Бизнес-омбудсмен Борис Титов специально для «Известий» – об амнистии для предпринимателей, классе странных чиновников и Дальнем Востоке.
Пилотный проект по регуляторной гильотине для общепита могут запустить до конца года, заявил уполномоченный при президенте России по защите прав предпринимателей Борис Титов. По его мнению, с бюрократией нужно бороться точечно – начинать с отдельных регионов и отраслей, чтобы наконец улучшить деловой климат и дать толчок новой экономике. Подробнее – в интервью бизнес-омбудсмена МИЦ «Известия» на полях Восточного экономического форума (ВЭФ) во Владивостоке.
– В августе стало известно, что Минэкомразвития разработало так называемую Белую книгу – новую версию норм регулирования рынка общепита. И хотя это профильный документ, ряд деловых СМИ восприняли его как предпосылку к улучшению делового климата в целом. Борис Юрьевич, по вашим оценкам, насколько эта работа затянулась? Или лучше поздно, чем никогда?
– Безусловно, лучше поздно, чем никак. Но чем быстрее мы это сделаем, тем скорее наконец-то выйдем на новую экономику. Пока мы имеем административное давление – оно избыточное, непонятное и местами просто глупое. Ничем кроме бюрократических сложностей, косности и коррупционных аспектов такую ситуацию объяснить нельзя.
С бюрократией и коррупцией борются всегда и везде, но победить ее до конца не удалось никому. Успешны те, кто пытаются ее свести к минимуму. Это всегда борьба, сложный процесс заставить людей работать открыто, прозрачно, при этом лишив их дополнительного заработка.
О впереди идущем Дальнем Востоке
– Дальний Восток, где мы сейчас находимся, экспериментальная территория, где опробовали такие механизмы, как свободная экономическая зона и территория опережающего развития. Что здесь происходит с точки зрения бизнеса? Эти новые формы изменили положение предпринимателей в лучшую сторону?
– Вся эта политика была нацелена на привлечение инвестиций. Я думаю, что администрация Дальневосточного федерального округа сделала всё возможное: нашла максимальное количество инструментов, нашла поддержку федерального центра, чтобы эти инвестиции пришли, и они действительно идут. Если сравнивать показатели [роста ВРП] со средними по стране, то на Дальнем Востоке они значительно выше.
Но, к сожалению, всё это сталкивается с не очень хорошей макроэкономической ситуацией. Политика из Москвы не очень способствует притоку инвестиций. Это касается и санкций, конечно, но прежде всего речь о структурных экономических проблемах. На Дальнем Востоке они частично решаются за счет дополнительных льгот для инвесторов. А в целом по стране – вообще не решаются. Если бы не это противодействие, то результаты на Дальнем Востоке могли бы быть намного лучше.
Не только для инвесторов, но и для малого бизнеса есть подвижки в ДФО. Мы составляем индекс так называемого административного давления на бизнес, основанного в основном на количестве проверок: насколько активны проверяющие инстанции, много ли выписывают штрафов, какое соотношение предупреждений и наказаний. Ситуация по Дальнему Востоку выглядит очень неплохо: две трети регионов ДФО находятся в самой благополучной части нашего рейтинга. Кроме того, только здесь растет количество предпринимателей – в других округах оно падает.
– А что мешает масштабировать дальневосточный опыт?
– Если всем дать пятилетнюю отсрочку по налогу на прибыль и большую скидку по социальным страховым платежам, то вряд ли мы с учетом нынешнего бюджета вытянем как страна – последует резкое уменьшение количества доходов. Частично опыт переносится в другие регионы. По всей стране уже открываются ТОСЭР, их уже не один десяток, хотя изначально они разрабатывались специально для Дальнего Востока.
Но, опять же, всё упирается в базовые проблемы. Сколько бы льгот ты не давал отдельным компаниям, экономика всё равно развивается как большая масса различных субъектов. И если ты завышаешь налоги и уменьшаешь прибыль предприятий, то есть уводишь их в убыточную зону, страна развиваться не будет.
О готовности гильотины
– Такая мера как регуляторная гильотина может изменить положение вещей?
– Это очень сложная задача, такая же сложная, как, наверное, уменьшение количества проверок и уголовных дел против бизнеса, потому что это прямая конфронтация с бюрократией и коррупцией.
– Где самое активное сопротивление?
– Мы пока еще не резали по живому, что называется, но подготовка уже идет. Есть проект закона, который обеспечит нормативно-правовую базу для регуляторной гильотины. С какими-то моментами мы не согласны, но в целом поддерживаем – концептуально это очень правильная вещь. Кроме того, мы пытаемся найти пути, чтобы отработать новые условия в отдельных регионах, в отдельных секторах в рамках пилотных проектов.
Прямая схватка с бюрократией обречена на поражение. Это очень сильная часть нашего общества, экономики. Надо идти такими десантами, точечными высадками, поэтому мы и предлагаем отдельные пилотные проекты.
– Какой из них вам кажется наиболее важным?
– Больше всего анекдотичных, абсолютно бессмысленных требований – в области регулирования общепита. Мы уже договариваемся со всеми заинтересованными сторонами и ведем переговоры с Роспотребнадзором, Минэкономразвития нас активно поддерживает. Уже даже с руководством правительства был разговор о том, чтобы сделать пилотный проект в области общепита. Надеюсь, что до конца года мы его запустим.
О самодостаточных самозанятых
– На прошлой неделе Росстат опубликовал данные, согласно которым, с одной стороны, число задействованных в теневом секторе экономики людей вроде бы сокращается, а с другой, оборот в этой сфере только растет. С чем это связано?
– Работать в открытую невыгодно. Мы не вытягиваем такие налоги, тарифы, процентные ставки по кредитам, особенно при падающем спросе. Мы проводили соцопрос, так вот 68% опрошенных предпринимателей сказали, что они по-прежнему в кризисе. С 2014 года ничего лучше не стало, потому что на фоне падающего спроса – а у нас реально доходы населения сокращаются и продолжают сокращаться – мы еще и поднимаем налоги, забираем у бизнеса 2% НДС. А это еще имущественные налоги, рост кадастровой стоимости, а еще двузначные тарифы, которые значительно опережают рост инфляции. Кроме того, ЦБ по-прежнему держит процентные ставки по кредитам очень высоко.
Вот раньше было выгодно – при растущем спросе, высоких ценах на нефть, росте внутреннего спроса. Была более или менее взвешенная налоговая политика, хотя и тогда у нас были проблемы с нашими экономическими властями, когда подняли, например, до 30% страховые платежи.
– Помогает ли эксперимент по введению специального налогового режима для самозанятых, который реализуется в четырех регионах?
– Это капля в море. При том что индивидуальных предпринимателей у нас насчитывается порядка 3 млн, а в малом бизнесе задействовано 2 млн человек, чуть больше 120 тыс. тысяч предпринимателей зарегистрировались как самозанятые. Повлиять на российскую экономику они вряд ли смогут. Тем не менее, это правильный процесс, но пока это «обеление» тех, кто может себе это позволить. По последним подсчетам Росстата, 16 млн россиян получали зарплату в конверте. Значит, теневая экономика у нас по-прежнему высокая.
Вообще мы постоянно говорим чиновникам: «Отстаньте от малого бизнеса, хватит его регулировать». Малый бизнес – это не фискальная функция для бюджета, это функция создания производства самых доступных и важных для простого населения продуктов и услуг. А кроме того, это функция создания рабочих мест, самозанятость – что люди бы не искали работу у государства. И не надо было о них заботиться, они сами бы себя всем обеспечивали. К сожалению, этого понимания у наших, прежде всего, финансовых властей точно нет.
Об уравнивании силовиков
– В борьбе с бюрократами вроде бы есть такое сильное оружие, как Генпрокуратура. Как сегодня выстраивается ваше взаимодействие?
– Достаточно конструктивно, хоть я и не могу сказать, что мы со всем согласны. Но в целом мы с прокурорами (в том числе и региональными) понимаем друг друга намного лучше, чем с другими силовыми структурами.
У прокуратуры, конечно, полномочия урезаны, хотя ее главная функция – поддерживать обвинения в суде. А следствие должно на нее работать, в принципе она является заказчиком следствия. При этом она никак не может повлиять на него. То есть у прокуратуры ограниченный спектр инструментов воздействия на следствие.
Мы считаем, что возможность возбуждения уголовного дела должна идти только с санкций прокурора – вот в этой единственной борьбе противоречий должна рождаться истина. Арест предпринимателя на стадии предварительного следствия – только с согласия прокурора. И он должен иметь право закрыть уголовное дело, которое тянется иногда у нас годами. Есть показательный пример: к нам за помощью обратилась предприниматель, которая находится под подпиской о невыезде 10 лет!
– Сократилось ли количество уголовных дел против предпринимателей?
– Нет. Последняя статистика по итогам полугодия – опять увеличение, почти на 6% по 159 ст. УК РФ («Мошенничество»), а 159-я – это больше 80% от всех дел.
– Почему это происходит несмотря на неоднократные требования высшего руководства перестать кошмарить бизнес?
– Борьба. У нас действительно существует очень мощный класс чиновников, силовиков, которые не очень-то даже смотрят наверх, на своих начальников, у которых есть свои интересы, и они всячески будут их реализовывать.
О страхах предпринимателей
– Борис Юрьевич, сегодня вы предложили амнистировать предпринимателей к 75-летию Победы в Великой Отечественной войне. Как к этому отнеслись в той же Генпрокуратуре?
– Пока никак, я не успел ее с кем-либо обсудить. К 70-летию Победы была амнистия, но в ней были исключены все экономические статьи. В 2013 году мы провели амнистию как раз по бизнесу, но она была урезана... Но, тем не менее, 2466 человек было амнистировано.
Сейчас, по нашему мнению, назрела необходимость в новой амнистии. Опять произошло усиление силовиков, произошли экономические проблемы, с которыми мы сегодня сталкиваемся. Они все приводят к тому, что надо поддержать бизнес, надо убрать с них страх за преступления, которые они не совершали.
Борис Титов
Газета «Известия», 17:31, 04.09.2019
