрываем и через год-два мы зайдем туда. Даже на отработанных карьерах мы сейчас достаточно внимательно рассматриваем варианты работы. Хотим вновь зайти в карьер, который был в свое время закрыт якобы из-за истощения. Мы просто как хорошие хозяева возьмем то, что бросили якобы за ненадобностью, и адаптируем этот продукт к новым требованиям. После завершения работ, может быть, создадим в нем рекреационную зону по примеру «Белого колодца». Кстати, это были тоже наши земли, их выкупили предприниматели и достаточно хорошо сейчас развивают. В общем, будем смотреть. Озеленение, олеснение – это обязательная составляющая наших работ по рекультивации и возврату земель владельцу. Было очень грустно, когда мы увидели то, что здесь творилось. Восстановление земель – это очень важная часть нашей деятельности. Когда покупали предприятие мы знали, что не были восстановлены земли, которые были в хозяйстве в течение семи-восьми лет. Могу с уверенностью сказать, что «лунного кратера», который был здесь раньше, уже не будет.
– Тем не менее недавно Ростехнадзор обнаружил у вас на предприятии сразу несколько десятков нарушений…
– Вы же понимаете, что чудес в жизни не бывает. Если в течении нескольких предыдущих лет вопросы промышленной безопасности были не на первом плане, то сразу все привести в надлежащий порядок не получается. Это была плановая проверка Ростехнадзора. Нарушения даже не вскрылись, а мы сами их показали и все исправляем. Вопросы охраны труда, промышленной безопасности в Sibelco поставлены во главу угла.
Где-то с октября 2014 года на наше предприятие начался вал неконтролируемых анонимок во все органы: то мы якобы что-то нарушаем, то мы не платим деньги, то мы сокращаем людей и т.д. и т.п. Я, по правде говоря, поражаюсь тому прессингу, который сейчас чувствует Воронежское рудоуправление именно в связи с этими негативными и анонимными звонками, и письмами. Поверьте, нам очень больно чувствовать, что нас воспринимают здесь чужаками. Мы вообще социально ориентированное предприятие, я имею в виду Sibelco. Это семейное предприятие, которое работает с 1892 года. Компания Sibelco представлена в России четырьмя предприятиями, но такого прессинга, что мы сейчас чувствуем, у нас ни на одном предприятии, ни на одном проекте, ни в одной области никогда не было. За последнее время мы пережили внеплановых 14 проверок. Немало, правда?
– Как это происходит?
– Грубо говоря, человек просто пишет на сайты, прокуратуры, трудовой инспекции – кого угодно, – что ему не выплачивают зарплату. И подписывается каким-нибудь Еремеевым Олегом. Это же анонимки чистой воды. Факты, изложенные в этих заявлениях являются ложными, клеветническими и порочат деловую репутацию ОАО «ВРУ». Но приходит комиссия и долго проверяет наши налоговые, социальные отчисления и прочие документы. Данные внеплановые контрольные и проверочные мероприятия оказывают негативное влияние на деятельность ОАО «ВРУ», создают препятствия в управлении предприятием, неопределенность в планировании мероприятий и принятии решений, отвлекают силы и время ведущих специалистов, ведут к убыткам предприятия. Необоснованные и не подкрепленные фактическими обстоятельствами жалобы и заявления в отношении ОАО «ВРУ» являются не чем иным, как злоупотреблением правом, и, безусловно, вводят в заблуждение государственные органы, искажают действительное положений дел и тем не менее служат основанием для проверок. Мы хотим развиваться здесь, на этом рынке, а не существовать. Мы проводим большую работу по усилению техники безопасности, улучшению условий труда работников, повысили уровень заработной платы, ликвидировали на предприятии воровство. Более полумиллиарда рублей, вложенных в развитие предприятия, инвестиций говорят о том, что мы пришли сюда надолго вопреки желанию обозленных местных дельцов.
Это монолог о наболевшем. Я не ожидал, что так много буду долго об этом говорить, но это то, что сейчас беспокоит больше всего.
– Как вы с этим боретесь?
– Прежде всего, политика Sibelco – быть открытыми, работать строго с законодательством, из-за чего некоторые про меня думают, что «ничего человеческого в нем нет». Стараемся адаптироваться под новые правила, которые постоянно меняются. У нас численность, например, сократилась – да, я не спорю. Ведь это общая мировая тенденция: с появлением новой техники и технологий увеличивается производительность труда, растет технический уровень работников, следом растет зарплата, но происходит сокращение штата, все взаимосвязано.
