Воронеж. 22.01.2018. ABIREG.RU – Эксклюзив – Главный налоговик Липецкой области Станислав Гусев – новый для региона человек, «варяг» из Москвы. Обычно подобные назначения обманчиво истолковываются как ссылка из столицы в регионы. Но это совсем не тот случай. Задача кардинально поменять ситуацию по сбору налогов в регионе и в корне изменить отношение к налоговой посильна только тому, кто не просто не боится трудностей, а даже сам ищет их. Кто просто не представляет своей жизни без решения сверхсложных задач. Знание закона, четкое умение держать дистанцию, чуждость заискиванию и желанию всем понравиться – качества непопулярные, но чрезвычайно важные для руководителя надзорного ведомства. И именно они становятся очевидными после прямого, откровенного разговора со Станиславом Гусевым.
– Как сложилось ваше назначение в Липецкую область и что оно значит для вашей карьеры?
– До последнего момента я не понимал, куда буду назначен. Осознавал только то, что на предыдущем месте работы начинался застой моего личностного развития. Все основные вопросы были уже решены, и два последних года подобранная и подготовленная команда решала рабочие вопросы самостоятельно. У меня появилось стремление развиваться дальше, что-то созидать либо реформировать.
Наверное, есть такое практически масонское состояние души, когда человеку всё время хочется что-то строить, налаживать. Когда испытываешь драйв от того, что наладил конкретный процесс и он действительно работает. Это происходит безотносительно какой-либо сферы деятельности. К примеру, в культуре и искусстве: человек пишет портрет, у него получается, он востребован, он продолжает писать. Когда он не пишет портреты и пользуется былой славой, распродает картины, которые были нарисованы, происходит застой.
Именно такое состояние сложилось у меня в последние годы в Москве. У меня работали мои заместители, а я лишь иногда координировал их деятельность. Как минимум это стало скучным, а вдобавок еще и бесперспективным.
Изначально, когда я решил двигаться дальше, предлагалась должность заместителя руководителя управления в другом крупном регионе с перспективой повышения. Но в один момент всё изменилось, мне предложили возглавить управление в Липецкой области, и я, как вы поняли, не отказался.
– По факту полугода работы какие проблемы вы намерены решить в первую очередь?
– Я увидел, что ряд проблемных моментов, которые в других крупных регионах уже давно отработаны, здесь находятся в зачаточном состоянии. Например, дробление бизнеса, что не дает малому предпринимательству развиваться.
Процессы дробления начались в России с 2003 года, с появлением специальных налоговых режимов, таких как УСНО и ЕНВД, ориентированных именно на малый бизнес. Суть дробления в том, что крупные торговые сети, сетевые пункты питания, рестораны используют специальные налоговые режимы, созданные для развития малого бизнеса, экономя при этом на разнице общего режима и упрощенной системы до 75%. В результате подобная агрессивная налоговая оптимизация дискредитирует саму цель появления в Налоговом кодексе специальных режимов налогообложения.
На сегодняшний день у нас закончены две проверки по крупным торговым сетям, которые использовали схемы дробления. В частности, для использования ЕНВД площадь торгового зала не должна превышать 150 кв. м, однако одна из липецких торговых сетей, имеющая торговые площади, значительно превышающие этот предел, для оптимизации налоговых отчислений условно разделила общую площадь каждого из магазинов и сдавала в аренду аффилированным индивидуальным предпринимателям, применяющим специальные налоговые режимы. При этом на данных площадях реализовывалась продукция проверяемой торговой сети.
– Как отреагировали на проверки липецкие торговые сети?
– Конечно же, обратились к местным органам власти. Далее последовали беседы с вице-губернаторами, которым были объяснены причины, приведшие к столь значительным доначислениям. Кроме того, мной и моими заместителями были проведены рабочие встречи с предпринимателями, которым было разъяснено, что других вариантов, кроме как работать по закону, нет.
Незаконную налоговую оптимизацию выдает не только отсутствие деловой цели, но и ресурсы предприятия: материальные, людские, денежные, информационные – все. Чтобы минимизировать затраты, предприниматели стараются централизовать управление псевдонезависимыми структурами.
Например, в число типичных признаков общего управления входят одинаковый юридический адрес, общая книга жалоб и предложений, единая система скидок и другие. Доказательством согласованности действий, естественно, выступают и общие информационные потоки, вплоть до единого Call-центра, а также кадровые решения: когда персонал работает по совместительству сразу в нескольких юридических лицах или переводится из одной зависимой фирмы в другую.
Чтобы замаскировать подобную ситуацию, бизнесмены вынуждены прибегать к помощи родственников, компаньонов, а иногда и вовсе посторонних лиц, что оборачивается еще худшими последствиями. Если взаимосвязанность участников сделки сама по себе не может служить основанием для признания налоговой выгоды необоснованной, то участие в схемах номинальных директоров практически гарантированно указывает на незаконную налоговую оптимизацию.
– По вашим маленьким намекам чувствуется, что областные власти еще не поняли, чью позицию в этом конфликте занять...
– Нет, вы не правы. У меня сложились отличные рабочие отношения с заместителем губернатора, который курирует мое направление деятельности. Но зачастую до губернатора доводится искаженная информация со стороны бизнесменов, например, что «Москва чуть ли не рейдерский захват устраивает».
– Это самое легкое объяснение.
– Да, самое простое опорочить имя человека и перевернуть ситуацию. Вот например, одна из таких организаций преподнесла ситуацию так, что в результате приостановки операций по счетам, которые налоговая якобы обязательно инициирует, 400 человек не получат зарплату, что может повлечь за собой социальный бунт.
Хочется сказать, что если соблюдены сроки уплаты налогов, сдачи деклараций, предоставления документов и информации по требованию, налоговый орган не заблокирует счет.
Кроме того, есть масса способов выполнить свою обязанность по уплате налогов своевременно, например, получить рассрочку или банковскую гарантию под залог имущества. Я так понимаю, что здесь не очень привыкли это всё делать.
– А когда в других регионах перебороли эти проблемы?
– Сегодня в Липецкой области мы решаем вопросы, которые в большинстве регионов были решены пять и более лет назад.
– Когда вскрылась проблема с дроблением бизнеса, встал вопрос к вашим предшественникам?
– Поэтому они и предшественники, да? Этим вопросом прежде не занимались. Раздробленных компаний не так много. Дело в том, что проверки на сегодняшний день уже закончены, да и процесс взыскания задолженности настолько разносторонен и многогранен, что вариантов убежать куда-то и спрятаться, наверное, уже нет. Разные инструменты позволяют совершенно третьим лицам, которые стояли у истока цепочки, предъявить претензии за создание такой системы.
– Каков экономический эффект от системы дробления в целом для регионального бюджета?
– Дело в том, что, переходя на традиционную систему налогообложения, налогоплательщик перестает платить УСН и ЕНВД по аффилированным организациям. То есть перестает платить местные налоги и переходит на федеральные. Но вопрос в том, что налог на прибыль, при его правильном расчете, не только полностью перекрывает, но и значительно превышает сумму, заплаченную через «упрощенку» и «вмененку».
До 2018 года максимальная налоговая ставка по упрощенной системе налогообложения «доходы минус расходы» в Липецкой области составляла 5%. Получался офшор по всей Липецкой области как для организаций малого бизнеса, так и для мимикрировавших крупных игроков.
– Будете анонсировать повышение 5%?
– Решение уже принято региональной думой. Могу сказать, что это хорошо продуманная дифференцированная шкала от 5% до 15%.
– Сильные юристы не помогают раздробленным компаниям выйти сухими из воды?
– Как показывает практика, все юристы, работающие внутри организации, пытаются доказать, что налоговый орган всё делает неправильно и обязательно проиграет в суде. Однако правильно проведенные контрольные мероприятия и собранная необходимая доказательная база не оставляют компаниям вариантов, как вы говорите, выйти сухими из воды.
– Сколько времени нужно, чтобы перебороть ситуацию?
– Думаю, еще год. Результаты уже есть, но, помимо работы с бизнес-сообществом, сейчас происходит важный процесс выстраивания отношений с самими налоговыми инспекциями. В том числе и поэтому я говорю, что для достижения очевидного результата нужен еще год. Этот срок необходим мне как руководителю для корректировки взаимоотношений с подчиненными.
Что касается приоритетов команды, то, во-первых, нам необходимо установить полнейший контроль за регистрацией, перерегистрацией и ликвидацией юридических лиц. Во-вторых, за НДС-ными разрывами.
– Один знакомый бизнесмен вчера жаловался на воронежских налоговиков. И сказал любопытную фразу, что сейчас ФНС работает не столько по нормам закона, сколько по понятиям. Мол, делайте так, и всё...
– Наверное, это уже неправильная интерпретация бизнесменов. Сейчас идет большой, достаточно интересный процесс. Внедряемый риск-ориентированный подход базируется на выявлении и наказании организаций, которые не выбрали путь честного ведения бизнеса, а выбрали использование серых и черных схем. На остальных желающих работать «нечестно» это должно произвести волновой эффект путем информирования через СМИ или доведение путем общественных советов и союзов. Что мои коллеги и пытаются донести до бизнес-сообщества.
– В этом году среди аграриев очень жестко проводилась чистка по НДС. В Липецкой области как развивается эта ситуация?
– Это новое слово в нашей системе – «хартия». В 2016 году 15 крупнейших экспортеров договорились, что будут работать с «белым» НДС. В середине прошлого года данные сельхозэкспортеры стали работать в минус, потому что вокруг было много организаций, которые не собирались работать «по-белому», получая конкурентные преимущества перед монстрами, с которыми когда-то они даже не пытались конкурировать.
Сейчас ситуация изменилась. Централизованно под эгидой ФНС и ФСБ всем «сельхозникам» было предложено вступить в Хартию в сфере оборота сельскохозяйственной продукции.
– Здесь же основной посыл в том, чтобы не воровали НДС при лжеэкспорте. Насколько серьезна эта ситуация?
– Вопрос не только в экспорте, но и во внутреннем НДС. Есть крупные зернопереработчики, мукомолы, маслопереработчики, у которых из воздуха возникает входящий НДС. При этом несуществующий НДС ставится к вычету, таким образом, уменьшая налоговую базу.
Это серьезная проблема, и Липецкой области она тоже касается. У нас, к сожалению, только последние пару месяцев эта работа более-менее вошла в русло. В первую очередь мы убедили основных игроков рынка, что им необходимо присоединиться к Хартии. Сейчас это 29 организаций – более 50% крупных игроков. Но уже по результатам корректировок трех кварталов прошлого года прирост сумм платежей организаций, присоединившихся к Хартии по НДС, к аналогичному периоду 2016 года составил более 160 млн рублей.
С потенциальными «хартийцами» ведется глобальная работа: проводится анализ счетов, мониторятся все контрагенты, выявляются схемы построения бизнеса. Знаете, что самое интересное? На каждом совещании по этой теме громче всех сопротивлялся применению методов Хартии представитель организации, у которой оказалась самая «черная» схема из всего зала.
– Получается, всё становится настолько прозрачно, что вообще невозможно уклониться?
– Есть схемы налогового администрирования, которые не граничат с Уголовным кодексом. Но все нарушения с НДС – это изначально криминальная схема. Все, кто когда-либо занимался незаконным возвратом НДС, в том числе и налоговики, подписывают приговор сами себе и своей карьере. На моих глазах за последние 20 лет большое количество коллег, проводивших контрольные мероприятия «не в полном объеме», исчезли с горизонта.
– Правду говорят, что у Липецкой области по адресу какой-то налоговой штук 20 фирм-«однодневок» было зарегистрировано?
– Я знаю случаи, когда на один адрес было зарегистрировано около 3,5 тыс. «однодневок». Причем это было сделано за три дня до реорганизации инспекции, которая влилась в налоговый орган, где я работал в конце прошлого десятилетия. Так что я уже неоднократно проходил это в Московской области.
– Сейчас технологии, новые электронные вещи, BigData и всё остальное... Через какое время налоговики в нынешнем виде не нужны будут? Через 5-10-20 лет?
– Создают технологии и наполняют базы данных тысячи людей, а дырки в законах ищут миллионы. Я думаю, до пенсии буду трудоустроен. Есть тренд централизации всех аналитических, контрольных, а также финансово-хозяйственных функций и, как следствие, снижения численности. Но на этом фоне нам постоянно добавляют функционал. Каждый год что-то новенькое.
Работники налоговых органов очень универсальны. На одной из последних коллегий Игорем Шуваловым высказывалось предположение о возможном объединении ФНС с таможней. Эта идея давно витает в воздухе, еще в прошлом веке Борис Федоров высказывался за объединение налоговой, таможни и налоговой полиции.
Вот, например, с прошлого года ведутся работы по оцифровке всех архивов ЗАГСа за последние 100 лет. Ведением этой базы данных занимается центральный аппарат ФНС России.
– Скоро будете лучше всех знать, у кого какие родственные связи.
– Надеемся.
– Хотелось спросить про менталитет. Местные бизнесмены пытались сначала зайти, договориться?
– Пытались и пытаются сейчас, правда, уже меньше, пробуют через кого-то познакомиться, привлекают третьих лиц. Но у меня не та позиция. У меня абсолютно другие цели и задачи, в том числе и карьерные.
– Как складываются отношения с коллегами из других контрольных ведомств?
– Найдено полное взаимопонимание. На сегодняшний день заключены новые соглашения с МВД, с прокуратурой, со Следственным комитетом. Мы это сделали в первую очередь, чтобы скорректировать процессы взаимодействия.
Кроме того, все липецкие представительства федеральных органов власти на сегодняшний день возглавляются людьми не из региона, а теми, кто способен противодействовать местным бизнес-элитам, которые здесь уже десятки лет и считают, что платить налоги это ниже их достоинства.
– Кто Топ-5 налогоплательщиков Липецка? Понятно, что НЛМК, «Индезит»... Кто еще?
– Так эти налогоплательщики администрируются не липецкими налоговыми органами, а межрегиональными инспекциями, а в область они отчитываются только по местным налогам.
– Но у вас есть понимание о десятке крупнейших налогоплательщиков области, с которых надо пылинки сдувать?
– В настоящий момент такого понимания нет, потому что топ образуется из компаний, которые честно ведут свой бизнес. Года через два можно вернуться к этой теме.
– По итогам прошлого года сколько было собрано налогов и иных платежей?
– Порядка 89 млрд рублей. Это динамика плюс 8% в сравнении с 2016 годом, не считая крупнейших плательщиков. За 12 месяцев территориальный бюджет без учета НЛМК пополнился на 38 млрд рублей, прирост составил 22%.
Также положительная динамика по страховым взносам. Вы, наверное, знаете, что с этого года единый социальный налог, который мы в прошлом десятилетии отдали в фонды, нагнал нас. Здесь также прирост на 15%. Как показывает практика, действительно, наши методы взыскания задолженности, в том числе по страхованию, намного эффективнее, чем методы, которые применялись фондами.
– За счет каких средств обеспечивается рост собираемости налогов? Это больше легализация или какие-то сферы экономики шевелятся?
– Легализацию как инструмент получения денег неправильно использовать. Это как кувалдой по стеклу бить. Она должна производить волновой эффект. Сейчас весь контрольный блок как раз нацелен на такие процессы. Это подтверждает пример той же Хартии. Мы собрали всех, объяснили, рассказали плюсы. Показали, что мы видим все их «умные» схемы насквозь.
– Ваш прогноз на 2018 год.
– Мое мнение: регион надо приподнимать. Запланировали рост поступлений на 10% по отношению к 2017 году. Я предлагал осторожным аналитикам повысить показатель на пару процентов, но они убедили меня не рисковать.
У Липецкой области очень большой потенциал налогового администрирования. И я планирую показать это до конца года.
– Вы долго работали в Москве, теперь переехали в маленький город. Чего, на ваш взгляд, не хватает Липецку?
– Я родился еще в меньшем городе с численностью населения до 100 тыс. человек, в Сибири. Меня всё утраивает. Единственный момент – это экология. Когда я искал район для проживания в Липецке, задал вопрос, после которого меня товарищи подняли на смех. Где здесь наиболее экологичный район? Мне сказали, что Липецк и экология – это вещи несовместимые.
