Вытеснят ли небоскребы исторические здания?
В рамках фестиваля актуального научного кино в бизнес-инкубаторе ВГАСУ состоялась лекция «Небоскребы и комфортный город». Ее прочитал Игорь Мукосей — известный московский архитектор, совладелец студии «План АР», лауреат конкурсов по архитектуре и дизайну «АРХИWООD», «12 Башен», «Под крышей дома», DIA. Многим воронежцам, обитающим пока еще не в «каменных джунглях», было интересно послушать о том, как можно сохранить или даже преумножить комфорт горожан в условиях, когда современные мегаполисы интенсивно растут «вверх».
Есть этажи - будут пробки
Лектор недолго рассказывал историю небоскребов: как в 1885 году появились первый в мире небоскреб в Чикаго высотой 12 этажей (42 метра) и первый в Москве — 10-этажный, 40-метровый, и как звучит слово «небоскреб» на разных языках мира. На славянских и приближенных к ним языках это «небосяг», «хмародряп», «небостергач», «небодер», «мракодрак» и прочее. Мукосей быстро перешел к актуальным вопросам: чем хороши или плохи небоскребы? И прежде всего определился, что же теперь надо считать таковыми сооружениями: дома свыше 10, 30 или, может, 50 этажей?
Оказывается, архитекторы отталкиваются от мнения большинства: небоскреб — любое «здание выше остальных». Итак, воронежцы правы, когда называют небоскребами всякое сооружение, непривычно торчащее в силуэте города — будь то архитектурный монстр на исторической улице Сакко и Ванцетти или новая башня на бровке холма за старым телеграфом. И совсем не обязательно заключать коварное слово в кавычки, если вы имеете в виду строительство отелей-высоток за фасадом ЦУМа и за зданием Никитинской библиотеки. Именно так: не «небоскребы», а небоскребы — наравне с башнями Нью-Йорка, которые скребут небо порой даже на полукилометровой высоте.
Игорь Мукосей лишь бегло познакомился с Воронежем и все же успел поездить по нему с картой в руках и составить некоторое впечатление. «Город развивающийся» — это бесспорно и хорошо. «Город-музей не создать» из-за малочисленности исторической застройки (или гость ее попросту не разглядел за небоскребами?) — это для нас уже малоприятно. Автомобильные пробки, в которые сразу же попал приезжий архитектор, - ужасно. Между тем проблемы многоэтажные и транспортные неотделимы друг от друга — этот тезис стал лейтмотивом всей лекции Мукосея.
«Если человек хочет жить вблизи места работы, он должен отказываться от малоэтажных зданий», — подчеркнул москвич, ратуя за компактность центра города. Пример совершенно нерационального использования и земли, и времени — малоэтажная столица Сомали, гигантский лабиринт бесконечных дорог. Но «концентрация людей и зданий в центре сразу сказывается на автомобильных пробках». И в Воронеже прибавление каждой высотки только усугубляет пробки — не надо строить иллюзий!
Где же выход? В отказе от личного транспорта и возрождении общественного, для чего в Воронеже, по счастью, удобна историческая планировка улиц. «В Париже ни один нормальный человек не едет на машине на работу в центр города».
Для наглядности Мукосей изобразил суть главных проблем в двух емких картинках. На одной рядом стоят маленький дом и небоскреб, на другой — небольшая легковая машина и большой автобус. Одно предпочтение сразу тянет за собой второе. Мол, если желаешь работать в удобном месте — переселяйся в небоскреб и пересаживайся в автобус, иного не дано.
«Да это же кошмар!»
Вообще-то Мукосей согласен с общепринятым мнением: лучше всего в любом городе развести центр исторический (если таковой есть) и центр деловой. Но если историческая часть не имеет «раскрученного» бренда, как, скажем, в Петербурге, и не может зарабатывать себе на жизнь туристическими услугами, то она «постепенно превратится в город-призрак». Там, где не жалеют малочисленной старинной застройки, правомерно вкрапляют в нее небоскребы, как во Франкфурте. Мукосей считает, что и Воронеж должен быть подобен Франкфурту. По его мнению, чем выше небоскреб — тем даже лучше! Образуются как бы два уровня восприятия зданий: один — дальний, а другой, когда мы стоим рядом с домами, рассматриваем только старые строения, а новых высоченных будто не замечаем.
Архитектор-небоскребист обрисовал различные бытовые удобства и недостатки высоток. Например, от крупного пожара спасения в небоскребе быть не может! Но если вы живете в городах с разрушительными наводнениями, то лучшего места обитания, чем небоскреб, и не представить... После такого умозаключения стало даже жаль, что Воронежу не грозит тайфун «Сэнди», в отличие от Америки.
В зале было много любознательных студентов. Самые дотошные не отпускали Мукосея, говорили о наболевшем. И я тоже не преминул побеседовать с лектором.
— Скажите, разве можно разместить небоскребы-гостиницы среди сложившейся исторической, ансамблевой застройки проспекта Революции и площади Ленина?— спрашиваю Мукосея.
— Можно, если в Воронеже есть только отдельные ценные старые дома, которые на вес золота, и если город не цепляется, за неимением старины, за застройку послевоенную, — ответил архитектор.
Хотелось долго объяснять, чем дорога воронежцам и дореволюционная, и послевоенная застройка, но гость тут же сам спросил меня:
— Что за пейзаж с беспорядочным нагромождением небоскребов и храмов изображен во всю ширину стены в зале бизнес-инкубатора? Неужели это ваш Воронеж?
—Да-да, вид на правый берег с Чернавского моста! Создатели зала хотели похвалиться перед гостями города...
— Да это же кошмар! Кошмар! — воскликнул Мукосей, который более двух часов усиленно пропагандировал небоскребы. — Скажите, а есть ли у вас в городе главный архитектор, есть ли градостроительный совет?
Узнав, что все это, конечно, есть, только развел руками:
— В Москве ведь тоже — кошмар!
Стало ясно: теоретические советы, как городу расти ввысь, а его жителям ездить на автобусах, еще очень далеки от реальности. Увы, хороших рецептов от бесконтрольности застройщиков, равно как и панацеи от автомобильных пробок пока не найдено.
Одна надежда — на нынешних студентов...
Павел Попов
Воронежский курьер, 10 ноября 2012 года.
