Газета «Известия» // «Уголовных дел по 282-й статье стало гораздо меньше»

Председатель СПЧ Михаил Федотов — об амнистии, изменении избирательной системы и отношениях России с ЕСПЧ, - в материале «Известий».

Глава СПЧ предложит президенту Владимиру Путину создать систему общего избирательного фонда, средства которого будут делиться поровну между всеми кандидатами. Среди других инициатив — освобождение депутатов и губернаторов от сбора подписей. Об этом председатель Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Федотов рассказал в интервью «Известиям». Во время беседы он также выразил надежду, что недавний обмен удерживаемыми лицами между Россией и Украиной открывает перед странами путь к следующему шагу — обмену «всех на всех».

О выборах

— Как вы относитесь к инициативам по изменению избирательного законодательства в части сбора подписей в поддержку кандидатов через сайт «Госуслуги»? Некоторые эксперты полагают, что это позволит избежать скандалов и споров о достоверности подписей.

— Наша мониторинговая рабочая группа готова представить президенту доклад по итогам единого дня голосования. В нем помимо прочего будут предложения по изменению законодательства в части сбора и проверки подписей в поддержку кандидатов. Но у меня лично есть и более радикальные предложения по изменению законодательства о выборах. Я убежден, что избирательную систему надо максимально декоммерциализировать.

Напомню, в начале 1990-х годов свободные выборы были, а денег тогда ни у кого не было. И выборы проходили именно так, как и должны проходить — как конкуренция идей и людей. А сейчас у нас конкуренция «денежных мешков»: у кого избирательный фонд больше, тот может позволить себе больше билбордов и выступлений в СМИ, более дорогих политтехнологов, более искушенных сборщиков подписей. У меня в голове не укладывается, как можно платить за сбор подписей: его должны осуществлять те, кто симпатизирует кандидату.

Поэтому нам нужно переходить к системе общего избирательного фонда, который может формироваться как из бюджета, так и за счет пожертвований сторонников партий и кандидатов, но средства из него должны делиться поровну между всеми кандидатами. Давайте, например, сделаем так, чтобы у всех кандидатов было равное количество билбордов либо общие билборды с портретами всех кандидатов. Как на избирательных участках.

— Где-нибудь в мире такая система существует?

— Не изучал в деталях. Но я убежден в необходимости изгнать деньги из избирательной системы. Это принципиально важно. Представьте себе небогатого кандидата, у которого в избирательном фонде оказывается не минимальная сумма в 500 рублей, а 100 млн. Если это кандидат от партии и финансирование того же происхождения, можно предположить, что источник денег — партвзносы и бюджетная подпитка. В остальных случаях это деньги от физических или юридических лиц. Но если они дали кандидату 100 млн, то потом они попросят от победителя определенных услуг. А что это, как не коррупция?

— Какие еще предложения есть у вас по реформе избирательной системы?

— Например, освободить от сбора подписей депутатов и губернаторов. Муниципальный депутат, баллотирующийся в региональное заксобрание, не должен, думаю, собирать подписи, поскольку он доверие избирателей уже получил. Равно как и депутаты заксобраний, если они хотят баллотироваться в Госдуму. Они уже «собрали подписи», победив на выборах. Это может быть введено и в сфере исполнительной власти: глава субъекта Федерации, избранный на прямых выборах, мог бы без сбора подписей баллотироваться в президенты, а избранный мэр — в губернаторы. Я предлагаю подумать над таким вариантом. И, главное, давайте перестанем изменять каждый раз избирательную систему перед выборами — здесь важна стабильность, хотя бы на два срока подряд.

О России и Украине

— Как отразится недавний обмен удерживаемыми лицами на дальнейшем развитии отношений между Россией и Украиной?

— Хочется надеяться, что он открывает путь к следующему шагу, следующему обмену удерживаемыми лицами с тем, чтобы в итоге реализовать формулу Минских соглашений об обмене «всех на всех». СПЧ этот принцип предложил еще в 2014 году.

То, что этот обмен произошел, говорит: обе стороны готовы к продолжению движения по пути нормализации отношений.

— Член СПЧ Павел Чиков усомнился в юридической чистоте обмена. В частности, он отметил, что указы о помиловании осужденных не были опубликованы, а на каком основании обменяли лиц, находившихся под следствием, непонятно. Что вы думаете об этом?

— Для меня важно, что люди вернулись к своим семьям. А как это было сделано чисто юридически… Я не сомневаюсь, что это было сделано юридически достаточно аккуратно. В данном случае главное — политическое решение и гуманистический результат.

Но полагаю, что вопросы правового регулирования института помилования нуждаются в уточнении. Представьте, что человек, которого украинская сторона хочет вернуть на родину (и российская сторона не возражает), отказывается писать прошение о помиловании. С точки зрения действующего законодательства помилование было бы невозможно: такой порядок определен указом президента. Но в соответствии с Конституцией право президента на помилование является абсолютным. Оно не может быть связано с ходатайством осужденного или ограничено процедурой рассмотрения, которая установлена самим главой государства. Данной процедурой связаны региональные комиссии по помилованию, учреждения ФСИН.

Об амнистии

— Недавно вы сообщили, что предложите президенту проект амнистии. Обычно она распространяется на граждан, обвиняемых или осужденных за преступления небольшой и средней тяжести. В новом проекте есть принципиальное отличие от предыдущих проектов?

— Тот проект амнистии, который мы будем предлагать президенту, опубликуем только после встречи совета с президентом. Я надеюсь, она состоится в ноябре-декабре. А сегодня говорить о деталях проекта неправильно. Могу только добавить, что бизнес-омбудсмен Борис Титов поддержал нашу инициативу по объявлению амнистии и дополнил ее своими предложениями в отношении граждан, осужденных за преступления в сфере предпринимательской деятельности. Важные предложения прозвучали из уст детского омбудсмена Анны Кузнецовой и уполномоченного по правам человека в РФ Татьяны Москальковой. Короче, запущенный нами поезд обретает всё новые и новые локомотивы вместе с дополнительными вагонами.

— Совет неоднократно призывал смягчить уголовную практику в области борьбы с экстремизмом. На какой стадии находится решение этой проблемы?

— Предложения совета уже были фрагментарно учтены путем частичной декриминализации ч. 1 ст. 282 Уголовного кодекса. По общему ощущению могу сказать, что ситуация улучшилась — уголовных дел по этой статье, становящихся предметом общественного внимания, стало гораздо меньше.

— Стоит ли наделять журналистов правами спецсубъектов, задержание которых возможно лишь с санкции прокурора? Были случаи, когда на протестных акциях журналистов задерживали, несмотря на редакционные удостоверения, специальные жилеты и бейджи «Пресса».

— Я категорически против наделения журналистов правами спецсубъектов. Журналист выполняет общественный долг, и государство гарантирует ему в связи с этим безопасность, защиту здоровья, чести, имущества — так написано в законе о СМИ. И в этом плане он, безусловно, должен быть защищен, но делать его спецсубъектом не надо.

О России и Европе

— Как вы оцениваете выполнение решений ЕСПЧ в России? Есть ли информация о том, сколько их исполнено в полном объеме, а сколько — нет?

— Мы не анализировали сложившуюся практику с калькулятором в руках. Что говорить о Европейском суде по правам человека, если у нас на правовую позицию Конституционного суда можно внимания не обращать? Я приведу простой пример. Два наших гражданина, находившихся в местах лишения свободы, обратились в ЕСПЧ, защищая свое активное избирательное право (право голосовать на выборах. — «Известия»). И ЕСПЧ постановил, что российскому законодателю следует задуматься над тем, следует ли всех осужденных к лишению свободы лишать избирательных прав. Наш совет направил в Конституционный суд экспертное мнение: мы рекомендовали исходить из дифференциации разных видов лишения свободы. В частности, есть колонии-поселения, и отбывающим наказание там легко можно обеспечить активное избирательное право. И позиция КС позволяла разработать соответствующий законопроект, но его нет. Мы постараемся подготовить такой законопроект.

— Порой в объективности решений ЕСПЧ возникают сомнения. Даже звучат заявления о том, что он нам не нужен, как и другие европейские структуры. Как вы оцениваете такую точку зрения?

— «Россия есть держава европейская», — начертала три века назад императрица Екатерина Великая, и я с ней полностью согласен. Для нас престижно и естественно участвовать в общеевропейских институциях, в том числе и в ЕСПЧ. То, что недавно Россия вернулась в ПАСЕ, свидетельствует о ее статусе равноправного члена европейской семьи. Нам нужно развивать, укреплять и углублять связи с общеевропейскими институтами, не забывая о наших связях и на Востоке.

Борис Клин
Газета «Известия», 12 сентября 2019, 00:02