Белгород. 21.07.2016. ABIREG.RU – Эксклюзив – Новшества в распределении средств между федеральным и региональными бюджетами 2017 года могут привести к серьезным потерям в казне Белгородской области – до 2 млрд рублей. Не приходится ждать и роста прибыли предприятий горно-металлургического комплекса, который составляет большую часть бюджета региона. О состоянии дел в бюджете Белгородской области и о том, где регион намерен искать резервы для покрытия дефицита, рассказал «Абирегу» заместитель губернатора области Владимир Боровик.
– Как обстоят дела с наполнением бюджета в этом году, какие тенденции прослеживаются?
– Прежде чем говорить о бюджете этого года, коротко опишу тенденции предыдущих лет, которые сказываются и сейчас. В частности, в кризисный период 2008-2009 годов из-за глобальных финансовых трудностей мы сразу потеряли треть бюджета области. Оттуда пошла наша долговая история. Если до этого мы брали облигационные займы для развития экономики (например, запускали новые мощности, которые приносили дополнительные доходы), то после кризиса занимали средства для покрытия дефицита.
Вторая волна кризиса, который, на мой взгляд, был во многом искусственным, коснулась примерно трети регионов страны. Речь идет о введении консолидированных групп налогоплательщиков (КГН). На нашем регионе это сказалось негативно, так как большая часть налога на прибыль Стойленского ГОКа (входит в структуру НЛМК), перешла в бюджет Липецкой области, куда стала платить налог на прибыль группа НЛМК. Мы потеряли около 4 млрд рублей. А в целом за время действия закона о КГН с 2012 по 2015 год потери областного бюджета составили около 14 млрд рублей. Компенсировали из федерального бюджета, к сожалению, не более половины.
– То есть к 2015 году регион по-прежнему сталкивался с большими трудностями из-за этой ситуации?
– Можно сказать и так, но в целом в 2015 году показатели бюджета были хорошие, по сравнению с предыдущими двумя-тремя годами. Все же на доходе бюджета прошлого года сказалось падение цен в черной металлургии. Если в 2012 году по налогу на прибыль предприятия горно-металлургического комплекса давали около трети доходов, то в 2015 году - не более 3%. Ситуация у них очень непростая, связана с нестабильностью рынка, ценообразованием и многими другими факторами. Мы ведем совместный мониторинг и пришли к выводу, что требовать невозможного от отрасли нельзя.
С другой стороны, они не сократили рабочие места, дают доход по НДФЛ и другим налогам. Плюс мы получаем помощь от этих предприятий в социальном плане. К тому же в Старом Осколе строится новая фабрика окомкования, что также увеличит налогооблагаемую базу и добавит около 300 рабочих мест.
В целом по итогам 2015 года мы получили прирост доходов порядка 6 млрд рублей, или на 11% больше к уровню 2014 года. Это очень хорошая динамика, если учесть, что с 2012 по 2014 годы этот показатель был неизменным.
– За счет чего удалось добиться такого роста?
– Дополнительно около 3 млрд рублей мы получили на мероприятиях по выявлению резервов в малом и среднем бизнесе. Еще почти 3 млрд рублей – за счет роста подоходного налога, разовых сделок по продаже активов. По структуре доходов немного вырос сбор налога на прибыль – даже с учетом того, что металлурги почти сохранили ее на прежнем уровне. Остальные предприятия показали позитивную динамику.
– Как идет наполнение бюджета текущего года?
– В этом году в первом полугодии ситуация неплохая. Подоходный налог вырос на 10%, по акцизам на ГСМ и алкогольную продукцию динамика еще выше – рост составил 167% к аналогичному периоду прошлого года.
Немного хуже идут поступления по налогу на прибыль предприятий: мы получили лишь 85% к тому же периоду прошлого года. Тревожно, что снижение дают не только предприятия горно-металлургического комплекса, эта тенденция прослеживается по всей экономике в целом.
– То есть трудности затронули всех?
– В плане получения прибыли я бы не драматизировал ситуацию. Общая тенденция неблагоприятная, но нельзя говорить, что это сильно влияет на состояние предприятий. Да, бюджет получит меньше налога на прибыль, но главное – сохранение рабочих мест, выплата зарплат. Сейчас ситуация отличается от кризиса 1998-99 годов, когда была безработица, люди месяцами не получали зарплату или уходили в неоплачиваемый отпуск. Скажем так, нынешняя ситуация приводит к замедлению темпов, но база осталась, предприятия работают. Это дает надежду на дальнейшее движение экономики.
Сейчас можно сказать, что в мы идем на предельном уровне ожиданий по запланированным доходам, но бороться нужно за каждый рубль. Можно с уверенностью сказать, что плановые показатели мы выполним. Темпы роста экономики в этом году есть – 3,5% годовых, но стоит понимать, что это не является прямым ответом «рубль на рубль» в плане сбора налогов.
– Если учесть все эти факторы, как вы намерены выполнить свои планы?
– Мы сосредоточены на двух направлениях. Первое – прежде всего, пополнение доходной части бюджета по дополнительным источникам. Второй вектор – оптимизация бюджетных расходов. Причем надо понимать, что это не физическое сокращение, а более эффективное их использование.
– О каких дополнительных доходах идет речь?
– У нас работает девять комиссий по разным направлениям. В первую очередь, это сомнительная убыточная деятельность предприятий. Когда компания показывает, что у них убытки, а на самом деле скрывает доходы. В этой части главное – налоговое администрирование. Мы работаем вместе с ФНС, усиливаем контроль.
Еще одна сторона работы комиссий – постановка на учет налогоплательщиков, вывод зарплат из «тени». Иногда нас упрекают в том, что мы давим на плательщиков. Но ведь есть упрощенная система налогообложения, можно взять патенты на работу и ряд других преференций, однако не все самозанятые граждане хотят платить налоги.
Наши комиссии работают и с предприятиями, которые намеренно вводят «серые» схемы и часть зарплаты выплачивают «в конверте».
В прошлом году работа этих комиссий позволила дополнительно получить около 3 млрд рублей, что составляет около 5% собственных доходов. В этом году дополнительные поступления составили еще около 600 млн рублей. Думаю, к концу года эта сумма будет не ниже прошлого года.
Еще один резерв – взимание недоимок по транспортному налогу. Сейчас они составляют около 300 млн рублей, в основном за счет задолженности физических лиц, к концу года мы намерены сократить их до 100 млн рублей.
– Каким образом?
– Работать непосредственно с неплательщиками при содействии налоговых органов, службы судебных приставов и других ведомств. Сейчас мы развернули эту работу, и она дает результат: мы сокращаем недоимку примерно на 20-30 млн рублей в месяц.
– В ближайшее время вы приступите к формированию бюджета на следующий 2017 год. Каким вы его видите, каковы прогнозы?
– Ситуация с формированием бюджета следующего года требует большой дополнительной проработки. Нас ожидают три кардинальные новации в системе распределения доходов между федеральным и региональными бюджетами.
Первое – снижение ставок по акцизам на горюче-смазочные материалы. В утвержденном ранее законе закреплено, что с 2017 года все предприятия должны перейти на стандарт «Евро-5». Для стимулирования производителей и поставщиков тогда был введен налоговый маневр, который снижает акциз на 30%. На этом наш областной бюджет потеряет около 600 млн рублей.
Второе новшество связано с транспортным налогом. В России введена система «Платон» для большегрузов, с которых взимают плату за провоз грузов по дорогам. Чтобы компенсировать резкое увеличение платежей для перевозчиков, правительство РФ сократило ставку транспортного налога. И если сборы «Платона» идут в федеральный бюджет, то транспортный налог – в областной. В итоге мы теряем еще около 400 млн рублей. Мы ожидаем, что деньги будут компенсированы в дорожном фонде, но пока это все ожидания, а потери реальные.
Третье изменение затронет порядок распределения акцизов на винно-водочную продукцию.
– Получается, что как раз те направления, на которых вам удалось получить дополнительные доходы в бюджет, снова дадут снижение?
– Да, как раз те пункты, по которым мы хорошо поработали. Сейчас в распределении акцизов с винно-водочной продукции 60% уходит в федеральный бюджет, а 40% распределяют по регионам в зависимости от объемов производства по определенной методике. По новому порядку деньги будут распределять, исходя из объема проданной алкогольной продукции в рознице. Понятно, что в крупных городах продажи будут гораздо выше; соответственно, регионы, где большое число сельского населения, недополучат акцизы. К тому же у нас регион, как показывает статистика, довольно непьющий.
В итоге, если все 40% акцизов будут распределять по новой системе, мы потеряем около 1 млрд рублей. А если мы будем получать хотя бы 25% по старой схеме, а остальные – по новой системе, то потери составят 400-500 млн рублей.
– Какие могут быть потери для белгородской казны после введения всех этих новшеств?
– В целом мы подсчитали и видим потери, связанные с изменением налогового законодательства и распределения акцизов, в пределах 2 млрд рублей. При этом механизма компенсации выпадающих доходов субъектам федеральным центром не предусмотрено. В результате проблема сбалансированности региональных бюджетов, без того находящихся в сложных условиях, становится еще острее. Могу сказать, что следующий год будет тяжелым. К тому же мы имеем серьезные ограничения по долговым обязательствам.
– Что это за ограничения и с чем они связаны?
– По соглашению с Минфином госдолг области не должен превышать 100% наших собственных доходов бюджета. Хотя в определенные периоды он доходил до 112% с учетом федеральных кредитов.
В то же время благодаря этому соглашению мы можем получить бюджетные кредиты для замещения коммерческих. Это снижает долговую нагрузку по обслуживанию, так как процент составляет не 8-9% годовых, как в банках, а 0,1%. Общий размер госдолга области не снижается, но замещение позволяет нам ежегодно экономить на обслуживании по 600-700 млн рублей и продлить срок возврата. Мы уже заместили часть заемных средств бюджетными кредитами и должны придерживаться утвержденных правил.
– На какую сумму область уже заместила коммерческие кредиты и сколько еще необходимо?
– В целом за последние два года область заместила около 6 млрд рублей. В этом году мы получили 2,5 млрд рублей и в ближайшее время поступят еще 622 млн рублей. На этом пока все. В следующем году заимствований от банков мы не планируем, рассчитываем только на облигационные займы.
Стоит отметить, что сейчас в структуре госдолга области около 30-40% составляют условные обязательства. Это в основном гарантии по кредитам под инвестпроекты. Под гарантии областного бюджета брали кредиты крупные сельхозпредприятия. В начале их становления за счет финансового обеспечения мы сильно подняли областную отрасль АПК. А это, в свою очередь, – вклад в экономику, новые рабочие места. И с 2008 по 2016 год ни одного рубля из бюджета на погашение гарантийных обязательств как неисполненных не было затрачено. В то же время новых бюджетных гарантий мы не даем и выводим те, что уже имеются.
Последний из крупных проектов, который вывели из гарантийного фонда, – белгородский аэропорт с гарантиями по кредитам на сумму более 2 млрд рублей и сроком возврата до 2028 года. Из-за дополнительных обременений новый инвестор решил избавиться от привязки к бюджету и возвратил кредит банку.
– Какие крупные проекты пока еще находятся под гарантиями областного бюджета?
– Два крупных тепличных комплекса «Теплицы Белогорья» (принадлежат братьям Александру и Анатолию Тарасовым) и Тепличный комплекс Белогорья (в собственности Анатолия Фуглаева). По ним сумма гарантийных обязательств составляет около 5 млрд рублей. Остальные – малый и средний бизнес. Они с банками рассчитываются, мы видим их финансовое состояние, контролируем погашение кредитов. Тревоги это не вызывает.
– С доходами мы разобрались, они будут сокращаться. А как будут обстоять дела с расходными обязательствами области в следующем году?
– Расходы будут увеличиваться. Во-первых, у нас есть обязательства по исполнению указов президента о повышении зарплат бюджетникам. В следующем году мы должны довести зарплаты врачей в среднем до 50 тыс. рублей, среднего и младшего медицинского персонала – до средней зарплаты по экономике (24-26 тыс. рублей), а у них зарплата сейчас 13-19 тыс. рублей. По приблизительным подсчетам, только на здравоохранение расходы бюджета и ФОМСа вырастут примерно на 2,4 млрд рублей.
К тому же при снижении финансовых возможностей у нас замедляется развитие инфраструктуры. А это направление также требует постоянных вложений. Мы понимаем, что каждый год отставания приводит к еще большим расходам. Чем сильнее что-то ветшает, тем дороже будет ремонт и восстановление.
Областное правительство не отказывается и от обширной программы дорожного строительства. Когда мы в 2000 году приступали к ее реализации, считали, что достаточно будет капитально отремонтировать около 5 тыс. км. Потом оказалось, что ремонтировать надо 20 тыс. км, постоянно их содержать и поддерживать в хорошем состоянии. Похожая ситуация с ремонтом и строительством детских садов и школ, некоторые из которых пока работают в две смены.
То есть на модернизацию и развитие инфраструктуры необходимо выделять миллиарды рублей, а надеяться на внешнюю помощь не приходится.
– Компенсация потерь регионам из федерального бюджета предусмотрена?
– Для расчета компенсаций регионам берутся два прошедших года. То есть потери 2017 года нам вернут лишь к 2019 году, а дефицит у нас будет уже в следующем году. И эти изменения в финансовых обязательствах нас тревожат.
Подобный опыт у нас уже был. В прошлом году нас проверяла комиссия Контрольно-счетной палаты РФ. Они оценивали эффективность, рациональность использования субсидий, субвенций и различных дотации из федерального бюджета.
Специалисты счетной палаты выявили, что за 10 лет – с 2005 по 2015 год – бюджет области по переданным из федерального центра полномочиям недополучил более 40 млрд рублей и вложил свои средства. Это почти годовой бюджет области. Здесь же учли потери от налоговых нововведений и налоговых льгот по федеральным объектам собственности (федеральные земли, путепровод и другие объекты), на которые установлены нулевые ставки налога.
В итоге аудиторы подсчитали, что за 10 лет область недополучила около 109 млрд рублей. Это некомпенсированные потери бюджета, связанные с несовершенством межбюджетных отношений.
– Федеральные власти учли эти данные? Каков итог всей работы проверяющих?
– Татьяна Голикова выступала перед правительством, доложила президенту о сложившейся картине, и работа идет, хотя конкретных шагов по преодолению ситуации пока не выработано.
– В таком случае каким образом вы намерены компенсировать все будущие расходы, где изыскивать резерв?
– Об усилении налоговой дисциплины я уже говорил, есть еще одно важное направление – эффективное расходование средств. В первую очередь оно связано с централизацией системы управления закупками. Эту систему мы ввели в прошлом году и сегодня заказчики всех 22 муниципалитетов области работают в едином информационном пространстве.
Теперь мы можем оперативно реагировать на любые нарушения при проведении закупок (от мониторинга цен всех заявленных к участию поставщиков до исполнения контрактов), исключать недобросовестных поставщиков и контролировать процесс, тем самым снижать затраты бюджета.
В деньгах только за прошлый год экономия составила 1,2 млрд рублей при объеме закупок в бюджетной сфере области порядка 30 млрд рублей. В использовании этой системы мы видим очень большой резерв.
Все прошедшие годы для нас были непростыми, но мы всегда находили пути оптимального выхода из ситуации. Думаю, общими усилиями и с использованием всех возможных инструментов справимся и сейчас.
