Воронеж. 10.08.2020. ABIREG.RU – Аналитика – ПАО «Воронежское акционерное самолетостроительное общество» (ВАСО, входит в ПАО «ОАК») – предприятие сложное, негибкое, бюрократизированное, да еще и с управляющей компанией в Москве. Лишний шаг в сторону – расстрел. Видимо, за свои шаги (в ту ли сторону или нет, разберется суд) сейчас расплачивается бывший руководитель ВАСО Виталий Зубарев. Он покинул предприятие шесть лет назад, но тень завода до сих пор преследует его. За это время его и еще двух фигурантов обвиняли то в мошенничестве, то в злоупотреблениях, то в растрате. Воронежские СМИ много писали о деле, но до сих пор суть обвинений до конца не была ясна. «Абирег» решил подробнее рассмотреть, какое же именно преступление вменяют бывшему главе авиазавода.
Что-то не клеилось
Уголовное дело в отношении Виталия Зубарева, бывшего технического директора предприятия Александра Ткачева и руководителя ЗАО «Воронеж-Станкосервис» Александра Лисицына было возбуждено в ноябре 2016 года. Первое обвинение фигурантам предъявили спустя 16 месяцев. Им вменяли ч. 4 ст. 159 УК РФ («Мошенничество в особо крупном размере»). Затем уголовное преследование по этой статье было прекращено за отсутствием состава преступления, но в тот же момент следствие возбудило новое дело по более «мягкой» ч. 1 ст. 201 УК РФ («Злоупотребление должностными полномочиями»).
Заместитель воронежского прокурора по надзору за исполнением законов на особо режимных объектах дважды возвращал дело с неутвержденным обвинительным заключением из-за нарушений, в том числе и из-за недоказанности причинения вреда. Эти решения подтверждали и вышестоящие должностные лица прокуратуры. Спустя почти год – в январе 2019-го – дело по этой статье было прекращено за отсутствием состава преступления.
Как рассказал адвокат Виталия Зубарева Михаил Чечеткин, подсудимым предложили согласиться с прекращением уголовного дела в связи с истечением срока давности. «Фактически это означало, что они соглашаются, что преступление имело место и они его совершили. Мой подзащитный и остальные фигуранты отказались от такого предложения», – пояснил адвокат.
Казалось бы, что следователи зашли в тупик, но у них родилась третья версия и третья статья – ч. 4 ст. 160 УК РФ («Присвоение или растрата в особо крупном размере группой лиц по предварительному сговору»). Между тем господин Чечеткин отмечает, что еще в феврале 2018 года постановлением следователя о прекращении уголовного преследования установлено, что в действиях обвиняемых отсутствует хищение средств. Это обвинение ждала та же участь, что и предыдущие. У прокуратуры появились вопросы, но в итоге следователям всё же удалось в ноябре 2019-го довести дело до суда. При этом, как рассказал адвокат господина Зубарева, каждое новое обвинение почти совпадало с предыдущим.
Господин Чечеткин отмечает, что всего за период следствия Виталию Зубареву предъявляли обвинения по делу восемь раз, в том числе четыре раза по ч. 4 ст. 160 УК РФ. «Он семь раз уведомлялся об окончании следственных действий. Шесть раз знакомился с материалами уголовного дела, и шесть раз предварительное следствие в отношении него возобновлялось. Прокурором трижды вносились требования об устранении нарушений федерального законодательства, и три раза уголовное дело возвращалось для дополнительного следствия, устранения выявленных недостатков и пересоставления обвинительного заключения», – рассказал адвокат.
По версии следствия
В основе обвинения лежат взаимоотношения ВАСО с «Воронеж-Станкосервис». Следователи считают, что подсудимые заранее разработали план преступления. Для его осуществления господина Лисицына специально назначили помощником Виталия Зубарева по программам технического перевооружения, хотя этой должности не было в штатном расписании, следует из обвинительного заключения.
Между авиазаводом и Минобрнауки ранее был заключен договор. Чтобы замаскировать свой план и создать видимость работы по этому договору, подсудимые организовали проектную группу по проекту «Создание высокотехнологичных производств и развитие кооперации предприятия и вуза». Затем на координационном совете было принято решение о том, что руководить проектом будет «Воронеж-Станкосервис». Необходимость передачи управленческой деятельности сторонней организации подсудимые объясняли недостатком специалистов в ВАСО. В заключении сказано, что часть работ всё же была выполнена сотрудниками предприятия и проект в целом мог быть реализован без дополнительных затрат. По версии следствия, «Воронеж-Станкосервис» вовсе не обладал ни подготовленным персоналом, ни технической базой, но с ним всё равно в августе 2011 года заключили «фиктивный договор подряда на выполнение работ по сбору комплекта отчетных, организационных и финансовых документов, сбору статистических данных для улучшения технологии и качества изготовления деталей и снижения трудоемкости, сбору исходной информации».
По этому договору «Воронеж-Станкосервис» должен был выполнить работы, которые оценивались в 21,65 млн рублей. Гендиректор компании Александр Лисицын специально заключил несколько гражданско-правовых договоров с сотрудниками ВАСО. «Далее работы, фактически выполненные работниками ВАСО в рамках своих должностных обязанностей и одновременно в рамках гражданско-правовых договоров, заключенных с «Воронеж-Станкосервис», были представлены «Воронеж-Станкосервис» в лице Лисицына в актах сдачи-приемки», – отмечают следователи. Господин Зубарев подписывал соответствующие акты. С расчетного счета ВАСО по договору было перечислено 20 млн рублей в течение полутора лет. Именно таким способом Виталий Зубарев, по мнению следствия, и совершил растрату.
Купил в магазине хлеб и не съел его
Вполне логично, что у стороны защиты есть своя версия, объясняющая вышеперечисленные события. Адвокат Виталия Зубарева Михаил Чечеткин рассказал «Абирегу», что в материалах дела есть документы, подтверждающие невиновность подсудимых, но следствие по каким-то причинам их игнорирует. Так, совместно с Минобрнауки авиазавод реализовывал комплексный проект «Создание высокотехнологичного производства авиационных агрегатов гражданских самолетов нового поколения с применением концепции гибких производств для поставки в серийное производство регионального самолета «Ан-148». Решение же об участии ВАСО в конкурсе министерства принималось ОАК и было поддержано экс-губернатором области Алексеем Гордеевым. В результате авиазавод по проекту получил субсидию в 298 млн рублей. По решению господина Зубарева для этих средств был выделен отдельный счет. Другим участником проекта стал профильный вуз – ГОУВПО «Воронежский государственный технический университет» под руководством Владимира Петренко, которому и перечислили всю сумму субсидии.
Ранее авиазавод никогда не участвовал в подобных проектах и среди его сотрудников не было специалистов, в должностных инструкциях которых было бы прописано проектное управление, а также подготовка и сдача отчетной документации. Поэтому и возникла необходимость подключить по договору подряда системного интегратора, который и выступал бы связующим звеном между ВАСО и вузом, готовил отчеты в министерство. Выбор пал на «Воронеж-Станкосервис» не случайно, отмечает защита. Компания была включена в кластер авиастроения Воронежской области, созданный тогда еще заместителем председателя правительства Воронежской области Александром Гусевым. Участие «Воронеж-Станкосервис» в качестве управляющей компании проекта было предусмотрено конкурсной документацией, которая прошла через ОАК. С привлечением компании в качестве подрядчика также согласился и господин Петренко. Ее участие в проекте утвердило и министерство. «Стоит понимать, что ВАСО – организация, которая лишена доли самостоятельности. Все решения согласуются с головной компанией ОАК, а в случае с проектом – и с министерством. Поэтому Виталий Зубарев даже будучи руководителем завода не мог единолично принимать многие решения», – поясняет защита.
Господин Чечеткин также отмечает, что в публичном пространстве закрепилось мнение, что Виталий Зубарев якобы растратил бюджетные деньги. «На самом деле речь идет не о части средств из той субсидии в 298 млн рублей. 20 млн рублей, которые по договору были перечислены компании, – собственные средства ВАСО. Т. е. эти деньги авиазавод заплатил «Воронеж-Станкосервису» за управление, обеспечение эффективного расходования средств, подготовку и сдачу отчетности по субсидируемому министерством проекту. Более того, если бы «Воронеж-Станкосервис» не выполнил работу, а отчетность не была бы успешно принята Минобрнауки, субсидию в 298 млн рублей ВАСО должно было бы вернуть», – рассказал адвокат. С компанией был заключен постоплатный договор. «Это означает, что перечисление средств на счета «Воронеж-Станкосервиса» проходило только после того, как министерство примет и согласует их работу. Иными словами, работы «Воронеж-Станкосервис» в итоге принимало министерство, а не ВАСО. Оплаты проводились после одобрения управляющей компании. Над проектом в течение полутора лет работали 20 человек как по трудовым договорами, так и по гражданско-правовым. Среди них действительно были и сотрудники ВАСО, но выполняли они свою работу во внеурочное на заводе время, что многие подтвердили в показаниях», – рассказал Михаил Чечеткин.
Виталий Зубарев возглавил авиазавод в 2008-м и покинул предприятие в 2014-м. В 2015 году старший оперуполномоченный УЭБиПК ГУ МВД России по Воронежской области Евгений Младов заинтересовался бывшим руководителем, а уголовное дело возбудили только спустя два года после увольнения господина Зубарева. При этом ни у министерства, ни у ОАК ни тогда, ни сейчас вопросов по его деятельности не было. «Долгое время вопросов не было и у самого ВАСО, но по требованию следствия авиазавод на завершающей стадии расследования предъявил иск о взыскании этой суммы с Виталия Зубарева. В ОАК вообще не видели в договоре никакого криминала. Они долго даже не могли проанализировать всё, так как документы изъяли», – отмечает господин Чечеткин. Он считает, что следствие ошибочно называет договор «фиктивным», так как в материалах есть результаты экспертизы, которые доказывают, что работы были выполнены: 31 ГБ документов на 10 DVD-дисках подготовил «Воронеж-Станкосервис» за 1,5 года работы. «Да, по одной из первоначальных версий следствия результаты этого проекта авиазавод не применил. Но работы были выполнены и признаны соответствующими. Если вы купили в магазине хлеб и не съели его, потому что передумали, кто виноват? Нелепо предъявлять претензии к магазину», – резюмировал адвокат.
Дело принципа
Длившееся три года расследование, в ходе которого не раз менялось обвинение, не может не вызвать дополнительных вопросов. Если господин Зубарев всё же не виновен, то по каким причинам и кому выгодно его уголовное преследование? Михаил Чечеткин разумного объяснения, кроме предвзятого отношения к самому подсудимому, этому не видит. Он говорит, что официальная позиция потерпевшей стороны сильно отличается от мнения отдельных представителей ВАСО, настаивающих на невыгодности договора подряда и необоснованной растрате средств. Так, несколько письменных ответов ВАСО подтверждают, что в штатном расписании завода не было ни должностей, ни сотрудников с функционалом, предусмотренным договором подряда. При этом авиазавод не мог оценить обоснованность договора из-за изъятия документов. Более того, вице-президент по безопасности и режиму ОАК Артур Коваль еще в 2016 году охарактеризовал деятельность подрядчика как работу, связанную с сопровождением и координацией исполнения ВАСО обязательств перед Минобрнауки.
Почему, несмотря на сложности с передачей дела в суд в течение нескольких лет, оно всё же дошло до суда в этот раз? Собеседники «Абирега» из юридической среды полагают, что для следствия это стало делом принципа. «Они три года убеждали и руководство, и прокуроров, что дело перспективное. Было бы странно с их стороны признать, что в его основе нет преступления, и испортить статистику», – предположил источник издания. К тому же один из собеседников «Абирега» рассказал, что в региональной прокуратуре ранее была дана негласная установка по делам такого рода утверждать обвинительное заключение, если нет процессуальных нарушений, не учитывая недоказанность вины.
Теперь обстоятельства дела Виталия Зубарева, Александра Лисицына и Александра Ткачева будет устанавливать Левобережный районный суд (первое заседание состоялось на прошлой неделе). Фигурантам остается только надеяться, что он разберется с этим вопросом быстрее, чем следствие.
